Ступени к Храму - Светлана Графная

Отвечать он не стал. Просто прижал к груди, заставляя выгнать из себя боль, выкричаться, выплакаться. Снова стать живой. Пусть с растерзанным сердцем, пусть задыхаясь от слез и криков, но - живой.

Он ушел тем же вечером. Я кричала, плакала, просила остаться. По лицу текли жгучие дорожки слез, глаза застилала боль.

– Не могу, Иньярра, - горький взгляд мудрых столетних глаз. - Прости.

И я осталась. Сидеть на холодном, остром, стеклянном песке на берегу, где море тихо шелестело огромными валами волн, едва-едва шипящих, облизывая белые соленые крупинки, а птицы кричали что-то вслед ушедшему солнцу.

Чем была я, обычная ведьмочка, для полуэльфа с вековым опытом? Просто очередным романом? Просто разнообразием в наскучившей пресной жизни?

Но тогда почему в твоих глазах так плескалась боль, когда ты уходил?

И как я встречусь с твоим горьким серо-зеленым взглядом теперь?…

– Иньярра! Иньярра!!! Просыпайся, не то останешься без ужина!!!

Открыв глаза, я поняла, что меня тормошат с двух сторон, норовя стянуть с вемили. Учитывая, что силы были примерно равные, единственное, в чем преуспели ведьмы - это в выкручивании моих плечевых суставов.

– Всё-всё-всё! - завопила я, отбирая себя у этих двух гарпий. - Я проснулась, значит, хватит надо мной издеваться!

– А мы и не издевались! - обиженно пробурчала Лия, отходя.

– Вот-вот! Вечно стараешься для неё, стараешься, а в ответ - одни упреки! - поддержала Тая.

– Ага, значит, руки у меня просто так болят? - откровенно посмеивалась я, слезая с догадливо присевшей Шэры.

– Руки у тебя болят, чтобы открутиться от законных обязанностей по разведению костра! - тут же нашлась Таирна.

– Ни за что бы не догадалась! Пойду за хворостом, - рассмеялась я, радуясь возможности размять затекшие ноги.

Пока я спала, на землю спустился вечер, серой дымкой укутав дорогу и наконец-то встретившийся нам лес. Насколько я помнила, до села оставалось всего ничего - часа три верхом, но сделать ещё один перегон мы уже были не в состоянии.

– Ни в коем случае!!! - яростно запротестовали ведьмы, тут же позабыв собственные обвинения в тунеядстве. - Сядь на одеяло, укройся вторым - и сиди!

– Но мне же будет скучно! - "возмущенно" завопила я, яростно протестуя против насильного усаживания своей хрупкой особы на расстеленное и заговоренное от промокания одеяло.

– Ничего, - отмахнулась Тая. - Ты, кстати, как себя чувствуешь?

Я внимательно прислушалась к собственным ощущениям и удивленно ответила:

– А ты знаешь, пожалуй, лучше!

Зелья и заклятия успешно сдерживали воспаление горла и насморк, а к головной боли и слабости я уже почти притерпелась. Так что общее состояние оценивалось как "замуж - поздно, в гроб - рано". Впрочем, чаще всего это примерно одно и то же. Для меня.

– Ну смотри мне, - с сомнением покачала головой Тая, уходя за хворостом.

Ильянта занялась готовкой: достала заботливо завернутые в полотенце пирожки, курицу, то ли сходила к ручью, то ли наколдовала воды и покрошила в неё найденные у Таи в поясе травки. Через полчасика на полянке уже весело потрескивал костерок, и булькала закипающая вода.

Я, с наслаждением вытянув ноги, добродушно улыбалась, укутавшись по самый нос теплым одеялом. Насквозь промокший плащ был экспроприирован и раскинул широкие полы над костром. Шальные искры проходили его насквозь, только сердито чихая, не в силах нанести ни малейшего вреда тяжелой скользкой ткани.

Вемили разбрелись по стоянке, изредка брезгливо срывая кустики мокрой, засохшей травы. Шэркина попытка распахнуть черные дымчатые крылья и полететь попугать жителей ближайшего селения (а для неё и тридцать миль - не крюк) была сразу же пресечена мгновенным заклинанием обеждвиживания, наградившим меня жутким ударом в голову. Вемиль обиженно фыркнула и подбежала ко мне, ткнувшись носом в щеку: чего ты, мол, заклинаниями почем зря разбрасываешься - я бы и так все поняла!

– Понять-то, может, и поняла бы, но вот стала бы слушать? - усмехнулась я, прикосновением холодных пальцев отгоняя застилающую глаза боль.

"Я бы подумала!" - высокомерно фыркнула кобылка, отворачиваясь.

– Готово! - восторженно оповестила Лия, снимая в импровизированного вертела подогревшуюся на костре курицу и быстро разрезая её на три ровные части.

Курицу я ещё кое-как в себя запихнула, но вот пирожки уже не полезли ни под каким видом. Даже горестная Таина фраза:

– Но ведь бедной птичке будет там так одиноко! - не нашла отклика в моем окончательно зачерствевшем сердце. Так что пирожки прикончили ведьмы и моё язвительное замечание: "Но ведь бедной птичке будет так тесно!" - ничуть не испортило им волчьего аппетита.

– Кто первый караулит? - зевнула я, поглубже заворачиваясь в одеяла.

– Да лучше простую защиту поставить - и спать спокойно! - фыркнула Тая.

– Простую? - лукаво сощурилась я.

Все мы знали о том, насколько усиливается абсолютно любое заклинание, если соединить силу Жизни воедино: встать треугольником и превратиться на миг в единое целое. Прошептать заклятье на едином выдохе, отдать силу единым толчком, взмахнуть рукой в едином жесте.

Ведьмы переглянулись, с сомнением покосились на меня и однозначно решили:

– Простую!

– Эй, нечего меня калекой считать!!! - возмущенно подхватилась я с одеял, благо после съеденной курицы сил на это мне хватило.

Ведьмы горестно вздохнули в унисон, но, прикинув, что со мной спорить - себе дороже, протянули мне руки, замыкая треугольник силы.

Тихо-тихо, закрыв глаза…

Самое сложное - не слова и не пасы.

Самое сложное - понять, когда. Не по счету "три-четыре", нет, что вы!

Понять. Почувствовать. Одно сердце, одно дыхание, одно сознание…

Может, уже пора? Нет, ещё нет… Рано… Или - уже?..

…Одновременно вдохнуть и на выдохе…

Kraait lishher mj'itroon…

Трижды полыхнуло ярко-зеленое кольцо вокруг облюбованной нами поляны - и застыло едва различимой даже для ведьминского глаза белесой дымкой над землей.

Я пошатнулась, тряся головой:

– Получилось?

– Получилось, - вздохнула Тая.

– А что так грустно?

– Да лучше бы не получалось!

– Это ещё почему? - удивленно нахмурилась я, медленно передвигаясь в сторону расстеленных для меня одеял.

– А как здоровье твое, солнышко? - сочившимся ядом голосом проворковала Тая.

Я прислушалась к внутренним резервам, поняла, что они уже дружно кончились, и жизнерадостно ответила:

– Отсутствует!

– Вот-вот, - озабоченно сказала Тая, укутывая меня получше и подкладывая под голову мой высохший и скатанный валиком плащ. - Спи!