Нить вечной судьбы - Павел Андреев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувствуя затаенную враждебность товарищей, недовольный разведчик разочарованно вздохнул.
— Знаете что? — в его голосе прозвучала окончательность, не оставляющая места для примирения. — Да пошли вы. Я ухожу! — с этими словами он повернулся и вышел из комнаты, оставив после себя помещение, наполненное тревогой и растущим расколом среди разведчиков.
Десять лет назад.
— Я решил привнести изменения — твердо заявил Адайн. — Отныне в разведке будут и адепты — наши родственники. Они будут скрыты от бдительного ока Лострада, но при этом будут на виду, выполняя мои указания. На их плащах будет изображена эмблема нашей семьи — буква "А", — он решительно встал лицом к своему наставнику Асувину
— Но это неправильно. Ты нарушаешь все законы, — молвил Асувин.
— Теперь я это решаю, — так наступил решающий момент, когда лидерство Адайна проложит путь к новой эре в разведке.
Пять лет назад.
— Слишком много тайн, Адайн. Рано или поздно люди обо всем узнают…
— Такова наша судьба — жить во лжи, чтобы найти правду, — ответил Адайн, и тем самым закрепил свою приверженность пути тайны и откровения.
Два года назад.
В разгар противостояния с пруанцами, властное присутствие Адайна возвышалось над толпой пленников.
— Где мальчик, чье имя начинается на букву А? — потребовал он, обводя взглядом толпу. — Отдайте его мне.
— Здесь таких нет! — кричали пруанцы.
— Тогда мне никто из вас не нужен. Убейте их, — беззлобно приказал Адайн.
Год назад.
— Среди вас есть мальчик чье имя начинается на букву А? — стоя перед сшуи́сцами, поставленными на колени, спросил Адайн, с ледяным выражением лица.
Перепуганные шуйцы обменялись испуганными взглядами, безмолвно желая спастись.
— Повесить их всех, — холодно изрек Адайн.
Сшуисцы забились в истерике. Для них это была участь хуже смерти, приговор, по которому их души будут вечно заключены в безжизненных телах.
Два месяца назад.
Адайн убивал служителей Южного Ордена, не проявляя никакого милосердия. Одного за другим, не щадя никого.
— В скором времени прибудет зло и вместе с ними вестник Смерти. Адайн! Ты убиваешь лучших. Они смогут дать им отпор! И защитить дитя Смерти! — провозгласил отчаянный голос, но апатия Адайна была непробиваема.
— Если я могу их убить, значит они не лучшие, — заявил он, вонзая меч в сердце говорившего, погасив в пропитанной кровью земле всякую затаившуюся надежду.
Месяц назад.
— Адайн… Люди должны знать правду. Все должны знать правду, — произнес Стокс, считая, что время пришло.
— Нет. Еще рано, — ответил Адайн, давая понять, что завеса тайны должна оставаться нетронутой еще некоторое время.
Три недели назад.
— Ты до сих пор его ищешь? Зачем он тебе? — спросил Авин
— Скоро все узнают.
Наши дни.
Адайн молча сидел у костра, возводя взгляд к мерцающим пламенным языкам. Шепот леса и пляска теней были резко прерваны зловещим треском веток под приближающейся фигурой. В мгновение ока на него бросился грозный адепт Южного Ордена. Но прежде, чем мстительный удар достиг Адайна, невидимая сила заключила его в жуткий стазис. Его тело застыло, он был беспомощен и не мог даже моргнуть.
— Ты пришел за возмездием, манибец? — голос Адайна был подобен холодной стали.
— Что это такое?! Почему я не могу пошевелиться?! — в голосе адепта слышалась паника.
— Ты попал в мое поле. Здесь иная гравитация. Я управляю черными дырами, — тон Адайна был лишен эмоций
— Нет! Это невозможно! Твои глаза! Ты не адепт! — ужас и неверие адепта Южного Ордена были ощутимы.
— Все верно. Я их король, — просто пошевелив пальцами, он подчинил манибийца неумолимому притяжению гравитации, вдавив его в землю.
Глава тридцать пятая. «Вне»
Авторское предисловие (то есть меня((то есть мое)). Ой, или это уже послесловие? Кто его знает? Но по сути, какая разница? Это всего лишь моя первая книга, так что она, конечно… плоховата. Не переживай! Это не значит, что следующая будет на порядок лучше. Следующая будет точно такой же, только с новой обложкой! Возможно, я должен был сразу признаться в этом? Ну, в любом случае, будем считать, что ты предупрежден. Но я рад, что ты добрался до сюда.
Так, продолжаем.
— Пи́нквольт! — раздалось в голове дворецкого. — Принеси мне чаю!
— Ой, — сам себе ответил Пинквольт. — Это что получается? Ну да, точно. Сейчас сделаю, — проговорил дворецкий и помчался на кухню.
Сто семидесятисантиметровый Пинквольт шагал по огромному дворцу, где каждый шаг отдавался эхом вдоль высоких стометровых стеллажей, уставленных книгами, и по титаническим коридорам, на стенах которых висели гигантские полотна с красками, выжатыми из самых глубоких чувств. Над его головой медленно плыли голубые сгустки энергии, будто сотканные из душ и эмоций. В этом прекрасном месте Пинквольт ощущал, как время и пространство становятся ничтожными. Ах, Пинквольт. Самый храбрый, самый добрый, самый отважный, самый смелый, самый добрый, самый важный персонаж этого пересказа, а что самое главное, он был самым честным и самым скромным. Пинквольт был роботом-помощником. Или он не был роботом? И он был сделан из… Стоп. А из чего я сделан-то вообще? Точно! Снаружи он лишь напоминал робота. Его оболочка состояла из сплава, но внутри него не было механизмов и шестеренок. Вместо этого, его тело было наполнено душами людей. Он был сделан при помощи магии. Эта магия была древней и загадочной, и именно она придала Пинквольту его уникальные способности. «Какой такой магии» спросишь ты, «а вот такой» отвечу я.
Пинквольта создал древний Бог… так, нет, точно ли Богом он был? Или он божество? Или лишь прислужник? Ой-ей, я же служил Бела́ру две тысячи лет и не уж-то я не знаю кто он такой? Нет, ты не подумай, что я не заинтересован или не вовлечен в рабочий процесс. А можно ли этот процесс назвать вообще рабочим? За работу же деньги платят. А я все за бесплатно делал. Ах так! Значит это было эксплуатацией рабочего труда! Нет, отставить. Так и до революции дойти можно, хотя в моем случае это будет одиночный бунт. Так, на чем я остановился? Точно! Белар.
Белар был одним из управляющих смерти. Нет, даже не так, он был верховным существом, повелевающим Смертью. Нет, даже не так, он выполнял прихоти смерти. Нет, даже не так, он был Богом смерти (но у него не было никаких тетрадей). Нет, даже не так он следил за Смертью. Нет, даже не так… он был вестником смерти? Нет, даже не так… ну
