Клятва Смерти (СИ) - Цезарь Юлия Skazka569

‒ И все равно это слишком долго, ‒ буркнул он.

‒ Надо придумать, чем ещё мы можем заработать, ‒ вздохнула Мира, закрывая тему с Сайманом. ‒ С каждым днём ко мне все меньше людей приходит. А после концерта сегодня, боюсь, что станет только хуже.

‒ А что за концерт? Мара всё-таки станцевала стриптиз? Ай, Мира! Я пошутил!

‒ Это была я, ‒ фыркнула Марвало и еще раз стукнула Сазгауса под столом ногой, после чего рассказала ситуацию с мадам. Дословно, конечно, её не процитировала, но в общих картинах ясно дала понять, насколько она сумасшедшая. ‒ Сайман так переживал после её слов! ‒ ругалась Марвало, не замечая, как за разговором и аппетит разыгрался. ‒ Я, кстати, Мира, попросить тебя хотела. Можно ли, чтобы духи подтвердили её сумасшествие? Может, хоть тогда Сай перестанет загоняться?

‒ Да я тебе так сказать могу. Такой дар редкий и в каждой деревне встречаться не будет, ‒ махнула рукой Мира, но если Марвало будет так спокойнее, то она обязательно посмотрит. ‒ Хорошо, я поспрашиваю об этой Шарлотте. Но позже. Кое-кто хотел стриптиз, мне нужно заставить его станцевать.

Отложив приборы, Мира всем корпусом повернулась к Сазгаусу. Ее взгляд обещал ему расправу за мысли о том, как Мара танцует стриптиз. Всю ночь будет за это стараться.

‒ Вот и не нужно отказываться от Грот, ‒ сказал Зед, выслушав рассказ. Он открыл рот, чтобы завести свою песню про величие Грот, но вздохнул, потому что решил, что от этого никакого толку. Все равно он никого не переубедит.

‒ Просто тебе нужна эта Грот, ‒ огрызнулся на Зеда Кон. ‒ С ней и оставайся. А мы идем не служить. А освобождаться от её цепей, которые на нас надели незаконно.

И в подтверждение все остальные закивали головами. Ну, кроме Сазгауса. Он сначала недовольно, а потом хитрюще взглянул на Миру. Давно ему не удавалось ей напомнить о его старательности. А тут она еще и сама призывает к активным действиями. На что он и сказал:

‒ Ну, раз собралась стриптиз танцевать, то ешь побольше. Силы тебе сегодня очень понадобятся. ‒ Он подмигнул ей и воспользовался собственным советом, налегая на ужин. Чем больше, тем дольше продержится. Тем громче Мира будет петь под утро. Пусть вся таверна знает, что Сазгаус за дерзкие слова женщин требует хорошей расплаты.

‒ Эй, я же сказала, что это тебе придется танцевать, ‒ возмутилась Мира и, будто соревнуясь с ним наперегонки, накинулась на остатки своего ужина. Но на мгновение взяла паузу, чтобы посмотреть на Зеда. Он исподлобья косился на Кона, но молчал. Будто почувствовав на себе взгляд, он перевел глаза на Миру и улыбнулся. Странно было это видеть, ведь до этого он улыбался только Марвало. Честно, Мира немного перепугалась и сразу отвела взгляд.

‒ Grot no deja ir a nadie, ‒ шепнул Зед, но естественно, его никто не понял.

22. Жертва во имя предательства

Весь вечер Сайман пребывал в задумчивости и почти не разговаривал с Уру, а на вопросы о самочувствии отвечал с опозданием. Пирог немного поднял ему настроение после случившегося, потому что был в точности, как любила готовить его мама из свежих яблок с их деревьев в саду. Ностальгия по дому немного отвлекла его от грустных мыслей, но ненадолго. Вскоре он снова погрузился в свои думы и замолчал. Уру удалось его отвлечь только перевязкой.

‒ Ну, как у меня дела? ‒ спросил Сайман, осторожно опуская глаза вниз. Он старался особо не разглядывать свои раны. Потом, когда заживёт, а он наберётся смелости, взглянет на себя в зеркало.

‒ Ну, физически все идет хорошо, ‒ ответила Уру с таким же опозданием. Когда работа была ювелирной, она была сосредоточена только лишь на деле. Обмазав края раны мазью, наложив новые повязки, она осторожно надела халат на его плечо и помогла улечься в кровать. Еще не хватало подоткнуть одеяло, хотя на каком-то рефлексе у ног все-таки так и сделала. ‒ Вот только мне не нравится твоя задумчивость. Что-то случилось?

