Гарем ефрейтора - Евгений Чебалин

– О моем нахождении будет знать председатель колхоза в селе Новый Акун Зукур Богатырев или Махмуд Барагульгов из села Ангушт. Держите с ними связь. На время сверните все действия, уходите в подполье, если хотите сохранить остатки организации.

Ни к чему играть в прятки: нас больше всего интересует ваша агентура в советских учреждениях и сеть ОПКБ по Кавказу. Но вы же не хотите делиться с нами…

Он подождал. Исраилов молчал. Его раздирали желание поделиться и рефлекс самосохранения: пока он владеет списками, он персона нон грата.

– Мы подождем, – понял Осман-Губе. – Прощайте. Сожалею о резком тоне.

– Взаимно, полковник, – обессиленно отозвался Исраилов.

Брезентовый полог, колыхнувшись, замер.

– Теперь ты убедился? – шевельнулся в своем углу Ушахов.

– В чем?

– Вспомни слова Джавотхана: мы станем трупами для немцев, если отдадим свою ОПКБ и агентуру. Хочешь политически смердеть? Отдавай.

Исраилов выплывал из приступа тоски. Оглядел опустевший, чужой и враждебный теперь грот. Вгляделся в Ушахова: кто он?

– Почему ты здесь? У меня трескается голова, когда я пытаюсь разгадать, кто ты… Ты извивался, суетился здесь полгода, и все обрушилось… Нет решимости раздавить тебя. А может, надо?

– Не продешеви с агентурой, Хасан. Она дорого стоит, – отвердел и окреп Ушахов.

Этому уже без него не обойтись. Из него высосали реальную силу. Осталась одна сморщенная шкура. И он дрожит за нее. Его дожимать надо.

– Осман-Губе подождет. Он дождется, когда нам надоест и мы вымотаемся скакать по горам, а потом хапнет всю ОПКБ даром. Гестапо не любит платить…

– А кто любит? – уже открыто уцепился за надежду вождь.

– Никто. Стамбул тоже. Но он ближе и понятней нам. Он всегда был ближе, Джавотхан прав. И всегда больше платил единоверцам, чем Берлин. Восток всегда был щедрее Запада. Я знаю в этом толк. Вайнахи, живущие теперь в Турции, подтвердят…

Дернулся, взлетел брезентовый полог, и в пещеру вошел Иби Алхастов. За ним цепочкой потянулись нукеры. Они обтекали пещеру, становились спинами к стене, и угрюмый шорох их движения, резкая вонь горелого тряпья, застарелого пота, пороховых газов, расползались по гроту. Запахи возродили здесь весь ужас боя и поражения в нем.

– Мы оторвались от красных несколько часов назад, – сказал Алхастов. – Они цепями прочесывают горы. Скоро будут здесь.

Он хотел закончить: «Надо уходить», – но вовремя придержал язык. Хасан лучше знает, что делать. Может, лучше принять бой и искупить позор бегства от Агиштинской горы. Если бы там, в ауле, Хасан не побежал первым и не увлек за собой остальных, как знать, может, сейчас они резали бы черного барана на празднике победы.

Смиряя в себе бесполезную теперь гадливую ярость и презрение к сидящему в кресле, Алхастов позволил себе спросить молчавшего хозяина:

– Как дела в Дагестане?

– Так же, – ответил вождь. – Они умеют бегать от красных не хуже нас.

Он понял мысли и настрой мюрида. «Надо его менять. Он заелся и забыл, с кем рядом дышит одним воздухом. А кем он был?! Черным батраком при Цоцаровых».

Ушахов подрагивал в нетерпении: скорее к рации!

– Инш Алла![20] – яро взревел Хасан.

– Инш Алла! – стонущим свирепым эхом отозвалась орда – может быть, последняя надежная опора Хасана в Чечне.

Ушахов пошел к выходу.

– Пошел продавать всех вас Стамбулу. Я не продешевлю. Не забудьте об этом потом, когда меня вышвырнут из разведки за провал дела в Чечне.

Получил доступ к рации. Самолет с десантом без Саид-бека уничтожен. Джавотхан держит холбат в пещере Мовки-Дукх. Осман-Губе ушел в подполье. Его связники Богатырев и Нового Алкуна и Барагульгов из села Ан-гушт. Ликвидация Исраилова категорически нежелательна, он не отдал агентурную сеть гестаповцу, склоняю его к контакту со Стамбулом. Считаю основной задачей изъятие списков агентурной сети и остатков ОПКБ.

Гриша, что с Фаиной?

