Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
.
Глава 864. Смысл горевать?
С тех пор, как Стасу сломали обе руки, прошло полдня, и, конечно же, член семьи Лариных явился к нам за объяснениями. Пришедшим оказался его старший брат, Ростислав. Вероятно, мощь его семьи была достаточно велика, чтобы он, обнаглев, в одиночку ворвался к нам, взяв с собой лишь своего водителя. Сев, мужчина тут же заявил:
— Я прибыл от лица нашего отца.
Отцом семейства Лариных был Глеб Дмитриевич, при котором в Москве была построена половина первоначальных высококлассных офисов. В его руках были и государственные, и бизнес-круги, он был почтенной фигурой, уважение которой выказывали как общество, так и подполье, поэтому, выступая в качестве его представителя и будучи несколько старше нас, Ростислав, конечно же, излучал самодовольство.
Руслан, оберегая меня, сидел на диване, Давид — рядом на кресле, в виде такого треугольника равных сил мы и противостояли враждебности пришедшего.
— Ларины всегда приходят на порог, чтобы извиниться? — ехидно спросил брат. — Твоя младший брат проткнул ножом лучшего друга моей сестры, нарушил закон, Мила ужасно испугалась. Отец уже знает об этом, и он очень зол!
Владимир Иванович занимал высокий пост и был человеком порядочным, если он покажет характер, Москва содрогнется. Хоть Ростислав и держался вызывающе, однако, услышав слова Давида, как будто испугался. Подняв руку, он поправил очки и погрузился в свои мысли. Спустя долгое время мужчина, вновь обретя дар речи, холодно взглянул на Давида и сказал:
— Пока не будем обсуждать ранения посторонних, обсудим наши семьи. Эмилия в безопасности, а мой брат встречался с ней всего пару раз, между ними нет никаких отношений, а господин Демидов велел своим людям переломать ему руки, вы хоть немного уважаете Лариных?!
— М-м-м? Да ну? — удивленным тоном с нотками сарказма переспросил Давид. — Значит, все-таки сломали?
Ростислав, вероятно, посчитав его нахальным, с некоторым нетерпением ответил:
— Пошел ты, у моего отца из-за этого чуть не случился сердечный приступ! Кто возьмет за это ответственность!
О Ростиславе говорили, что он — пустое место, однако сейчас он таким не выглядел. В том, что случилось, виноват был явно Стас, а его брат с самого начала решил по пути наименьшего сопротивления, тщетно пытаясь и откреститься от все еще находившегося в отделении интенсивной терапии Ильи, и обсудить дела, используя личность отца — люди на вершине пищевой цепочки действительно умеют говорить приятные слова.
А вот Давид был человеком, специализировавшимся на неподчинении, поэтому, несколько не сдерживая своей злобы, он продолжил:
— Стас знаменит, и муж моей сестры еще поскромничал, сломал ему обе руки, будь это я, я бы глаза ему выколол!
И это не было вымышленной опасностью — методы брата были во сто крат жестче, чем методы Руслана. Ростислав был оскорблен, поэтому, побледнев, обернулся к последнему и спросил:
— Судя по всему, господин Демидов согласен с господином Афанасьевым?
Руслан, не поменявшись в лице, ответил:
— Когда я его бил, я прекрасно понимал, что он — член семьи Лариных.
Поэтому удар был нанесен по репутации этой семьи.
После того, как эти слова прозвучали, разозленный Ростислав тут же вскочил, его грудь яростно вздымалась и опускалась, кажется, зол он был не на шутку, однако встретил его холодный взгляд Руслана, и, не найдя слабого места, на которое можно было надавить, мужчина побледнел от ярости. Давид же, подливая масло в огонь, тут же ехидно заметил:
— Советую вам, господин Ларин, как можно скорее найти вашему жеребцу хорошего адвоката. Он дал указание подчиненным совершить похищение и ранить человека, которому нанесли тяжелые ранения. Мои люди все видели, интересно, сможет ли на этот раз господин Ларин вырваться из рук Афанасьевых и в целости и сохранности вытащить из тюрьмы своего брата!
Наверное, уже давно никто так не разговаривал с Ростиславом. На его лице появилось выражение стыда, как будто он метал бисер перед свиньями, поэтому, скрежетнув зубами и взглянув на Давида, он развернулся и направился прочь. Однако, не сделав и двух шагов, он вдруг остановился, обернулся и, окинув меня взглядом, ушел.
— Пф! — внезапно фыркнул брат. — Думает, что столица — это мир его семьи, но те, кто бросает мне вызов, пусть готовятся к тому, что я не дам им ни минуты покоя!
— Давид, хватит, он уже ушел. — Я не хотела, чтобы вражда усиливалась, во всяком случае, в настоящее время то, что мог сделать противник, было за пределами нашего воображения, многое еще было неясно, так что не следовало все усложнять
Давид гневно замолчал и, обменявшись со мной взглядами, раздраженно посмотрел на Руслана, только после чего неохотно поднялся по лестнице, оставляя на наедине.
***
Таисия давно меня не видела. До этого она хлопотала по кухне, а теперь вышла оттуда, неся в руках тарелку с бульоном.
— Госпожа, поешьте немного, чтобы успокоиться!
Иногда я действительно завидую этой женщине — при каждой встрече она тут же начинала светиться от радости. Я с улыбкой взяла суп, сказав:
— Таисия, нам с Русланом нужно поговорить, вы можете идти, и, пожалуйста, не пускайте сюда никого.
— Вот как, хорошо, вы говорите, а я приготовлю для вас что-нибудь еще тонизирующее, буду снаружи. Ах, о ком мне еще заботиться, не уезжайте, я как следует буду ухаживать за маленькими господином и госпожой в вашем животе!
— Ладно, идите. — Воспользовавшись энтузиазмом домработницы, Руслан выгнал ее прочь из комнаты.
Когда та вышла, мужчина, конечно же, взял из моих рук тарелку с супом и принялся аккуратно кормить меня. До его заносчивого и высокомерного лица было рукой подать, с виду он был таким ласковым, момент превратился в умиротворенное мгновение, и я действительно начала надеяться, что все, что произошло днем — просто дурной сон.
После того, как я съела половину, мужчина, нарушив тишину, заговорил:
— Спрашивай все, что хочешь.
Я вернулась, чтобы добраться до сути дела, поэтому, нисколько не колеблясь, заговорила:
— Давно ты знаешь, что твоих родителей погубили Ефимовы?
— Да, — быстро, почти без колебаний ответил Руслан.
— Ты знал, что моя бабушка из семьи Ефимовых? — Мое сердце сжалось, я задержала дыхание.
— Сначала нет. — Муж спокойно придвинул к моему рту ложку, опустив взгляд на губы.
— Затем я, приложив немало усилий, смог добыть закопанную еще глубже информацию и все узнал.
Это соответствовало тому, что рассказал мне Владимир Иванович, и
