Музыкант (трилогия) - Геннадий Марченко

К вашему сведению, в «варварской» России в середине дикого семнадцатого века смертная казнь полагалась за полсотни с небольшим видов преступлений, а в Англии со всеми ее «свободами», хартиями и парламентами – за без малого три сотни!

Или может, вспомним, кто разрушил ковровыми бомбардировками Кельн, Дрезден и множество других городов, кто сбросил атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, в то время как наши войска спасли от разрушения Краков и Прагу? Это к вопросу о варварах…

Что касается вашего пассажа об «опухоли на теле цивилизованного мира», то в доброе старое время за это били канделябром по морде и вызывали на дуэль. Сейчас просто бьют в морду. Я этого делать не стану только потому, что мордобой в самолете доставит неприятности пассажирам, которые ни в чем не виноваты.

Повторю только слова небезызвестного у вас на Западе Ивана Terrible: «Поистине, греха не боитесь вы, живущие на закат Солнца».

А от себя добавлю, что манера Запада называть себя «цивилизованным миром» – явный признак мании величия. В средние века вы называли себя «христианским миром» (только себя – русские и другие восточные христиане у вас христианами не считались), хотя христианского на вашем Западе было мало. Вспомнить хоть религиозные войны, охоту на ведьм и инквизицию.

Потом вы стали называть себя «цивилизованным миром», при том, что вели себя как последние дикари – начиная с вашего поведения в колониях и попытки «просвещенного европейца» Наполеона взорвать Кремль и московские храмы, и кончая порожденными вашим Западом двумя мировыми войнами и фашизмом.

Теперь вы назвались «свободным миром», хотя чего стоит ваша «свобода», я уже сказал. И это не считая того, что в друзьях и союзниках у вас фашистские режимы в Испании, Португалии, Латинской Америке, средневековые арабские нефтекороли и диктаторы-людоеды в других странах.

Так что вас надо лечить, поскольку ваш Запад давно стал опухолью всего человечества! И молитесь, чтобы однажды народы планеты не решили удалить эту опухоль оперативным путем!…

Фух, выговорился! После моей затянувшейся эскапады англичанин некоторое время сидел с выпученными глазами, еще более увеличенными линзами очков, и с оттопыренной нижней губой. Ну вылитая Новодворская, разве что не такая жирная. Затем возмущенно всхрапнул: «Fucking Russia», отодвинулся от меня с оскорбленным видом и уткнулся в свежий номер «Daily Express», не забыв снова сунуть руку в портфель Чего он там все время проверяет, кошелек, что ли?

В общем, выходил я из самолета в слегка перевозбужденном состоянии. На всякий случай надвинул на глаза кепку, мало ли, вдруг какая поклонница признает, а у меня не было настроения улыбаться в ответ на признания в любви. Меня никто не встречал, да и ни к чему. До дома я доберусь на такси, ключи заберу у соседки – пухлощекой бабушки, словно сошедшей с иллюстрации детской книжки, по имени Розалин. Потом позвоню в клуб, скажу, что вернулся, и спрошу, во сколько завтра тренировка. Сегодня мне нужно было прийти в себя, сделать еще несколько важных звонков и договориться о встречах с некоторыми людьми. Например, с тем же Олдхэмом. Эндрю, знай он день моего прилета, точно приехал бы меня встречать в Хитроу, но он больше мне не звонил, а я тоже не рисковал названивать из Москвы по его лондонскому, известному мне номеру. Вроде и деньги были, а по старой советской привычке хотелось сэкономить. Все равно можно же позвонить ему уже по прилету в Лондон, чем я и занялся после того, как принял теплую ванну и перекусил кое-чем из купленных по дороге продуктов.

– Хей, Егор, ты в Лондоне?! Как добрался?

– Да нормально, – сказал я, невольно вспоминая своего отвратительного соседа по полету. – Ты лучше расскажи, удалось достать запись нашего выступления в «The Marquee»?

– Не только достать (хотя мне это влетело в пару сотен фунтов) но и записать диск! Под тем самым названием, как ты и предлагал – «Live in „The Marquee“». Надеюсь, ты не против, что я взял инициативу в свои руки, и поставил свою подпись под контрактом с «Parlophone Records»?

– Тот самый, что и «The Beatles» издает? Конечно, не против, ты же наш менеджер. А большой тираж?

– Пока 50 тысяч, причем за прошедшую неделю тираж разошелся почти весь. Это несомненный успех, думаю, будет отпечатан дополнительный тираж. И вряд ли он будет менее 100 тысяч экземпляров. А это значит, что если весь тираж разойдется – а я в этом не сомневаюсь – мы получим «Золотой диск»! А если 300 тысяч или больше – то и вовсе замахнемся на статус «Платиновый»!

