Том 18 - Иосиф Сталин

Тов. Сталин спрашивает у Готвальда, какие у Вас вопросы к нам.

Готвальд отвечает, что они хотели бы обсудить три основных вопроса:

1. об участии на Парижском совещании 12 июля 1947 г.,

2. о договоре Чехословацкой республики с Францией,

3. о торговых переговорах Чехословацкой делегации с министром внешней торговли СССР.

Тов. Сталин уточняет у Готвальда, с какого вопроса они хотели бы начать обсуждение.

Готвальд отвечает, что лучше бы с первого.

Тов. Сталин говорит, что примерно через 2–3 дня после приезда тов. Молотова В.М. из Парижа югославы запросили нас, как им быть, участвовать на совещании 12 июля в Париже или нет, и высказали свое мнение, что они думают отказаться от участия в этом совещании, потом с таким же вопросом к нам обратились Румыния и Болгария. Мы думали сначала, что лучше дать совет поехать на это совещание и там на месте сорвать его, и потом на основании полученных материалов от наших послов убедились, что под ширмой кредитной помощи Европе организуется нечто вроде западного блока против Советского Союза. Тогда мы решили твердо и сказали свое мнение всем, что мы против участия на этом совещании 12 июля 1947 г.

Мы были удивлены, что Вы решили участвовать на этом совещании. Для нас этот вопрос — вопрос дружбы Советского Союза с Чехословацкой республикой. Вы объективно помогаете, хотите Вы этого или нет, но помогаете изолировать Советский Союз. Вы смотрите, что получается. Все страны, которые имеют с нами дружественные отношения, не участвуют на этом совещании, а Чехословакия, которая тоже находится в дружественных отношениях с нами, участвует. Значит, решат они, не такая уж крепкая дружба у Чехословацкой республики с Советским Союзом, раз ее так легко удалось перетянуть на сторону изоляции Советского Союза, против Советского Союза. Это будет расценено как победа против Советского Союза. Мы и наш народ не поймем этого. Вам необходимо отменить свое решение, надо отказаться от участия на этом совещании, и чем скорее Вы это сделаете, тем будет лучше.

Масарик просит тов. Сталина учесть, что Чехословацкому правительству было известно о зависимости чехословацкой промышленности от запада. Представители промышленности считали целесообразным участвовать на совещании, с тем чтобы не упустить случая получить кредит. Одновременно с этим приехала в Прагу польская делегация и заявила нам, что они решили участвовать на совещании в Париже. В результате решение Чехословацкого правительства об участии на совещании в Париже 12 июля 1947 г. было вынесено единогласно всеми политическими партиями.

Дальше Масарик продолжал, что он не собирается снимать с себя ответственности за то, что и он был за участие на этом совещании, но просит учесть, что этим решением ни он, ни правительство Чехословацкой республики ничего не хотели сделать плохого против Советского Союза. Масарик в заключение просит тов. Сталина и тов. Молотова облегчить им положение.

Тов. Молотов замечает Масарику, что само Ваше участие в совещании будет против Советского Союза.

Масарик отвечает, что он, правительство, все партии и весь чехословацкий народ не хочет и не сделает ничего против Советского Союза

Тов. Сталин говорит, что мы не сомневались и не сомневаемся в Вашей дружбе к нам, но на деле объективно получается наоборот.

Дртина говорит, что он от своего имени и от партии, к которой он принадлежит, заявляет, что если наше решение идет против Советского Союза, то моя партия не хочет этого и не будет этого делать, моя партия не будет делать даже того, что давало бы повод истолковывать наше действие против Советского Союза. Одновременно с этим Дртина просит учесть, что Чехословацкая республика отличается от всех других славянских стран, кроме СССР, тем, что ее экспорт и импорт на 60% зависит от западных стран.

Тов. Сталин замечает, что у Чехословакии пассивный торговый баланс с Западом и Чехословакии приходится вывозить валюту на запад.

Дртина говорит, что он имеет в виду объем вывоза и ввоза и что народ Чехословацкой республики считает так, что если мы не будем участвовать на этом совещании, значит, и не получим кредита, а следовательно, мы снизим жизненный уровень нашего населения, ибо торговля Чехословацкой республики с Советским Союзом в 1947 году резко упала. Дртина заканчивает свое выступление просьбой помочь им выйти из создавшегося положения, увеличить торговлю с Чехословакией.

