Боги мёртвого мира - Darknessia
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщина потянула руку на себя. По рубашке на груди Экко стремительно расползалось красное пятно, из его приоткрытых губ вырвался тихий вздох-всхлип, на подбородок потекла струйка крови, смешанная со слюной. В голубых глазах была боль и обида, но он упорно молчал. Инмори с леденящим душу хлюпаньем вытащила руку из его груди, в ладони было зажато темное, блестящее в свете луны сердце. Оно все еще сокращалось в ее руке, из порванных артерий и вен толчками выходила кровь, заливая рукав.
Бессмертная поднесла трепещущее сердце ко рту и оторвала зубами большой кусок. Ройль повалился вперед — Инмори отступила в сторону, чтобы тело мужчины не задело ее. Келла замутило и он сложился пополам, каким-то чудом сумев удержать ужин в желудке. Инмори прожевала первый кусок и откусила снова. По ее подбородку и шее текла кровь, блио было безвозвратно испорчено.
Она запихнула в рот последний кусок, стряхнула капли с пальцев и вытерла руку о платье. Ногой перевернула тело Бессмертного лицом вверх — его глаза теперь отстраненно глядели на звезды, дыра в груди наполнялась черной кровью. Сквозь ткань по краям раны виднелись обломанные ребра.
— Понравилось представление? — вдруг спросила женщина, глядя точно на тот валун, за которым прятался дрожащий бледный Келл.
Он смог подняться не с первого раза: ноги не слушались, по телу разлилась болезненная слабость, а внутренности сводило от воспоминаний. Инмори только что совершенно безэмоционально убила Бессмертного и съела его сырое сердце. Да, она когда-то упоминала о таком, но знать и видеть — совершенно разные вещи.
— Почему… ты убила его?
— Я же сказала, глупый мальчишка. Моя задача — оберегать мир, а не править им. Я пытаюсь сохранить его и позволить при этом людям идти по собственному пути. Но иногда нужно вмешаться, чтобы защитить людей от самих себя или от тех сил, с которыми они не справятся сами. Защитить от вымирания животные виды, а также темных созданий.
— Почему тогда ты убила остальных Бессмертных?
Женщина отвернулась от трупа Экко, распростертого у ее ног в луже крови, и не спеша направилась обратно к крепости Пик. Келл последовал за ней. Потрясение было такое сильное, что ощущалось как физическая усталость, ноги передвигались с трудом, а на языке остался металлический привкус, как если бы запах можно было попробовать на вкус.
— Видишь ли, Бессмертного нельзя убить в том смысле, в котором это понятие применяется к людям. Можно уничтожить его тело, а энергию — душу — поглотить, превратив в часть своей собственной. Бессмертные пытались манипулировать мной, и потому я их уничтожила. А еще потому, что не хотела, чтобы они когда-нибудь создали еще одно подобное мне существо. Во мне — боль многих поколений, жизни, которые существовали только с целью быть в итоге поглощенными. Это не должно повториться. Все прежние Бессмертные были слабы по отдельности, но благодаря им я стала сильнее, чем кто-либо мог предположить.
— А как же Церковь?
— Я решила заключить с архиепископом сделку, которая была выгодна нам обоим. Его воины-монахи искали Бессмертных по всему континенту, а я уничтожала их. Таким образом Церковь избавилась от угрозы, заполучив вместо десятков Бессмертных одну, а я приобрела новую силу. Мне, знаешь ли, не выгодно, когда все подряд знают о моем существовании. Но пришло время раскрыть секрет.
Глава 47. Война, о которой будут слагать легенды
В полной темноте Северная армия постепенно заполнила ближайшее к горе пастбище. Земля здесь уходила вниз под небольшим уклоном, и, чтобы не споткнуться, пришлось оставить несколько факелов зажженными. Костры пока разводить не спешили — осторожность превыше всего, пусть даже Бессмертный пообещал, что их появления ожидать не будут. Пятеро всадников отправились на разведку к ближайшему городу и его окрестностям, и в ожидании их возвращения Арзейн бродил по краю поля.
Вот она, долгожданная южная земля! Но почему-то в душе не было той радости, которую он предполагал испытать, едва ступив на эту сторону гор. Несомненно, в переполненной чувствами душе было место и для радости, но сейчас ее затмевали переживания. Его природный оптимизм решил уйти в тень именно сегодня, и тому было несколько причин. Во-первых, не может быть, чтобы такое массовое и ответственное мероприятие, как война, прошло по четко заданному сценарию. Если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет не так. Во-вторых, несмотря на то, что тоннель сквозь гору получился широкий и по нему одновременно может пройти гораздо больше человек, чем по Свободному перевалу, все же понадобится время, чтобы переправить всех. Возможно, дни. А это значит, что если вдруг придется вступить в сражение, против врага они смогут выставить гораздо меньше человек, чем рассчитывали. В-третьих, Арзейна беспокоило поведение его жены, Мики. Чем ближе подходил день переправки через горы, тем мрачнее она становилась. Она совершенно перестала улыбаться, у нее пропал аппетит, и даже покидать свою комнату она иногда отказывалась. Порой глядела на мужа со слезами на глазах, а на все вопросы качала головой. Вскоре ее тревога передалась и Арзейну.
На востоке небо посветлело, возвещая о начале утра, и Арзейн решил проверить, как устроилась его жена. Для сыновей короля Амаалны с их семьями шатры возвели в первую очередь. Возможно, не стоило брать с собой семьи сразу, а привезти их на завоеванную территорию, но Бессмертный уверил всех, что нет никакой опасности. Вначале возникли сомнения, стоит ли безоговорочно доверять ему, но все же Ройль Экко был северянином.
Мики сидела в шатре, закутавшись в одеяло. При виде мужа она подскочила и кинулась в его объятия. Арзейн провел мозолистыми ладонями по ее белым волосам, стер со щеки слезинку.
— Ну что ты? Пока что не о чем волноваться.
— Ты не понимаешь… — грустно и как-то обреченно прошептала женщина, — не надо было нам сюда приходить.
— Но Север…
— Да, вымирает, но не на нашем веку. Ведь все было хорошо у нас там, в Кьёре.
— А здесь будет еще лучше.
— Ты не можешь этого знать наверняка.
— Я знаю. Я отвезу тебя к морю, говорят, оно здесь не замерзает даже зимой. И вода там такая теплая, что можно купаться. Ну что ты снова?
По щекам Мики безостановочно текли слезы, но Арзейн не знал, как ее утешить. Наверно, она просто боялась перемен.
Им помешал голос снаружи:
— Ваше Высочество? Вы здесь? Разведчики вернулись, вас зовут на общее собрание.
— Да, иду.
Мики снова крепко обняла его и прошептала
