Сфера - Дэйв Эггерс

– Итак, друзья, мне думается, мы должны прибегнуть к могуществу «Сферы». Мы должны прибегнуть к состраданию большого мира, всех тех, кто уже знает и любит Энни, или же тех, кто способен ей посочувствовать. Я надеюсь, все вы пошлете ей свои добрые пожелания, свои истории о том, как нашли темные пятна в семейном прошлом, чтобы Энни не было одиноко. Скажите ей, что вы все равно за нее. Скажите, что вы не перестали ее любить, что преступления какого-то далекого предка никак не отражаются на ней и не меняют вашего к ней отношения.

В конце Мэй указала электронный адрес Энни, ее ленту в «Кваке» и профиль. Реакция последовала незамедлительно. Число подписчиков у Энни подскочило с 88 198 до 243 087 – и, поскольку объявление Мэй разлетелось по миру, скорее всего, к вечеру перевалит за миллион. Потекли сообщения, и самое популярное гласило: «Прошлое есть прошлое, а Энни есть Энни». Не очень-то внятно, но за это соображение Мэй была благодарна. Набирало силу и другое: «Не хочу портить картину, но я считаю, что зло заложено в ДНК, и рекомендую насчет Энни поостеречься. Она должна стараться вдвойне, должна доказать таким, как я, афроамериканцам, чьи предки были рабами, что она ступила на путь истинный».

Этот комментарий набрал 98 201 веселый смайлик и немногим меньше грустных – 80198. Но в целом, листая комментарии, Мэй видела – как обычно, когда людей просили выразить чувства, – сколько там любви, и понимания, и желания оставить прошлое в прошлом.

Следя за реакцией зрителей, Мэй посматривала и на часы: оставался всего час до презентации – ее первой презентации в Большом зале «Просвещения». Впрочем, она чувствовала, что готова, и эта история с Энни придавала ей храбрости, отчетливо напоминала, что за спиной у Мэй – легионы. К тому же она знала, что успех презентации зависит от самой технологии и от сообщества «Сферы». Готовясь, она поглядывала на браслет, поджидая Энни. Вот-вот должна последовать реакция – явно некая благодарность: несомненно, Энни уже затоплена и завалена лавинами доброжелательности.

Однако ничего.

Она послала Энни череду кваков, но ответа не получила. Проверила, где сейчас Энни, и в ее офисе обнаружила пульсирующую красную точку. Собралась было навестить Энни, но передумала. Мэй самой надо сосредоточиться, а Энни, пожалуй, лучше переварить все это в одиночестве. Ближе к вечеру она наверняка успеет вобрать и переработать тепло миллионов, которым она небезразлична, и будет готова поблагодарить Мэй как полагается, сказать ей, что теперь, обретя перспективу, она сможет поставить преступления родственников в контекст и двигаться вперед, в разрешимое будущее, а не назад, в хаос неизлечимого прошлого.

– Ты сегодня совершила очень храбрый поступок, – сказал Бейли. – Храбрый и верный.

Они стояли за кулисами в Большом зале. Мэй надела черную юбку и красную шелковую блузку – то и другое новое. Вокруг нее на орбите крутился стилист – пудрил ей нос и лоб, мазал губы вазелином. Через несколько минут – ее первая крупная презентация.

– Строго говоря, надо бы поговорить о том, почему ты вообще решила что-то скрывать, – прибавил Бейли, – но твоя честность была подлинной, и я знаю, что ты уже выучила все уроки, которые я могу тебе преподать. Мэй, мы так счастливы, что ты с нами.

– Спасибо, Эймон.

– Готова?

– Пожалуй.

– Ну, вперед. Мы хотим тобой гордиться.

Шагнув на сцену, под одинокий яркий прожектор, Мэй не усомнилась, что их желание исполнится. Однако не успела она добраться до кафедры из оргстекла, внезапная громовая овация чуть не сбила ее с ног. Она взобралась на кафедру, но аплодисменты грохотали все громче. Зрители повскакали – сначала первые ряды, потом остальные. Мэй с великим трудом удалось прекратить шум и заговорить.

– Привет всем. Я Мэй Холланд, – сказала она, и все опять захлопали.

Мэй не сдержала смеха, и когда рассмеялась, зрители зашумели громче. То была настоящая любовь, и она переполняла Мэй до краев. Открытость – ключ ко всему, подумала она. Правда – сама себе награда. Неплохая плитка получится, отметила она и представила, как эта фраза лазером вырезана в камне. Это слишком прекрасно, подумала она затем, – все это слишком прекрасно. Она глядела на сфероидов, не мешала им аплодировать, и невиданная сила подхватывала ее, как волна. Сила, подаренная ей и тем умноженная стократ. Мэй отдала им все, подарила им абсолютную правду, полную прозрачность, а они платили ей доверием и этим цунами любви.

– Так, ну ладно, – наконец сказала она и воздела руки, призывая всех рассаживаться. – Сегодня мы покажем вам абсолютный поиск. Вы наверняка слышали про «Душевный поиск», может, ходили какие-то слухи, и теперь мы его тестируем перед всей аудиторией «Сферы», здесь и по всему миру. Вы как, готовы?

Толпа в ответ восторженно заорала.

– Все, что вы увидите, будет совершенно спонтанно и заранее не репетировалось. Даже я не знаю, кого мы станем искать. Объект поиска выбирается случайно из общемировой базы данных известных беглых преступников.

На экране закрутилась гигантская цифровая планета.

– Как вы знаете, в «Сфере» мы очень стараемся посредством соцмедиа сделать наш безумный мир безопаснее и умнее. И, конечно, успехов у нас уже полно. К примеру, недавно была запущена программа «Оружейный сенсор» – она опознает появление в здании любого оружия и включает сигнал тревоги для всех жителей и местной полиции. Бета-тестирование длилось пять недель в двух районах Кливленда, и преступность с применением оружия упала на 57 процентов. Неплохо, да?

Мэй переждала аплодисменты, ей было очень уютно: она знала, что проект, который она сейчас представит, изменит мир молниеносно и навеки.

– Пока молодец, – сказал голос в ухе. Говорил Стентон. Он предупреждал, что сегодня будет ее Дополнительным Управлением. Он пристально интересовался «Душевным поиском» и хотел руководить презентацией сам.

Мэй вдохнула поглубже.

– Но какова одна из дичайших граней нашего мира? Беглые преступники способны прятаться в нем, невзирая на тотальную взаимосвязанность всего. Осаму бин Ладена мы искали десять лет. Д. Б. Купер,[38] знаменитый грабитель, который выпрыгнул из самолета с чемоданом денег, остается на свободе спустя много десятилетий после побега. Это нужно прекратить сейчас же. И я думаю, это прекратится – сейчас же.

На экране за ее спиной возник силуэт. Человеческая фигура, от талии и выше, на фоне знакомой шкалы роста, как в полицейском досье.

– Через несколько секунд компьютер случайным образом выберет беглого преступника. Я не знаю, кто это будет. Никто не знает. Кто бы ни был, этот человек – угроза глобальному сообществу, и наша гипотеза такова: «Душевный поиск» отыщет его за двадцать минут или даже быстрее. Готовы?