Шпион в Хогвартсе: отрочество - Яна Мазай-Красовская

ожидал? — лорд выдержал паузу в лучших театральных традициях. — И правильно. Я не гуманист, я прагматик. Обезвредить палочки и хоть что-то исправить сможет только сам мастер. Это оптимально. А без его собственной доброй воли… Не факт, что обойдется без жертв.

— Причем из самых сильных магически родов, да?

Лорд кивнул.

— Значит, выхода нет? Как будем искать правильную чайку? И чем я могу помочь?

— Свежим взглядом, брат мой, свежим взглядом.

— И на свежем ветру, полагаю?

— Завтра в десять на Саутуоркском мосту.

— Хорошо.

* * *

— Иви!

— Иви!

Двое мужчин, точнее, мужчина и юноша, орали, как дураки, оглядываясь, чтобы замолчать, едва показывался очередной прохожий.

— Кьи… Кья… Кьи-и… — отвечали им птицы, кружась над головами.

И бросались на хлеб, отбирая друг у дружки куски побольше.

— Надо бить по площадям, — не выдержал парень, опершись на перила моста.

— И тут же попасться полиции. Мало сейчас народ пугают моими якобы зверствами над магглами?

— Дамби лысого мы ее так найдем.

Старший расхохотался.

— Так тебя директор достал?

Вместо ответа Принц начал рассуждать:

— Подожди… они же не только хлеб едят, так? Там, где нет людей, в море, у пустых островов, тоже есть чайки? Чем можно питаться в море — рыбой?

— А давай попробуем…

Заклинания трансфигурации легко превратили неровные куски в серебристые вытянутые тушки.

Птицы словно взбесились. Особенно одна, крупная, с серой отметиной-подковой на голове… Первая рыбина пошла еще спокойно, но как только чайки заметили, что угощение изменилось…

Заранее принятые меры в виде щитов-зонтиков оказались совершенно недостаточными. Птицы залетали со всех сторон, со спины и даже снизу из-под моста. Тут же дрались друг с дружкой, обдавая кормильцев волнами воздуха с перьями и пометом. То одна, то другая птица клевала руки, вытаскивая рыбу, едва она появлялась в пальцах. Они едва уворачивались, пока оба, не сговариваясь, не трансфигурировали по паре обычных палок…

— Дерзкие, жадные, агрессивные… Том, ты уверен, что хочешь посмотреть, что она за человек? — Северус наложил очищающее на спину напарника и повернулся сам.

— Не очень, но придется.

— Ты не приметил никакую из птиц?

— В такой туче приметишь… Разве ту, что крупней остальных.

— И наглей.

— Так благодаря чему еще она такая здоровая?

— Увы, она не одна. Я таких с десяток насчитал… или два.

Крупная чайка с рисунком в виде подковы из серых перьев на затылке аккуратно держалась вне их зоны видимости, словно прислушивалась. Она давно обратила внимание на этих странных людей, словно чем-то ей знакомых. Инстинкт подсказывал лететь отсюда без оглядки, но что-то внутри не пускало. Как она улетит? Она так давно не видела старого человека, забавно похожего на одуванчик…

* * *

— Я прочитал: птиц ловят сетями…

— Будем пробовать?

Запутывались какие угодно птицы, кроме нужной. Использовать заклинания широко они опасались: маггловская территория была после вчерашнего под пристальным наблюдением Аврората. Пришлось выпутывать отчаянно уворачивающихся, бьющихся, вопящих и больно клюющихся сильных птиц, слишком похожих на ту, что искали они… Несмотря на защиту, пальцы у обоих уже через полчаса были в крови, а руки в синяках. Также был тщательно проветрен и обновлен весь запас ругательств.

Пять крупных чаек, похожих друг на дружку, как капли воды, сидели в корзине. В конце концов напарники просто осторожно ликвидировали сеть и тяжело вздохнули.

— Тьфу, я уже очищать кровь и лечить замаялся…

— Мне кажется или птицы стали злее?

Прицельный клевок…

Выругавшийся милорд восхищенно смотрел на чудеса высшего, нет, высочайшего пилотажа:

— Вот теперь я точно не забуду эту птичку…

— А что? — отвлекся Северус от выпутывания очередной сварливо вопящей чайки.

— Еще ни разу не видел, чтобы птицы летали спиной вниз.

— Где?! И правда. Как это она?

— Очевидно, использует магию, каким-то образом доступную ей.

— Ну вот, мы определили, а толку?

Птица внезапно исчезла, а милорд получил новый клевок в затылок, после чего, наконец не выдержав, ударил по площади.

Вода и берег покрылись густым слоем обездвиженных птиц.

— Хорошо-то как…

— Тихо…

Тела чаек из воды они моментально левитировали на берег, правда, часть Темзы тоже зацепило, так что бережок напоминал болото. Они быстро пошли по нему, выискивая нужную птицу с помощью Ревелио. Таиться дальше смысла не имело. На песке среди птичьих тел на пару мгновений показалось девичье, тут же вернувшись обратно.

— А, вот же она, — бросился к добыче Северус, приподнял за крыло, которое опасно распахнулось, и быстро перехватил упитанную тушку.

И они аппарировали в Певерелл-мэнор вместе с оглушенной птицей.

Часть задачи была решена.

* * *

А вот вторая часть оказала едва ли не хуже. На все заклятия, способные вернуть анимагу прежний облик, птица перевоплощалась в девушку с серо-седыми волосами и забавной растрепанной прической — валиком-подковой на затылке. Но в сознание не приходила, а через несколько минут возвращалась в птичью форму. Почему — неизвестно.

На этот вопрос не могли ответить ни один свиток, ни одна книга, ни один гримуар.

Из имеющихся, конечно.

Бывшие Пожиратели были отправлены по поручению в активный поиск других «первоисточников», но результатов не было. Хотя, по оценкам милорда, интересного натащили много.

Как сделать чайку человеком?

Как она поведет себя в этом обличье?

Милорд потирал руки и улыбался. С некоторых пор он начал любить трудные задачи…

— Хорошо, что не показали птичку старику Олли, боюсь, тот совсем бы спятил.

Северус уже не ожидал от возни с треклятой птицей ничего хорошего.

— Погоди-погоди, — прищурился Том. — Кажется, есть еще одна мысль…

Старик Олливандер, увидев свою чайку, только опустил руки. Все. Теперь они оба во власти этого человека. И ради чего все было?..

Но тот произнес какую-то сложную связку заклинаний, часть из которых была совершенно непонятной, и перед ним очутилась…

— Иви! — закричал старик и схватил дочь в объятия.

Она не отозвалась, оставаясь неподвижной, словно кукла. Но — живой. По крайней мере, она дышала.

Он бережно опустил ее на диванчик и отпустил, протягивая руку, чтобы убрать с ее лица волосы…

Колени подкосились, и старый мастер оказался подле дивана, на котором вместо дочери снова сидела птица. Правда, в этот раз она была спокойна. Не кричала, не атаковала, просто сидела и смотрела, переводя взгляд по очереди на всех присутствующих.

Олливандер поднял слезящиеся глаза:

— Милорд…

—