Владычица магии - Мэрион Брэдли

Да, она позволила себе отчасти привязаться к Вране… но порою, в сокровеннейших глубинах своего сердца, Вивиана чувствовала, что в обличий ребенка Игрейны Богиня возвратила ей ее собственную умершую дочку.

«Вот теперь она плачет, и каждая слезинка выжигает мне сердце. Богиня, ты даровала мне эту девочку, позволив любить ее, и однако же я должна обречь ее на эту муку… Весь род людской страждет, и сама Земля стонет, ибо тяжка участь ее сыновей. Наши страдания приближают нас к тебе, Матерь Керидвен…» Вивиана поспешно поднесла руку к глазам и встряхнула головой, так что одна-единственная слезинка исчезла бесследно. «Она тоже дала обет принимать неизбежное, ее страдания еще и не начались».

Моргейна заворочалась, повернулась на бок, и Вивиана, вдруг испугавшись, что спящая проснется и ей вновь предстоит встретить обвиняющий взгляд этих глаз, быстро выскользнула из комнаты и неслышно возвратилась в свою обитель.

Вивиана прилегла и попыталась уснуть, но глаз не сомкнула. Уже ближе к утру по стене проплыла тень; в предрассветных сумерках жрица разглядела лицо, то была Смерть, она ждала Вивиану в обличий оборванной старухи в лохмотьях мглы.

«Матерь, ты пришла за мной?»

«Нет еще, дочь моя и мое воплощение, я появляюсь здесь, чтобы ты не забывала: я жду тебя, как и всех прочих смертных…»

Вивиана зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, в углу было темно и пусто.

«Воистину, ныне нет нужды напоминать мне, что она меня ждет…»

Она лежала молча и терпеливо ждала, как была приучена, пока наконец в комнату не проник рассветный луч. Она выждала еще немного, потом оделась, но завтракать не стала: ей предстояло воздерживаться от еды, как подобает после ночи темной луны, до тех пор, пока в вечернем небе не покажется тонкий серп месяца. И только тогда она позвала жрицу-прислужницу и приказала:

— Приведи ко мне госпожу Моргейну.

При виде вошедшей Вивиана отметила про себя, что юная ее родственница облачилась в одежды жрицы высшего чина, уложила заплетенные волосы в высокую прическу, а у пояса ее на черном шнурке висит маленький серповидный нож. Губы Вивианы изогнулись в сдержанной улыбке. Жрицы поприветствовали друг друга, и, усадив Моргейну рядом с собою, Владычица молвила:

— Ныне дважды омрачалась луна, поведай мне, Моргейна, оживил ли Увенчанный Рогами, Владыка Рощи, твое чрево?

Моргейна быстро вскинула глаза: так смотрит попавший в капкан перепуганный зверек.

— Ты сама велела мне поступать по собственному усмотрению. Я изгнала плод, — гневно и вызывающе выпалила юная жрица.

— Нет, не изгнала, — возразила Вивиана, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно и бесстрастно. — Зачем ты мне лжешь? Я говорю, что ты этого не сделаешь.

— Еще как сделаю!

Вивиана ощущала в молодой женщине скрытую силу, на мгновение, стремительно поднявшись со скамьи, Моргейна вдруг сделалась словно выше ростом и внушительнее. Впрочем, этой жреческой уловкой Владычица тоже владела в совершенстве.

«Она превзошла меня, я более не внушаю ей благоговейного страха». И тем не менее, призвав на помощь все свое былое влияние, она произнесла:

— Не сделаешь. Королевскую кровь Авалона отвергать не должно.

Внезапно Моргейна рухнула на пол, и на краткий миг Вивиана испугалась, что юная жрица неудержимо разрыдается.

— Зачем ты так со мною поступила, Вивиана? Зачем ты так обошлась со мною? Я-то думала, ты меня любишь! — Лицо ее исказилось, хотя глаза были сухи.

— Богине ведомо, дитя, я люблю тебя так, как в жизни не любила никого другого, — твердо произнесла Вивиана, чувствуя, как в сердце вонзается нож. — Но когда я привезла тебя сюда, я тебе сказала: придет время, когда ты, возможно, возненавидишь меня так же сильно, как любила тогда. Я — Владычица Авалона, мне нет нужды оправдываться в собственных поступках. Я делаю то, что должна, не больше, не меньше; придет день, когда так будет и с тобою.

— Этот день не придет никогда! — выкрикнула Моргейна. — Ибо здесь и теперь я говорю тебе: в последний раз ты навязывала мне свою волю и играла со мной, точно с балаганной куклой! Никогда больше тому не бывать — никогда!

Голос Вивианы звучал ровно — голос обученной жрицы, что сохраняет спокойствие даже тогда, когда небеса вот-вот обрушатся на ее голову.

— Берегись, Моргейна, меня проклиная, слова, брошенные в гневе, обладают дурным свойством исполняться тогда, когда менее всего тебе милы.

— Проклинать — тебя? Я о том и не помышляла, — быстро возразила Моргейна. — Но более я тебе не игрушка и не забава. Что до ребенка, ради которого ты сдвинула с места небеса и землю, я рожу его не на Авалоне, дабы не радовалась ты деяниям рук своих!

— Моргейна… — промолвила Вивиана, протягивая молодой женщине руку, но Моргейна отпрянула назад. И в наступившей тишине произнесла:

— Да поступит с тобою Богиня так, как ты обошлась со мной, Владычица.

И, не произнеся более ни слова, Моргейна развернулась и вышла из комнаты, не дожидаясь разрешения. Вивиана застыла на месте, точно прощальные слова юной жрицы и впрямь заключали в себе проклятие.

Когда же наконец к ней вновь вернулась способность мыслить ясно, Вивиана призвала к себе одну из жриц. День уже клонился к вечеру, и в западном небе показался месяц: тончайший срез луны, хрупкий, с серебряным краем.

— Вели моей родственнице, госпоже Моргейне, явиться ко мне без промедления, я не давала ей разрешения удалиться.

Жрица ушла и долго не возвращалась; уже стемнело, и Вивиана приказала другой прислужнице принести снеди, дабы утолить наконец голод, когда возвратилась первая посланница.

— Владычица, — произнесла она, кланяясь. Лицо ее было белым как полотно.

В горле у Вивианы стеснилось, и в силу неведомой причины она вспомнила, как давным-давно одна из жриц, во власти безысходного отчаяния, произведя на свет нежеланное дитя, повесилась на собственном поясе на дубу в священной роще. «Моргейна! Не об этом ли предостерегала меня Старуха Смерть? Неужто она способна наложить на себя руки?»

— Я приказывала привести ко мне госпожу Моргейну, — пересохшими губами проговорила она.

— Владычица, я не в силах.

Вивиана поднялась с места, лицо ее внушало ужас. Молодая жрица отпрянула назад так стремительно, что едва не упала, наступив на собственную юбку.

— Что с госпожой Моргейной?

— Владычица, — пролепетала молодая женщина. — Она… ее нет в комнате, и я повсюду о ней спрашивала. А в спальне ее я нашла… нашла вот это. — Жрица протянула Вивиане накидку, тунику из оленьей кожи, серебряный полумесяц и маленький серповидный нож, врученный Моргейне при посвящении. — А на берегу мне сказали, что она призвала ладью и уплыла на большую землю. Гребцы решили, она отбыла по твоему приказу.