Черный спектр - Сергей Анатольевич Панченко

вкруговую. Под крышей навеса находились трое мужчин. Четвертый закидывал в печку уголь.

— А это что за стимпанк такой? — искренне удивился паровому устройству Макар.

— Царские железные дороги, — в шутку предположил Толик.

— Как-то страшновато идти к ним на переговоры, — произнес Кайрат.

— Переговоры? — усмехнулся Максим. — Переговоры будут, когда проедет этот долбанный кортеж. Будем штурмовать.

— Штурмовать? — возмутился Толик. — Так у них все карты на руках, а нам еще добежать по открытому пространству надо. У нас нет никаких шансов.

— Ладно, я пойду один, — сообщил Максим, согласившись с товарищем. Снял с плеча свой автомат с оптическим прицелом и передал ему. — На тебе, пулеметчик. Не открывайте огонь, пока точно не поймете, что они не собираются со мной разговаривать.

— Командир, давай я пойду, — предложил свою кандидатуру Макар.

— Я — последняя буква в алфавите.

Максим причесал шевелюру на одну сторону, будто его более опрятный внешний вид мог как-то помочь произвести благоприятное впечатление, и вышел из леса. Зашел он со стороны кормы, чтобы закатное солнце маскировало его, а часть платформы прикрывала от пулеметного огня. Первым его заметил мужчина, копошащийся возле котла. Он окликнул товарищей, затем взял в руки оружие и направил его на Максима.

— Я не вооружен, — сообщил Максим и поднял руки. — Я просто хочу поговорить с вами.

— О чем? — спросил забравшийся на грузовую часть платформы другой мужчина.

— Кто вы, откуда, с какой целью появились здесь?

— А ты-то сам кто, чтобы задавать такие вопросы?

Максим признал в этом мужчине командира.

— Вы находитесь в зоне нашего патрулирования, поэтому мы должны знать, кто вы и откуда.

— Мы? — командир «паровоза» посмотрел в лес по обе стороны от железной дороги и спустился под защиту бортов. — Ну, раз это ваша зона патрулирования, залазь, поговорим.

Максиму скинули сходни на три ступеньки. Он поднялся по ним и с интересом рассмотрел внутреннюю обстановку устройства. Она напомнила ему помесь деревенского сарая с гаражом автомастерской. Много деревянного из необработанных досок, кругом потеки масла, примитивные механизмы. Командир провел Максима под навес. На столе вразброс лежали карты, будто не успели доиграть партию.

— Присаживайся, — указал он гостю на скамью. — Мы тут остановочку сделали, чтобы давление поднять. Как удачно, да? — командир хотел посмотреть в глаза Максиму, чтобы оценить реакцию, но тот не дал этого сделать, отвернулся.

— Удачно, — согласился Максим. — Мы тут как раз собирались встать на ночной привал. — Судьба.

— Выпьешь? — предложил командир «бронепоезда».

— Нет, спасибо, на работе не пью, — отказался Максим.

— Да? — мужчина присел за стол и попытался снова поймать взгляд гостя. — И как же ты справляешься? Тут же жарит не по-детски. Сосульки эти черные еще появились.

Из последней фразы Максим сделал вывод, что экипаж «паровоза» не может принадлежать их партнерам, достигшим в изучении феномена черного спектра большого успеха.

— Есть свои приемы, — ушел он от прямого ответа.

— А мы не особо заморачиваемся, киряем потихоньку. Печень, конечно, не в восторге, — командир «бронепоезда» сдвинул карты в сторону. — Итак, формальная часть переговоров закончилась, пора понять, кто вы, и что патрулируете.

— Это территория общины «Миролюбовское водохранилище», — пояснил Максим. — Патрулируем трассу, стратегический объект. Гоняем разную шелупонь, чтобы не мешала хорошим людям спокойно ездить, — он не стал распространяться про дипломатический кортеж, предполагая, что эти люди могут здесь находиться с задачей помешать переговорам.

Командир «паровоза» цыкнул, примерив понятие «шелупонь» к себе.

— Нет, вас я не имел в виду. По лесам шарятся бродяги, устраивающие нападения на машины.

— Машины, — повторил мужчина. — Хорошо живете. А мы не стали ждать, когда у нас бензин и соляра закончатся, стали кумекать над паровой техникой. С топливом проблем нет, а железнодорожные пути подходят для этого идеально.

— Откуда вы? — напрямую спросил Максим.

— С севера. Больше тысячи верст прошли. Задачу нам поставили: узнать, кто чем живет, состояние дороги проверить, контакты, если получится, наладить. Хотя с такими расстояниями контакты — дело сложное. Больше из интереса. Экспедиция, считай.

— И что же вы узнали за тысячу километров? Есть еще люди в других местах?

— Есть, — командир встал и показал пулевые отверстия в бортах. — Вы, наверное, первые, кто не стал стрелять раньше, чем узнать, кто мы такие.

— Как у вас там с черным спектром дела? — спросил Максим.

— Ты про последнее мяреченье? У нас это так называют. Шаманы сказали, что последнее терпение бога закончилось, и он задался целью свести нас с лица планеты. Поделом, я считаю. А ситуация у нас такая же, как и везде. Прячемся в кругах жизни, без генераторов излучения никуда. Так близко к эпицентру мяреченья без всякой защиты, как вы, ни за что бы не пошли. Секретом не поделишься?

— Может не понравиться, — предупредил Максим.

— Да ладно тебе, я же не дамочка манерная, как-нибудь справлюсь.

— Оружие убери подальше, — попросил Максим.

— Зачем? — подозрительно спросил командир «бронепоезда».

— Чтобы не было соблазна за него хвататься.

Мужчина посмотрел на своих напарников, чтобы увидеть, что они готовы подстраховать на случай опасной ситуации. Максим спиной почувствовал, как они кивнули своему командиру. Мужчина убрал автомат в сторону, и даже отсоединил магазин.

— Ну, я слушаю.

Максим ухмыльнулся и провел взглядом по его лицу, проникнув через зрачки ему в мозг на короткое мгновение. Командир бронепоезда побелел, ухватился руками за край стола и посмотрел на отвернувшегося Максима с выражением крайнего ужаса.

— Ты… ты шаман? Ты проводник в другой мир. Я слышал про таких. Я не пойду за тобой. Мне рано, — командир инстинктивно потянулся к автомату.

— Ты обещал, — напомнил ему Максим. — Тебя подстрелят раньше, чем ты успеешь вставить магазин.

— А как ты… как это возможно? — мужчина внял голосу разума и сложил руки перед собой.

— Я нормальный, такой же, как и ты, кроме этой особенности. Немного поджарил мозги в «мертвом поясе» возле зоны, и получил такую особенность. Теперь могу жить, где захочу, кроме точек Лагранжа, или, как вы их называете, кругов жизни.

— Колбасит? — спросил ошеломленный командир.

— Немного, но основная причина — люди боятся. Чтобы всем было хорошо, служим на дальних берегах. Сам не хочу стать нечаянной причиной чьего-то исчезновения.

— Семья?

— Есть, жена и дочка. Они нормальные. Вы тоже рискуете стать такими же, как я. Скоро начнется «мертвый пояс», за которым живут, или, правильнее сказать, поддерживают жизнь ретрансляторы. Это такие зомби, которых оживили при помощи черного спектра. И немтыри, живые люди, изменившиеся до такой степени, что могут понимать друг друга, не открывая рта. Вам лучше туда не соваться, если хотите вернуться домой нормальными.

Командир паровоза, озадаченный обилием новой информации, свел морщины на лбу в две широкие складки.