Рукописный девичий рассказ - Сергей Борисов

III глава

Опомнившись от всех этих воспоминаний, Лена увидела, что идет не в ту сторону, и свернула на нужную ей улицу. Она шла по Ленинграду одна, без отца. Отец остался в гостинице отдыхать. А она пошла гулять. На пути ей встретилось кафе. Она посмотрела в карманах и нашла 5 рублей. Она смело вошла в кафе. Подошла к прилавку и попросила мороженого с орехами и коктейль. Заплатила деньги и подошла к свободному столику. И стала потихоньку есть.

— Извините, здесь не занято? — услышала она голос. Подняла глаза и увидела парня с не очень привлекательным лицом. Но что-то шевельнулось у нее в душе, она поняла, что это он. А парень тем временем продолжал: «Я спросил, не занято ли здесь. Вы мне ничего не ответили».

— Нет, не занято, — поспешно ответила Лена.

— Спасибо.

— Не за что.

— Что же вы без кавалера?

— Ну а вам какая забота?

— Да так, интересуюсь, я тоже без дамы.

— Даже?

— Даже. Кстати, давай на ты. Меня зовут Олег. А тебя

— Лена.

— Красивое имя. Лично мне нравится. Ну что, Елена, пойдем в парк или здесь будем куковать?

— В парк?

— Да ты не бойся. Я не такой, о чем ты думаешь. Просто у меня привычка спрашивать с размаху. А ты мне понравилась. А я тебе?

— Не знаю. Пойдем все-таки в парк. Я там не была.

— Как не была? Ты что не ленинградка?

— Нет, я из Свердловска.

— Да? Вот радость, я тоже оттуда. То-то я смотрю — лицо знакомое. Ты случайно не в 32[-ой] ли школе учишься?

— Там.

— Ну, значит, все понятно. Ладно, хватит, пошли в парк.

— Ладно, пошли.

Лена доела мороженое, вышла из-за столика, и они пошли.

— Можно вас под руку?

— Пожалуйста!

— Спасибо.

Он взял ее под руку, и они направились в парк Придя в парк, они веселились, ну, как и все вокруг, а вечером тихо бродили по аллеям.

— Ну ладно, мне пора.

— Почему так рано?

— Я завтра еду домой.

— Домой?

— Да, домой.

— Что, две недели уже прошло?

— Да, прошло. Ну и отец волнуется.

— Мне тоже, наверное, уже пора, а то бабка с ума сойдет. Раз я твой кавалер, то мне тебя и провожать.

— Да, проводи.

— Ну, пошли.

— Слушай, Олег, когда ты домой поедешь?

— На следующей неделе, во вторник. Знаешь что, ты мне свой адрес дай. Ладно? Чтобы я тебя найти мог.

— У тебя дома есть телефон? Я тебе могу свой дать. 9–47–89.

— Есть, конечно. У меня 9–12–79.

— Так, значит, 9–12–79.

— Да, так А у тебя 9–47–89.

— Правильно.

— Смотри, мы подошли к дому моей бабушки.

— А вон и гостиница.

— О, да мы еще и соседи.

— Видимо. Ну ладно, пока. До встречи в Свердловске.

— До встречи.

Он зашел в дом, где живет его бабушка, а она пошла в гостиницу. Завтра утром опять ехать. После этой встречи ей уже не хотелось ехать домой.

IV глава

Она ждала звонок во вторник, но он позвонил в среду. Лена быстро схватила трубку и спросила:

— Алло. Вас слушают.

— Лен, это ты? Если ты, то привет.

— Да, это я. Тебе тоже привет от меня.

— Я только сегодня приехал и сразу тебе позвонил.

— Почему сегодня? Ты ведь вчера собирался.

— Да понимаешь, у меня бабка прихворнула. Пришлось уж мне...

— Ладно, ладно понятно. Я твой телефон не забыла, как я смотрю, ты тоже не забыл.

— Ты смотришь правильно. Где встретимся сегодня?

— Давай у цирка, в 18.00, а?

— Давай, только в 18.30.

— Ну, это меня тоже устраивает.

— Ладно, пока.

— Пока.

После телефонного разговора Лена ходила сама не своя. Она размышляла о том, что она думает об Олеге. И вдруг поняла, что если он ее бросит, она, она, она... Ну, короче, он для нее все. Наконец, было 18.20, и она пошла, идти было недалеко, но она все равно торопилась. «Вдруг он не придет, вдруг не придет», — твердила она. Но зря Лена волновалась.

— Еще раз привет.

— Привет...

Ирина Ж. — студентка факультета дошкольной педагогики и психологии.

Из автобиографии (октябрь 2000 г.): «Я, Ж. Ирина Сергеевна, родилась в г. Катайске Курганской обл. 4 мая 1977 г.».

Личный дневник за 1997–1999 гг. девушка вела в объемном ежедневнике с твердой обложкой. Первые несколько десятков страниц ежедневника содержат тексты трех рассказов. По нашей просьбе Ирина Ж-кова прокомментировала обстоятельства написания ею данных текстов.

