Скриптер - Сергей Соболев

– На этом этапе, я так понял, решить проблему «черного ящика» не удалось?

– Да, это так. И теперь у нас, Михаил Андреевич, нет иного варианта, как только перейти на еще более высокий уровень.

Часть V

Черный ящик. Шестая редакция

Несомненно, из всех даров провидения самый милосердный и драгоценный – это наше незнание того, что нас ждёт впереди.

Больше всего человека пугает неизвестность. Как только эта неизвестность, пусть даже враждебная, идентифицирована, он чувствует облегчение. Незнание включает воображение…

Глава 1

Миссия «Апостолов» – 2

Борт «VA3922», вылетевший рано утром из Рима, приземлился на военном аэродроме «Чкаловский», что находится под Москвой, в половине одиннадцатого по местному времени. На этот раз, согласно достигнутой в самый последний момент договоренности, сопровождением приписанного к Ватиканской Миссии воздушного транспорта занимался не гражданский Центр Единой системы управления воздушным движением, но военные диспетчеры.

Реактивный Gulfstream V-SP после удачного штатного приземления без помощи тягача порулил по исчерканной следами торможения сотен колесных шасси бетонной полосе к недостроенному зданию пассажирского терминала. Возле этого строения на площадке в один ряд выстроилось с полдюжины лимузинов и джипов. Опытный итальянский пилот «припарковал» управляемый им аппарат так ловко и с такой точностью, словно он проделывал это не в первый раз, как будто ему было не в диковинку садиться на военных аэродромах русских.

Первыми из салона, как обычно, выбрались двое охранников. Это были сотрудники Corpo della Gendarmeria dello Stato della Città del Vaticano – те самые двое крепких мужчин, что сопровождали ватиканского спецпредставителя в ходе его предыдущего визита в Москву. После них по трапу спустился Доменико Сарто. Библиотекарь Ватикана, редактор, помощник спецпредставителя «Апостолов» нес в обеих руках средних размеров черные кожаные саквояжи. Последним на бетонную полосу ступил сухощавый смуглолицый мужчина, одетый во все черное – отец Игнацио Кваттрочи, «тайный кардинал», одно из высших лиц Ордена Иезуитов, представитель Третейского судьи, человек, наделенный по согласию всех трех сторон временными полномочиями дознавателя и следователя.

Кваттрочи, вынужденный второй раз кряду за совсем короткий отрезок времени ступить за «землю схизматиков», осенил себя – и встречающих – крестным знамением.

Среди тех, кто ожидал прилета спецпредставителя и его небольшой команды в Чкаловском, – и кто получил пропуск в эту закрытую зону – был и настоятель московского католического Храма Святого Людовика отец Тадеуш Ольшанский.

– Laudetur Jesus Christus! – сухим наждачным голосом поприветствовал польского ксендза иезуит. – Рад видеть тебя, отец Тадеуш. Вот только повод для встречи случился вновь не самый радостный…

– In saecula… amen! – ответствовал старый знакомый (на свежем румяном лице которого не было видно такой уж большой печали). – Все в руце Божией, брат Игнацио…

– …а мы лишь слуги его, – сжимая в костистой сухой руке rosarium, закончил его мысль иезуит. – Amen!

Над военным аэродромом русских вновь раздался шум реактивных двигателей.

Отец Игнацио и те, кто его встречали, дружно повернули головы в сторону источника этого нарастающего звука. На фоне чистого, распахнутого во все дали бледно-голубого цвета – не насыщенного ультрамарином, не ярко-синего, как в Италии – местного неба стала видна серебристая птичка; она быстро увеличивалась в размерах. Сопровождавший небольшой пассажирский лайнер истребитель русских ВВС, чей хищный силуэт теперь тоже был хорошо виден, пройдя не над самой полосой, а несколько в стороне, ушел на север с набором высоты…

По серой бетонной полосе к зданию недостроенного терминала, оттормаживаясь, покатил еще один частный лайнер. Это был Hawker 900XP, самолет такого же примерно класса и уровня комфортности как и тот, на котором в Москву только что прилетели из Рима отец Игнаций и его спутники.

Иезуит, чье лицо в эти минуты оставалось по обыкновению отстраненным, бесстрастным, не без злорадства отметил про себя, что его – и тех, кто стоит за ним – расчеты оказались верны. Конфликт между Третьим Римом и Аквалоном, определенно, перешел на иной, более высокий уровень. Прямым оказательством тому является ЧП, случившееся минувшей ночью на объекте «Ромео-Один». А также и то, что представлять интересы Аквалона прибыли двое больших шишек – на борту только что севшего в Чкаловском самолета находятся глава пражской штаб-квартиры европейской миссии Akvalon Коллинз и один из их ведущих редакторов.

