Звероловы. Сборник - Карл Гагенбек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По мере продвижения вперед, мы встречали следы тигров, леопардов и селадангов. Попадалось множество диких свиней и ланей, и я решил что-нибудь раздобыть нам на ужин. После нашего приключения мы шли не очень быстро, потому что я не хотел слишком удаляться от вырубавших деревья людей, и мы опередили их на какую-нибудь сотню ярдов. Мы были очень довольны — вместе идти веселей и безопасней.
Вдруг мы вышли на поляну ярдов в сто шириной, где трава была высокая и спутанная. Я взял ружье на прицел, готовый выстрелить, что бы ни завидел.
— Барьби! (Свиньи!) — закричал Уэн-Мэт, указывая в дальний угол.
Целиться особенно не надо было: там паслось штук двадцать — тридцать. Я выстрелил наудачу, зная, что в какую-нибудь да попаду. От выстрела свиньи кинулись бежать. Двое из моих даяков, подбежавших к месту, закричали: «Попал, туан!»
Интересно было видеть удивление на лицах Нэйзара и его товарищей. Им никогда еще не случалось видеть, чтобы на таком расстоянии и так быстро можно было убить зверя. Мое ружье было для них предметом любопытства, но они еще не видели его в действии. Чуай, широко улыбаясь, сказал: «К ужину жареная свинина, туан!..»
Хотя было еще рано, но я решил сделать привал, чтобы дать отдохнуть раненому сакаю. Люди построили платформы. Чуай и один из даяков принялись свежевать свинью, в то время как Нэйзар и его люди отправились на поиски воды. Вырыли яму, в которой развели огонь, а над ней положили накрест бревна. Свинью вымыли, вычистили, связали и надели на длинный шест — вертел. Что за пиршество! Чуай был истым художником своего дела. Люди наелись до отвала. Уэн-Мэт и его люди решили временно забыть, что мусульманам запрещено употреблять свинину в пищу, и с удовольствием уплетали свою долю.
Третий и четвертый день прошли без всяких приключений. Мы шли прямо к вершине горы — по стрелке компаса. Продвигались мы медленно, держась все вместе.
К концу четвертого дня мы почувствовали, что почва повышается, и я увидел, что мы стоим у самого подножия горы. Мы приготовились сделать привал.
Пробиваясь сквозь девственные джунгли, мы вспугнули стаю зеленых голубей. Пока люди вырубали чащу для нашего ночлега, собирали ратан, срезали колья и кору для подстилок, я с Уэн-Мэтом пошел посмотреть, не удастся ли настрелять голубей нам на ужин. Не прошли мы десяти минут, как услышали крики. Мы поспешили обратно. Все толпились около Абдула, одного из людей Уэн-Мэта. Оказалось, что на него напал и ранил леопард; леопард лежал тут же, пронзенный тремя стрелами, с размозженным черепом. Все были так взволнованы, что мы едва могли добиться, как было дело. Выяснилось, что Абдул проходил мимо большого дерева, вырывая ратан из зарослей, как вдруг леопард, притаившийся под деревом, кинулся на него, не издав ни одного звука, и свалил его на землю. Крики Абдула, которому зверь вонзил когти в мышцы и разрывал шею, привлекли остальных. Все кинулись спасать его. Стрела Нэйзара попала леопарду в бок, за ней две другие, пущенные его товарищами. Леопард повернулся, чтобы встретить нового врага, но Нэйзар опередил его и одним ударом паранга размозжил ему череп, убив его на месте. Абдул был так тяжело ранен, что, несмотря на наш уход, умер в эту же ночь, и рано утром мы похоронили его. Эта была первая настоящая трагедия за нашу экспедицию, и на людей она подействовала очень обескураживающе. Мне понадобилась вся сила убеждения, чтобы уговорить их, что леопард вовсе не был злым духом, посланным на нашу погибель. В конце концов они все-таки согласились попытаться достигнуть вершины горы.
Мы взяли с собой только то, что было совершенно необходимо. Люди Уэн-Мэта несли воду на всех, так как уверенности, что мы найдем воду на горе, не было. Упорно взбираясь, мы дошли до вершины около четырех часов дня. Никто из моих спутников не хотел поверить, что он действительно победил Гору Духов: им казалось это сном. В эту ночь они веселились, били в тамтам, пели и плясали и приносили в жертву духам и божествам джунглей рис и травы, чтобы умилостивить их. Я думаю, они боялись заснуть, чтобы не подпасть во сне под власть духов.
Ранним утром мы начали вырубать джунгли. Я выбрал самое большое дерево, какое только было, и срезал все развесистые ветки, чтобы взобраться на самую верхушку и оттуда хорошенько оглядеть окрестности. Я надеялся открыть что-нибудь новое, но ничего, кроме джунглей, я не увидел — джунгли, джунгли всюду, куда только достигал мой полевой бинокль. Тут я решил отдать все мои мысли тому, что для меня было в сущности самой главной целью моего предприятия, то есть установке западней и силков в этой свежевырубленной просеке, среди девственных джунглей.
Скоро мы уже были в полном порядке, готовые пуститься обратно в кампонг Уэн-Мэта, с тем, чтобы там заготовить сети и западни и потом расставить их по всей просеке.
Когда на обратном пути мы приближались к пескам, наши люди начали бить в тамтам. Скоро мы услыхали звуки ответных тамтамов. Тунку-Юсуп и весь кампонг с нетерпением ожидали нас и приготовили нам торжественную встречу. Они смотрели на нас с суеверным уважением. Путешественники павлинами расхаживали по кампонгу, рассказывая свои приключения, приукрашивая их, чтобы произвести впечатление на остававшихся дома. Вся ночь прошла в веселье и пирах.
На следующий день начались работы — приготовления к моей большой ловле. Весь кампонг поголовно принимал участие в сборе ратана, который затем промывался и шел на плетение сетей. Больше недели мы работали с утра до ночи, пока не были готовы сорок сетей, больших и малых, из разной толщины ратана. Я расставил их на расстоянии от пятидесяти до ста ярдов одна от другой вдоль по нашей просеке, мили на две вперед. Лишний раз мои даяки, как истые дети джунглей, доказали свою ловкость и быстроту, и пример их вызвал соревнование у остальных, не желавших ударить в грязь лицом. Не только до половины горы расставлены были сети, но еще были вырыты во многих местах ямы и прикрыты, а кроме того, нарезаны были колья, которые оставалось только пустить на изготовление клеток.
Теперь, когда были готовы все мои западни и сети, надо было приготовить все к пожару в джунглях, который должен был доставить мне моих зверей.
