Золотой треугольник - Богуслав Шнайдер

В настоящее время около 750 тыс. колумбийцев вовлечено в производство и продажу наркотиков. А. Русанов пишет: «Крылатые слова “деньги не пахнут” не оправданы в Колумбии. Здесь они имеют запах. Это запах крови. Колоссальные суммы, сосредоточенные в руках торговцев наркотиками, позволяют им диктовать свои требования: легализуйте производство и продажу наркотиков, и тогда мы готовы сделать все — даже выплатить внешний долг Колумбии, все 15 миллиардов долларов. А нет — война будет продолжаться»[23].

«Золотой треугольник» по-прежнему остается в руках Кхун Са, проживающего в бункере, который охраняют два десятка человек, вооруженных безоткатными орудиями, ракетными установками и пулеметами. По сведениям информаторов, он часто меняет свое местопребывание, передвигаясь в приграничных и труднодоступных районах Лаоса, Таиланда, Бирмы Стремясь обеспечить себе безопасность, он предложил правительству Таиланда заключить договор о том, что он очистит «треугольник» от коммунистов, а взамен таиландское правительство гарантирует ему свободу деятельности. Это предложение было отвергнуто.

Кхун Са мечтает создать собственное государство или объединить всех крупнейших торговцев наркотиками и возглавить этот сверхгигантский концерн организованной преступности, который был бы в состоянии диктовать свою волю народам и правительствам. Переговоры с китайцами из Триад и японцами из Ядзуки не дали желаемого результата, а пока Кхун Са заключил соглашение с представителем сицилийской мафии в Бангкоке Кох Сак Кином (Антонио), с «хозяйкой» домов терпимости китаянкой по прозвищу «царица Юдифь», и с представителем турецкого клана Чилей в Цюрихе Ясером Карадурмусом, известным под именем Авни Муссуллулу. По этому соглашению Кхун Са монополизирует производство наркотиков в «золотом треугольнике», Кох Сак Кин обеспечивает их сбыт в Европу и США, «царица Юдифь» занимается распродажей наркотиков среди детей, проституток, представителей преступного мира в странах Юго-Восточной Азии. Ясер Карадурмус представляет интересы Кхун Са в Европе. Хитросплетенные каналы наркотической торговли ведут из «золотого треугольника» в Таиланд, Гонконг, к японской организованной преступности (якудза), в США и Палермо, из Палермо опять в Токио и т. д.

Из Палермо в Японию идут партии оружия для более двух тысяч якудза, насчитывающих около 100 тыс. членов. Японские мафиози имеют свои базы во многих районах страны, «управляют» более чем 26 тыс. предприятий в сфере обслуживания (рестораны, бары, кафе, дома терпимости, игральные центры, кинотеатры, строительные и транспортные конторы и т. д.), занимаются торговлей наркотиками и оружием, вымогательством, шантажом, ростовщичеством, сбором налогов с кредиторов, «урегулированием» спорных вопросов. Расширяется сфера деятельности преступных групп, происходит постепенное поглощение более мелких групп крупными. Одна из последних — «Ямагути-гуни» — насчитывает более 10 тыс. членов. Некоторые представители этой группы являются акционерами японских фирм и транснациональных корпораций. За последние годы якудза стали проявлять повышенное внимание к деятельности за рубежом. Одним из каналов проникновения японской мафии в дела преступного мира других стран стал «мужской туризм». Через фиктивные экскурсионные бюро, которыми заправляют якудза, японские туристы обслуживаются в Маниле, Сеуле, Тайбэе, Лос-Анджелесе представителями нелегального бизнеса (проституция, наркотики, азартные игры). Вместе с потоком туристов в сферу деятельности организованной преступности проникают и якудза, которые интенсивно вживаются в американскую мафию, вызывая беспокойство местных властей усматривающих в этом аналогию с историей внедрения итальянской мафии в американское общество в 30-х годах[24].

Организованная преступность похожа не столько на спрута, сколько на злокачественную опухоль, которая заражает и отравляет социальный организм и которую можно уничтожить только хирургическим путем, причем местные операции, и даже в масштабе страны, приносят лишь временное облегчение. Представляет ли международная организованная преступность, чьим основным доходом являются наркотики, опасность для социалистических стран, в том числе нашей страны? Еще несколько лет назад ответ на такой вопрос был бы однозначным. Нет, организованная преступность — это порождение загнивающего капитализма; в социалистическом обществе, а тем более в нашей стране не существует объективных условий для наркомании.

Наступили времена гласности. «Гласность, — пишет журналист-международник С. Кондрашов, — это коллективная чистка авгиевых конюшен застоя метлой той правды, на которую всегда имели святое право граждане социалистического государства и которую тем не менее скрывали, чтобы не портить впечатления о самих себе — нам самим и загранице. Мы вдруг обнаружили у себя массу воров и казнокрадов, чудовищные бюрократические извращения, честных деятельных людей, засуженных в издевательство над здравым смыслом, но в соответствии с буквой инструкции, вопиющую бесхозяйственность, отсталость, пьянство, от которого скудеет генетический фонд нации. Мы вдруг узнали, что молодым нелегко быть молодыми и что в комсомоле юные карьеристы убивают у своих сверстников всякий интерес к общественным идеалам уже тем, что они как бы персонифицируют эти идеалы. Вдруг — проституция, причем не проституция угодников и приспособленцев, а натуральная, уличная или в отелях для интуристов, за валюту. Вдруг — наркомания… Вдруг?! Живя в своей стране, общей жизнью своего народа, мы, конечно, обо всем этом знали и раньше, до газет, но на уровне частных случаев, а не обобщенной статистики и проанализированного явления»

Впервые мы узнали с помощью средств массовой информации, что имеются огромные площади дикорастущей конопли на протяжении от Ташкента до Хабаровска, неконтролируемые поля культивируемого опийного мака в Средней Азии, Закавказье, на Украине, в Куйбышевской, Ульяновской, Воронежской и других областях РСФСР; что в Москве, Ленинграде, Прибалтике существуют подпольные лаборатории по изготовлению наркотических веществ, следовательно, имеется групповая преступность. И хотя многие люди не идут на консультации в психоневрологические диспансеры, боясь, что их возьмут на учет и тем самым закроют дороги в высшие учебные заведения, к социальной карьере, на начало 1988 г. на учете состояла 131 тысяча человек. Если принять во внимание, что около 80 % наркоманов выявлено органами Министерства внутренних дел, т. е. среди лиц, совершивших правонарушения, и только 20 % — органами здравоохранения, то, по всей вероятности, число наркоманов в нашей стране неизмеримо больше. Значит, есть наркомания, и весьма значительная по своим масштабам, есть где развернуться наркомафии, учитывая, что более 20 % «заядлых» наркоманов тратят на наркотики от тысячи до трех тысяч рублей в месяц; только в Грузии торговцы наркотиками имеют прибыль в 36,5 млн. руб. ежегодно[25].