Мое непослушное сердце - Сьюзен Филлипс

Кевин удивленно посмотрел на нее сверху вниз:

— Могла бы хоть улыбнуться, что ли…

— Продолжай.

— Фэб это не понравилось. — Он оттолкнулся от изгороди, и морщинки вокруг рта вдруг стали глубже и отчетливее. — Нет, это не то слово. Она взбеленилась. Обвинила меня в том, что я использую тебя с целью получить тепленькое местечко в руководстве «Старз».

— Не понимаю.

— Все знают, что после ухода из команды я собираюсь стать тренером, ведь разговор об этом с Дэном у меня уже был.

Наконец Молли все поняла.

— Она считает, что я помогу тебе обеспечить дальнейшую карьеру в команде. Верно?

— Но я могу это сделать и без тебя! — взорвался он. — Я давным-давно проявил себя! Во всей лиге нет игрока, который разбирался бы в игре лучше, а Фэб взирала на меня как на ничтожного паразита! Молли, я понимаю, она твоя сестра, но цель игры в футбол — победа, и должен прямо сказать: я потерял к Фэб всякое уважение.

Молли почувствовала, что ноги вновь способны ее держать.

— Но это еще не все, верно? — спросила она, вставая. До чего забавно было видеть физиономию Кевина, взиравшего на нее с гневом и смущением. Похоже, он до сих пор не мог понять, каким образом широкая дорога, устланная розами, вдруг превратилась в горную тропу, усыпанную шипами и колючками.

— Она сказала, что я могу получить либо тебя, либо «Старз», но то и другое вместе — никогда. Если я подойду к тебе снова, то распрощаюсь с командой. Если же забуду твое имя, сохраню работу.

Сердце Молли затрепетало.

— И ты ей поверил?

— Тут ты чертовски права — именно поверил. Ну и пусть ей будет хуже. Не я, а она останется внакладе. Обойдусь и без «Старз». Я не желаю больше играть за них.

Ее любящая, привыкшая всюду совать свой нос сестра… !

— Она дурачит тебя, Кевин. Вешает лапшу на уши. Иначе говоря, проверяет.

— О чем ты?

— Хочет, чтобы и у меня была Великая Страсть, как у нее с Дэном.

— Я видел ее лицо. Она не шутила.

— Она прекрасная актриса.

— Все это чистый бред. Какая там великая страсть? Я уже сказал ей, что люблю тебя.

— Фэб — прирожденный романтик. Почти как я. Обычная история любви недостаточно для нее хороша. Она хочет, чтобы свою я запомнила на всю жизнь. Пережила такое, что можно будет гораздо позже вытаскивать из глубин памяти и перебирать снова и снова, если ты вдруг забудешь принести цветы на нашу годовщину или взбесишься, когда я помну машину, — Надеюсь, ты понимаешь, о чем говоришь, хотя я до сих пор в тумане.

— Будь ты женщиной, тоже понял бы.

— Ну, прости за то, что…

— Слова любви прекрасны, но только немногим женщинам повезло испытать нечто незабываемое.

Все это было настолько естественным для Молли, что она любым способом старалась заставить его увидеть истину.

— Неужели не ясно? Дэн спас ей жизнь! И был готов на все ради нее! Поэтому Фэб твердо знает, что для него она на первом месте. Дороже футбола, его амбиций, всего на свете. Она и мне желает того же, поэтому убеждена, что ты обязан выбрать.

— Хочешь сказать, она поставила под удар команду, чтобы вынудить меня сделать грандиозный романтический жест?! — сорвался Кевин. — И я должен этому верить?!

Он орал все громче, но Молли почти не обращала внимания. Он любит ее! Она видела любовь в его глазах, слышала в каждом слове, и ее сердце пело. Но песню постепенно заглушал назойливый звук, неожиданный и неизбежный.

Вой пожарной сирены.

Молли пыталась игнорировать его. Пусть она знала, что карьера Кевина в безопасности, он-то ни о чем подобном не подозревал и был готов принести жертву.

Да, она счастлива. И будет вспоминать эту минуту всегда.

Лучшую минуту в ее жизни.

Если не считать пожарной тревоги.

Она отказывалась прислушаться.

— Похоже, ты немного рассержен.

— Рассержен? С чего бы это?

— Но ведь ты считал, что Фэб действительно собралась выкинуть тебя из «Старз».

— Ты забываешь, что отныне мне безразлична эта команда.

Владелец должен понимать, что цель игры — выигрыш, а не стремление рискнуть миллионами долларов ради дурацкого каприза и ради того, чтобы ведущий игрок разыграл сэра Галахада!

Сирена залилась еще громче.

— Значит, ты не умеешь жертвовать…

Он действительно был отличным игроком, мог за милю распознать готовящуюся контратаку, поэтому и насторожился:

— Это так важно для тебя? Романтические жесты и тому подобное?

Вой сверлил Молли уши.

— Нужно готовиться к полднику.

— Я сделал недостаточно? Тебе нужно больше?

— Нет.

Тихое проклятие.

Он подхватил ее на руки и понес к лесу.

— Может, это заменит тебе романтический жест?

— Это секс, а не романтика.

К сожалению, он сразу поставил ее на землю, вместо того чтобы зацеловать до умопомрачения, пока вой сирены не утонет в шепоте любви.

— Считаешь, что я не вижу разницы между сексом и романтикой? Думаешь, все мужчины — болваны, а я не исключение?

Ее Великая Страсть, ее История Любви катилась под откос из-за чертовой сирены, которая надрывалась так оглушительно, что ей хотелось куда-нибудь спрятать голову.

— По-моему, только ты можешь ответить на этот вопрос.

— Ладно, так вот что я собираюсь сделать. — Он набрал в грудь воздуха и встретил ее взгляд. — Выиграю Суперкубок. Ради тебя.

Он не шутит!

Крохотные искорки счастья взрывались у нее внутри, и каждый взрыв подчеркивался новым воплем сирены. Но Молли вдруг поняла, что стоит лицом к лицу с главным вопросом своей жизни. Вопросом, возникшим в сердце маленькой одинокой девочки, с малых лет брошенной, забытой, существовавшей без нежности и любви. Кевин Такер достаточно силен, чтобы убить ради нее дракона и выиграть Суперкубок, но хватит ли у него сил любить ее до конца жизни, в горе и в радости? Она страстно нуждалась в ответе, который заставит пожарную сигнализацию замолчать навеки.

— Сейчас только июль, неудачник, — фыркнула она. — Ко времени розыгрыша Суперкубка я забуду твое имя!

— А вот в этом позволь усомниться.

— Твое дело, — скучающе бросила она, почесывая комариный укус, и едва выговорила самые гнусные слова, на которые была способна:

— Но знай: с тех пор я успела понять, что вовсе тебя не любила.

Она ужаснулась тому, что наделала, и тут же замолчала, потому что Кевин не казался расстроенным. Он словно прикидывал что-то.

— Лгунья. Слышала когда-нибудь об ущелье реки Сейкстен?

— Что-то не припомню.

Неужели вой снизился на несколько децибел?

— Вообще меня это не интересует. Ты, кажется, не понял? Я сказала, что не люблю тебя.

— Угу. Так или иначе, это в Швейцарии, и пороги там просто гибельные. Но я готов проплыть весь маршрут и вырезать твои инициалы на скале.