– Погоди! Так ведь вроде «Золотой диск» дают при тираже в 500 тысяч…

– Э-э, ты не путай Соединенные Штаты и Великобританию. Это у янки градация соответственно 500 тысяч и миллион проданных дисков, а для того, чтобы получить «Бриллиантовый диск», тираж твоей пластинки в Штатах и вовсе должен быть не менее 10 миллионов. У нас такой категории вообще нет, это недостижимая мечта британских музыкантов… Кстати, тебе как автору песен должны были перевести около двух тысяч фунтов, а твоим ребятам – по семь сотен. Думаю, это их взбодрит.

– Ты серьезно? Неплохо для начала… Слушай, а куда деньги-то переведут?

– Ну у тебя же есть счет, на который ты получаешь зарплату в «Челси», туда же и должны перечислись. И пока не забыл… Специально для тебя и твоих парней я прикроил несколько экземпляров, при встрече сразу отдам.

– Парней?

– Ну да, из твоей группы… А, там же у тебя и девушка есть, я совсем и забыл про Диану. Ну и ей тоже отдашь пластинку.

– Хм, еще бы проигрыватель купить…

– Что?

– Да это я так, про себя. В принципе, могу вечером подъехать, только куда?

– Да прямо ко мне домой и приезжай, на Холборн-стрит, часам к семи вечера. У меня тут намечается вечеринка с участием кое-каких гостей, заодно обсудим наши планы на будущее.

Квартира Олдхэма, насколько я помнил, представляла из себя большую студию. Я постучал в его дверь без пяти семь, открыл сам Эндрю. В одной руке он держал бокал с золотисто-коричневым напитком, в другой – дымящуюся сигарету.

– Егор!

– Эндрю!

Мы крепко обнялись. Судя по голосам и музыке, доносящимся из студии, вечеринка уже началась. Причем, что любопытно, хозяин студии поставил как раз нашу пластинку.

– Узнаешь? – хитро прищурившись, спросил он. – «Live in „The Marquee“», себе тоже закроил несколько экземпляров, возможно, придется дарить нужным людям… Знакомься, это Тони, это Кристиан, Джина, Сандра… Ну, Мика ты знаешь.

– Привет, Мик!

– Привет, Егор! Слышал, ты бразильцам забил?

– Да, было дело, в товарищеской игре. А ты сегодня один?

– Со мной сегодня тут только Кит, вон он, травку в углу тянет. Не хочешь попробовать?

– Честно говоря, не хочу, тем более у меня завтра в 11 тренировка… Эндрю, а это что за тип там перед девушками весь из себя?

– А, это… Это Энди Уорхол, янки, с этого года продюсирует группу «The Velvet Underground», может, слышал про такую? Еще он картины рисует, дизайном занимается… В общем, разностороння личность. Его сюда Тони привел, они знакомы уже несколько лет. Вроде как спят вместе, если верить слухам. Этот Уорхол и правда тот еще ковбой, спеси ему не занимать. Заявился ко мне с таким видом, будто сделал огромное одолжение.

О том, кто такой Уорхол, я еще в той жизни наслышался достаточно, и физиономия этого сноба с соломенного цвета волосами и в очках с темными линзами сразу показалась мне знакомой. Вот только не мог вспомнить, где я его мог раньше видеть, пока Эндрю не сказал, кто это такой. Павлин натуральный, от него же за версту пахнет… кажется «Estee Lauder», насколько я разбираюсь в парфюме. Причем женскими. Такими же брызгалась и моя благоверная. Сколько лет уже прошло, а этот аромат воскресил воспоминания. Гнать их прочь, ни к чему вспоминать эту сучку.

– Егор, налить тебе выпить? – отвлек меня от посторонних мыслей хозяин квартиры-студии.

– Если только чего-нибудь безалкогольное. Завтра у меня тренировка, нужно быть в форме, – пояснил я.

– Могу выжать разве что грейпфрутовый сок, будешь?

– М-м-м, ну давай.

Вообще-то я был не в восторге от горьковатого привкуса грейпфрута еще с той жизни, но его сок хорошо сжигал жиры, да и вообще считался полезным, так что за неимением альтернативы сгодится и это.

– Кстати, – сказал Эндрю, подавая мне наполненный мутноватой жидкостью бокал, – твой хит «We Are the Champions», записанный с футболистами «Челси», тоже пробился в первую десятку чартов, причем в Штатах он стоит даже выше, чем в Британии. А ты вроде еще им какую-то песню обещал?

– Ага, было дело, хотя сам уже и забыл. А что, просят?

– Да я просто сам услышал через знакомого, так спросил, ради любопытства. Так что насчет ваших выступлений? Я могу уже завтра созвониться с хозяевами «Marquee», «Troubadour» и «Scene». И на радио и ТВ вас тоже ждут, ну или хотя бы тебя одного…