Аквалонцев тоже встречают; график прибытия обеих миссий хотя и был согласован в самый последний момент и в самые короткие сроки, но, тем не менее, соблюдается с максимально возможной точностью. Как только серебристый Hawker замер на размеченной стоянке в сотне метров от ватиканского спецборта, к нему тут же покатили черный бронированный лимузин и два тяжелых джипа…

Багаж Кваттрочи и Ко – три ящика и еще две дорожных сумки помимо тех, что вынес сам из салона Доменико Сарто – в считанные минуты был перемещен из грузового отделения «гольфстрима» в грузовой автофургон.

Как и в прежний раз, когда ватиканский спецборт принимали в аэропорту «Внуково-2», не было ни пограничного, ни таможенного осмотра.

Кваттрочи, его помощник Сарто и один из двух ватиканских спецслужбистов уселись в предоставленный отцом Тадеушем Ауди А8L. Сам ксендз пересел в другую машину; он встретил в аэропорту прибывших из Рима людей, перекинулся словцом с иезуитом; на этом, собственно, его миссия закончилась; теперь ему предстоит вернуться в обитель. На сам объект R1 будет допущено минимальное, четко обговоренное, названное и поименно количество персон. Имя ксендза Тадеуша Ольшанского в этом коротком списке не значится.

Спустя всего двадцать минут с момента выезда из КПП военного аэродрома Чкаловский небольшая колонна, состоящая из двух лимузинов и шести джипов охраны, свернула под запрещающий проезд знак с магистрали А103 на асфальтированную двухрядку.

Дорога эта прорезала надвое ровное, заросшее невысоким кустарником пространство с высящимися там и сям ажурными мачтами, между которыми местами натянуты похожие на длинные колбасы антенны – хотя объект поменял хозяина, антенные поля еще не успели полностью демонтировать.

Впереди показалось проволочное заграждение, за которым, подступая к натянутой между столбиков металлической сетке с датчиками движения и следящими телекамерами, раскинулся смешанный лес. Вот и первое по счету КПП; машины беспрепятственно миновали кирпичную «сторожку», проехав мимо двух дежурящих здесь охранников под вздернувшейся к небу рукой шлагбаума…

Въехали в густой тенистый лес. В глубине его, примерно в километре от опушки, появился просвет; и тут же взору открылась большая площадка, – или же поляна – огороженная, как и весь этот лесной массив, двумя рядами проволочного ограждения.

Перед самим этим ограждением, у второго КПП, на площадке возле строения с ажурной металлической обзорной башней высотой в десятиэтажный дом, стоят два черных массивных джипа «Mercedes».

Водитель одного из этих двух транспортов, дождавшись, когда покажутся из леса следующие в сопровождении джипов охраны лимузины, завел двигатель. Обе защитные наклонные решетки, – «зубы дракона» – которыми оснащен подъезд к воротам второго КПП, после того, как охранник по команде нажал соответствующую кнопку с пульта, ушли в землю…

Джип Mercedes и оба лимузина проехали на внутреннюю территорию объекта «Ромео-Один». Машины сопровождения за ними не последовали; их водители парковались на площадке возле сторожки.

Всем, кто находится в этих транспортах, запрещено покидать салон; им воспрещено также пользоваться сотовой связью.

Охранники в камуфляжной форме, как только в направлении расположенной в сотне метров отсюда ограде третьего внутреннего периметра проехали черный джип и два лимузина, закрыли створки ворот, окрашенных в защитный цвет.

Отец Игнаций, одетый в точности так, как и в прошлый свой приезд, выбрался из лимузина едва ли не вперед своего охранника, который сел в аэропорту за руль и вел машину по пути из Чкаловска на объект.

Захлопали дверцы. Из припарковавшегося слева от «ауди» джипа вышли двое россиян. Это были уже знакомые Кваттрочи личности: чиновник администрации президента Юрий Романдовский, он же куратор Московской редакции по линии госаппартата, и человек в скромном статусе референта, некий Щербаков. В отношении последнего Кваттрочи имел все основания полагать, что именно он представляет в ходе нынешнего конфликта теневую – но реальную – силу, а именно, местную Гильдию Хранителей.