Тов. Сталин говорит, что нам нужны некоторые изделия, которые можно получить в Чехословакии, так, например, трубы для нефтепромышленности, рельсы для узкоколейной железной дороги, вагоны и т. д., и мы можем помочь Чехословакии, т. е. можем заключить торговый договор, выгодный для обеих сторон.

Готвальд говорит, что Чехословакия много вывозит на Запад изделий легкой и текстильной промышленности, а Советский Союз их пока что не покупает.

Тов. Сталин говорит, почему, купим.

Готвальд просит тов. Сталина и тов. Молотова записать в коммюнике так, чтобы было видно, что дает нам Советский Союз в результате приезда чехословацкой делегации.

Масарик и Дртина просят тов. Сталина и тов. Молотова помочь им формулировать отказ от участия на совещании е Париже.

Тов. Сталин говорит, что нужно посмотреть, как формулировали свой отказ болгары, посоветоваться вам между собой и дать необходимую формулировку о причинах отказа.

По второму вопросу, о договоре с Францией, тов. Сталин говорит, что по заявлению Бенеша получается так, как будто мы, Советский Союз, против договора о дружбе и взаимопомощи Чехословакии с Францией. Это неверно. Мы хотим, чтобы Чехословакия заключила договор о дружбе и взаимопомощи с Францией, но мы также хотим, чтобы этот ваш договор был не хуже, чем с Советским Союзом, с Югославией с Польшей. Этого мы хотим. По вопросам немедленной помощи в случае агрессии тов. Сталин говорит, что Чехословакии нужна немедленная помощь, ибо она страна маленькая.

Тов. Сталин дальше говорит, что ему непонятно, почему сателлиты Германии — такие, как Австрия, Венгрия и др. — как агрессоры могут быть лучше, чем сама Германия. История нас учит, что не обязательно, чтобы Германия сама стала агрессором, она это может сделать и при помощи своих сателлитов. Следовательно, Советский Союз хочет только одного, чтобы договор Чехословацкой республики с Францией был не хуже тех договоров, которые Чехословацкая республика имеет с Советским Союзом, Югославией и Польшей.

Масарик говорит, что когда у него был на приеме посол Франции Дежан по вопросу о договоре о дружбе и взаимопомощи Чехословацкой республики с Францией, то Дежан ему прямо заявил, что Чехословакия требует от Франции больше, чем это записано в договоре Советского Союза с Францией.

Тов. Сталин подтверждает, что действительно в договоре Советского Союза с Францией не записано о немедленной помощи сторон в случае агрессии — по недосмотру с нашей стороны, но мы собираемся поправить этот договор в этой части. Одновременно с этим следует учесть, что в договоре с Англией записано о немедленной помощи сторон в случае агрессии.

Готвальд говорит, что у него есть еще несколько более мелких вопросов и что он напишет об этом тов. Сталину.

Тов. Сталин согласен.

В заключение беседы тов. Сталин напоминает Готвальду и всем членам Чехословацкой делегации о том, что необходимо отказаться от участия на конференции в Париже сегодня, т. е. 10 июля 1947 года.

Масарик говорит, что они завтра обсудят этот вопрос и только к вечеру смогут послать свое мнение правительству.

Тов. Сталин говорит, что это нужно сделать немедленно.

Делегация благодарит тов. Сталина и тов. Молотова за прием и за необходимые советы и обещает сделать все так, как договорились.

Записал Бодров.

Восточная Европа в документах российских архивов. 1944–1953. Т. 1. 1944–1948. Москва-Новосибирск, 1997. С. 672–675.

АП РФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 393. Л. 101–105.

Телеграмма И. Броз-Тито (до 12 августа 1947 года)

Товарищу Тито от Сталина.

Советское правительство считает своим долгом довести до сведения братских республик — Югославии и Болгарии о своем отношении к бессрочному пакту между Югославией и Болгарией.

Советское правительство считает, что оба правительства допустили ошибку, заключив пакт, к тому же бессрочный, до вступления в силу мирного договора, несмотря на предупреждение Советского правительства. Советское правительство считает, что своей торопливостью оба правительства облегчили дело реакционных англо-американских элементов, дав им лишний повод усилить военную интервенцию в греческие и турецкие дела против Югославии и Болгарии.