Она обеспокоенно присела на край кровати и убрала отросшие уже волосы в лица Саймана так заботливо и едва касаясь самой кожи. Все её касания к этому мужчине были такими. Он был очень миловидным, и подсознательно она вполне могла давать какие-то знаки о том, что Сайман ей симпатичен, но сейчас он в первую очередь был пациентом.

‒ Это… Может прозвучать странно, ‒ улыбнулся Сай, но опять ей хотелось рассказать все. Да и она могла помочь. Он решил зайти издалека. ‒ Возможно, ты знаешь, как лечить болезнь лёгких, когда постоянно кашляешь с кровью?

Задав вопрос, он замялся. Эта тема была очень важна для него, поэтому он так и переживал. Он не хотел, чтобы Мара тоже волновалась, поэтому не говорил ей, но Уру училась быть лекарем. Хотя вряд ли у нее были знания, которых не было у знахарей в его сне. И все равно он решил поделиться. Как минимум, после разговора с ней обычно становилось легче.

‒ У моей мамы была болезнь лёгких, она чудом выжила, никто не знает как. Есть мнение, что болезнь передается по наследству, ‒ рассказал Сайман. ‒ Но у меня нет никаких симптомов, а сегодня в городе встретил какую-то чокнутую, которая решила мне об этом напомнить.

Лицо Уру постепенно менялось с печального на удивленное. Слышала она о красном дыхании ‒ так эту болезнь тут называли. И вылечить ее не могли даже те, кто с младенчества служил богине Индре.

‒ Какой ужас, ‒ прошептала Уру. ‒ Нужно сказать, что я до глубины души счастлива, что вам удалось избежать потерю матери. Но вылечить эту хворь порой не могут даже боги. Мне не посчастливилось видеть в детстве, как жрец Индры пытался вылечить больного красным дыханием, но… ‒ Пока говорила, смотрела куда-то поверх Саймана, в окно, что ли. Но заметив боковым зрением, как улыбка Саймана спала, она обернулась к нему и улыбнулась, садясь чуть ближе. ‒ Но не стоит слушать Шарлотту. В свое время она действительно предсказывала будущее, но видящие будущего всего чем-то платят за свой дар. Она, например, разумом. У нее бывают иногда порывы сказать то, чего нет или никогда не будет.

Уру поднялась с кровати и убирала со стола грязную посуду, унося на кухню. Звук воды не появился, зато было отчётливо слышно, как она подметает пол старым облезлым веником. Как это часто бывало, она не прекращала их разговор, уходя в другое помещение. Стена ей никак не мешала.

‒ Да и вообще. Я сказала, что вылечить хворь не могут многие, но не значит, что ее нельзя вылечить. Увы, если брать нашу деревню, учитель рассказывал, что его учитель ‒ уже совсем старик ‒ создал рецепт лекарства от красного дыхания. Когда он жил в другом месте, к нему со всех концов приезжали и приплывали люди за этим лекарством. Дабы не было подделок, он никому не рассказывал о нем, чтобы люди знали: «Только у меня лекарство!». Увы, старый глупец умер не как ожидал ‒ спокойно в кровати ближе к сотне лет, а совершенно случайно. Ему на голову скинули строительный мусор. И, к сожалению, рецепт лекарства умер вместе с ним. Мой учитель так и не выведал у него тайну.

‒ Знаю я, кто из любого духа выбьет информацию, ‒ сказал Сайман не очень громко.

Значит, лекарство все-таки существовало, и он обязательно попросит Миру узнать его, даже с Сазгаусом готов сразиться за это. Если его болезнь сдерживает заключенный договор с Грот, значит, его мать тоже будет в опасности, когда он отменит сделку. Но теперь он знал, что от этого можно спастись. Благодаря Уру.

‒ Уру, ‒ позвал он громче, ‒ а давайте мы с вами перейдем на «ты»? Мне кажется, вы уже знаете меня лучше, чем друзья, да и, можно сказать, видели меня изнутри практически. И еще, если можно, я бы хотел помогать по дому. Мне неудобно, что вы не только лечите меня, но еще кормите и убираете, а я как нахлебник живу в вашем доме. Или за покупками сходить… Обещаю тяжести не поднимать!

О провидцах Сай, конечно, не знал, но очень надеялся, что Миру не коснется расплата за ее дар. Да и она не провидица, а оракул, хотя опять же, Сайман в этом не сильно понимал и не видел различий. Мира каждый раз подвергала себя опасности, но все дело было в доске, наверняка она и так знала о всех рисках, однако Сайман все равно решил ее предупредить.