Народному комиссару внудел

Совершенно секретно

По агентурным данным, между главарями банд и бандитами нарастает раздор на почве больших потерь, понесенных от войск НКВД. Расшифровка послана дополнительно. Главари Магомадов, Сахабов, Алхастов, Ше-рипов по распоряжению Исраилова распустили бандитов по домам, т. к. немецкая армия не сможет прийти на помощь в ближайшее время. Сотни бандитов являются с повинной. Остатки немецких диверсантов добивают в преследовании. Осман-Губе ушел в подполье, ищем подходы через агентуру и связников. Ланге исчез бесследно.

Сталин отказал в приеме наркому. Во-первых, донимала изжога. Во-вторых, он уже выслушал подробный доклад Серова о кавказских событиях, в том числе и о предательстве Гачиева и Валиева. Но пока не решил, что делать. Он сказал в трубку:

– Доложи о результатах на Кавказе, как полагается, Верховному Главнокомандующему и в Совет Народных Комиссаров Молотову.

Берия пребывал в оцепенелом параличе. Но он уже знал это свое состояние и был уверен, что где-то в подкорке неприметно кипит бурный процесс, который вытолкнет в конце концов единственно верный вариант действий.

Через час с небольшим нарком уже был готов к таким действиям. Вскользь это касалось ждущих своей участи Гачиева и Валиева, живущих в гостинице «Метрополь». Но заостренная сердцевина решения упиралась в весь чечено-ингушский народ.

Председателю ГКО тов. Сталину

СНК, тов. Молотову

В результате подавления восстания на Кавказе на 13 октября сего года оперативными группами проделано следующее:

1. По Чечено-Ингушской АССР.

Убито бандитов и повстанцев 273 человека, арестовано 406, изъято укрывателей и пособников 119. Следственное расследование продолжается. Исраилов ушел в подполье, разрабатывается операция по его изъятию. Убито около 20 немецких десантников, преследуются остальные.

2. По Дагестанской АССР.

Убито бандитов и повстанцев 44 человека, арестовано 266, изъято бандпособников 85 человек. Для разложения банд, оставшихся в горах, и отрыва рядовых участников от кадровых бандитов используются местные авторитеты – старейшины.

В результате многие рядовые участники банд являются с повинной, возвращают колхозный скот и оказывают НКВД содействие в преследовании банд. Их ликвидация продолжается.

Глава 21

Гиммлер давно не видел главу третьего рейха столь омерзительно необузданным. У Гитлера тряслись щеки, пена закипала в уголках губ. Вопли его резали барабанные перепонки. Содрогаясь в крике, фюрер вышагивал кругами вокруг черно-белой статуи рейхсфюрера, и каждый раз, когда фюрер оказывался сзади, у застывшего Гиммлера судорожно напрягалась спина и цепенел позвоночник: изводило предчувствие удара.

Казалось, Шикльгрубер ударит обязательно по затылку, так, что хрустнет шея и слетит на пол пенсне. Но удара все не было. Гитлер, вывернувшись из-за ненавистно-худосочной спины, неистощимо и изобретательно изливал в лицо главы всех разведок свое безмерное отвращение.

– Зачем вы нацепили это дурацкое пенсне? Подражаете Лаврентию Берии? Но Берия носит его потому, что хронически страдает политической близорукостью. Вы же вечно хвалились своей дальнозоркостью! Зачем вам эти стекляшки? Чтобы трусливо прятать за ними глаза?

Вы лжец, Генрих. Вы обманывали всех нас кавказской химерой, обещали нам «пятую колонну», не потрудившись как следует проверить реальные силы горского сброда! Он посмел именовать себя главой туземного национал-социализма!… Честь нашей партии замарана кавказским дерьмом по вашей вине, Генрих!

– Мой фюрер… – придушенно оскорбился наконец Гиммлер.

– Молчать! Вы и ваша воняющая духами куртизанка Канарис распускали передо мной павлиньи хвосты! Где ваша бандитская разработка «Шамиль»? Вы клялись разворошить ею Кавказ, уверяли в сокрушительности кавказского бунта. Вы обещали выложить вермахту на подносе весь кавказский нефтяной тыл!

– Экселенц…

– Молчать! Представляю, как хихикают по углам наши штабные крысы над болваном Маккензи! Командир первой танковой армии вермахта цепляет на утробу пряжку с азиатским полумесяцем и звездой! Он молится босиком в мечети! Об этом уже ходит анекдот. Вам пересказать? Эту наивысшую форму тевтонского кретинизма следует золотом вписать в летопись третьего рейха!

Впишите ее собственной рукой, как идейный автор. Нет, не рукой, вам следует вписать ее ногой, как дрессировщику обезьян. Вы организовали там туземный, обезьяний цирк, но не «пятую колонну»!