Ниже мы помещаем авторские комментарии от 21 ноября 2000 г. к текстам двух рассказов — «В ту ночь...» и «Руслан и Людмила» конца 1980-х гг. Предварим комментарий Ирины Ж. сообщением о том, что рядом с заголовком каждого из этих рассказов написана дата: «19.10.89». По-видимому, это дата написания рассказов:

«Сейчас я, конечно, не помню, был ли этот рассказ, вернее, два рассказа первыми. Просто года четыре назад я обнаружила эту тетрадь (еженедельник), а там эти рассказы. Когда я их перечитывала, то мне стало очень смешно и весело, и я побежала их показывать маме, сестре, отцу, которые лишь добродушно посмеялись над моими рассказами.

Когда я писала эти рассказы, мне было 12 лет. Эти два рассказа были написаны в один день. Я помню, что писала их вечером. Сидела, делала уроки, и мне было скучно и неинтересно. Как и многие девчонки, я мечтала о любви, представляла себе, какие могут быть отношения между парнями и девчонками. Уже тогда, в 12 лет, моими «подружками» были мальчики, я не очень любила общаться с девчонками, они мне казались скучными и примитивными. Особенно меня привлекали старшеклассники, они были такими взрослыми, умными, и поэтому я решила представить себе, как это быть влюбленным.

С 5-ти лет я уже умела писать и читала очень много книг, очень разных по объему и содержанию. Я помню, что смотрела документальный фильм об инвалидах и, видимо, это подтолкнуло меня написать этот рассказ. Тем более, в таком возрасте, да еще за 2 месяца до Нового года, веришь в чудеса и сказки. И поэтому я решила, что любовь — это та сила, которая вершит эти чудеса, и попыталась высказать это в рассказе „В ту ночь...“.

Видимо, рассказ «Руслан и Людмила» — это тоже отражение мечты о первой любви и веры в то, что в 16 лет человек может горы свернуть.

Эти два рассказа были написаны в один день. Я помню, что я думала: вот он, талант, умру, найдут мои рассказы и скажут: «Вот ведь какой талант, какие замечательные рассказы». Я долго не решалась показать их никому и даже ревела, когда однажды увидела, что мой брат пытается прочитать их. Первый раз я показала свои «произведения» в 1991 г. двоюродной сестре Наташе, которую очень любила и доверяла, и очень обиделась, когда она сказала, что у меня очень много ошибок и вообще рассказы написаны совсем не литературно, хотя сюжет и очень интересный (в тексте везде присутствуют исправления, написанные ее почерком)».

В комментарии к рассказу «Свердловск — Ленинград», который был написан в декабре 1989 г., автор пишет:

«Этот рассказ я писала тоже в 12 лет, но уже перед самым Новым годом, за несколько дней до него. Этот рассказ я точно писала, отражая свою жизнь и свои представления о ней. Я всегда не могла терпеть. Когда плачут маленькие дети, меня до сих пор это раздражает.

В то время наша семья была стеснена в материальных средствах, и мы жили впятером в однокомнатной квартире, а я всегда мечтала о своей комнате, и у меня были свои представления о том, как должен быть обеспечен ребенок в семье.

И опять же я верила, что у меня есть талант и пишу я прекрасно. Помню, что я читала и перечитывала написанный рассказ и восхищалась сама собой.

И вот, как я уже писала в предыдущем комментарии, первый, кому я доверила прочитать свои рассказы, была моя двоюродная сестра Наташа, она старше меня на 3–4 года, и я считала ее мнение авторитетным. В этом рассказе тоже есть ее исправления, а подчеркнутое — это показатель уровня знаний в то время. Потом мои рассказы я показала своей лучшей подруге на то время, она была старше меня на 2 года, и она была в восторге от моих рассказов, и я помню, что она тоже пыталась что-то написать. После этих рассказов я больше ничего из прозы не писала и вообще забыла про них года на два. Потом я их показывала девчонкам из своей комнаты, и мы дружно посмеялись над ними, хотя кое-что неплохо и написано».

В ту ночь...

Он сидел и молча смотрел в окно, а там шел [дождь], такой же, как и в ту [весну]. Он попытался встать, но не смог. Больно заломило позвоночник, и тихо заскрипели колеса инвалидной коляски. Он заснул и проснулся от своего же крика, ему опять приснилась та ночь. И он уже не во сне, а наяву пытался произвести в памяти события той ночи. Он пытался, но не мог. И от бешенства и от своего же бессилия он порывался [встать] с коляски, но не получалось. Но ведь ему всего 19, а что же будет дальше? Наконец, он успокоился, и воспоминания сами приходили ему в голову.

...С Женей он дружил с 1 кл. И все как-то привыкли и даже гордились тем, что у них в классе есть парень и девочка, которые дружат. Они ходили вместе в школу и из школы. Вместе делали уроки. Короче, всегда и везде они были вместе. Родители были не против их дружбы и даже шли им навстречу. И так было до 9 кл. В 9-м Жене понравился парень из параллельного, она ему тоже. И они стали дружить. Олег решил не мешать им. Так как точно знал, что Женя все равно вернется к нему.