Язычник - Александр Мазин

– Артём?

– Славка правильно сказал, – не желая обижать младшего брата, произнес Артём. – Но и Рёрех верно говорит. А я от себя добавлю: у Владимировых нурманов и свеев меж собой единства нет. Как только они решат против воли Владимира пойти, так сразу из крепкого кулака превратятся в пальцы растопыренные. Да ты ведь, батя, и сам все знаешь. И все решил. Верно?

– Конечно, решил, – согласился Сергей. – Но посоветоваться все равно надо. Вдруг мое решение – неправильное.

Все, даже Сладислава, рассмеялись. Надо же – пошутил глава рода.

А Сергей не шутил. Он так до конца и не уверился, что остаться в Киеве – это хорошая мысль. Он очень хорошо помнил, как обошелся Владимир с Роговолтом. Если же станет известно, что Сергей участвовал в сговоре Рогнеды за Ярополка, не обидится ли Владимир? Не забудет ли о том хорошем, что сделал для него Сергей?

Есть такое свойство у князей: забывать добро, если им это выгодно.

– Не дело это, Артём, – вздохнул Варяжко. – В трудный час хочешь ты оставить своего князя.

– А бежать из родного города – это дело?

Артём устал. Устал спорить. Устал уговаривать. В последнее время совсем чужим стал ему Ярополк. Советов не слушал, глядел – как на врага.

– Тоже не дело, – согласился Варяжко. – Думаешь, мне охота в Родню идти? Я тут к гадателю ходил… Выпало: без меня вернется Ярополк в Киев. Однако ж – вернется. Вот я и иду.

– Да ну его, гадателя! – Артём положил руку на плечо друга. – Забудь, Вольг!

Редко кто называл варяжского княжича родовым именем. Он сам выбрал судьбу. Принял новое имя.

– И зачем ты вообще к гадателю ходил? – произнес Артём. – Хотел бы судьбу узнать – шел бы на наше подворье. У нас в одном доме – три ведуна. Один – по звездам читает, другой – и вовсе родич твой. А батя мой, сам знаешь, за Кромкой ходил – словно мы с тобой – по Дикому Полю.

– Не пойду, – мотнул головой Варяжко. – Ты ж сам сказал: отец тебе запретил ехать в Родню. А ну как и мне Рёрех запретит? Он – старший. Не послушаю его – пращуры от меня отвернутся. А я Ярополка бросить не могу. Это ж как… Коня боевого бросить. Не могу. А ты – оставайся. Хочешь, я сам князю об этом скажу?

– Нет уж! – отрезал Артём. – Однако – спасибо, брат! Береги себя. И знай, что в роду нашем тебя всегда примут.

Сжал ладонями мощное предплечье варяга, повернулся и зашагал по галерее к княжьей палате.

Варяжко проводил его взглядом, утер кулаком непрошеную слезу и зашагал к леснице. Надо было собираться в дорогу.

Трудный разговор с князем на деле оказался легким. Ярополк, узнав, что Артём от него уходит, не удивился. И не опечалился. Будто ждал.

Отпустил легко. Даже посулил наградить за верную службу. Артём отказался.

Имя Блуда названо не было, но моравский боярин будто незримо присутствовал в палате. И довольно усмехался.

На подворье Детинца Артёма уже ждали те гридни, что присягали дружинниками ему или отцу. Артём предложил им выбор: остаться в Киеве вместе с ним – или идти прямо под руку Ярополка. Князя никто не выбрал. Неудивительно. Артёму верили больше. К тому же у многих в Киеве дворы, семьи…

Детинец кипел: шли сборы к походу в Родню. Разбирались с имуществом вои, носились взмыленные холопы: грузили княжье добро, еду и фураж. Обоз собирался немаленький.

Артёмовы вои в общей толчее были – на особицу. Уже не свои – чужие.

С ними был и Славка. Со Славкой – Антиф. Как и все – с вещами и заводной лошадью.

– Возьмешь меня, воевода? – спросил он.

– Возьму, – не раздумывая ответил Артём.

Глава 27

Роковая ошибка Ярополка

К Родне дружина Ярополка подошла уже под вечер. Завидев знакомые стены старинной крепости, Ярополк вздохнул с облегчением. Не верилось, что дошли. Все время боялся: вот сейчас покажется на окоеме рать Владимира…

Бог сохранил: дошли.

Ярополк оглянулся. Далеко растянулось его воинство: стрелищ на десять. Стена пыли висела над трактом. В пыли этой не разглядеть было сотни телег войскового обоза. Но самое дорогое Ярополку было совсем близко. Два возка. В одном жена любимая. В другом – казна княжья: сокровища, добытые Олегом, Игорем и Святославом; богатства, собранные бабкой Ольгой и самим Ярополком. Не все, конечно. Многое, очень многое пришлось оставить… Да и самое главное, Киев, град стольный, с собой не увезешь.

Но, даст Бог, еще вернется Ярополк в Киев. Во все стороны света разосланы гонцы. Главное – выждать. Не удержит Владимир своих нурманов. Этих – не взнуздать. Уйдут. А если напоследок еще и Киев разграбят, тогда Владимиру и вовсе опоры не будет. Отсиживаться в Родне – хорошо. Место – исконное. Поговаривали даже, что град этот, на слиянии Роси с Днепром, – подревнее стольного Киева. Так или нет – неведомо, но крепость сильная. Штурмом такую не взять. И измором – не взять. В обозе у Ярополка припасов – на полный год.

Ярополк привстал на стременах, глянул поверх шлемов передового дозора.

Ворота Родни были гостеприимно распахнуты. Малая городская дружина вышла из города – встречать. Ярополку даже показалось: среди родненских воев он видит боярина Блуда, посланного подготовить город к прибытию князя.

Все же хорошую мысль подал ему Блуд – в Родню уйти. Ее и оборонить легче, и бунта можно не бояться. Горожан здесь меньше, чем у Ярополка – воев.

Дошли. Даже и не верится…

– Главное – чтобы они испугались, – напутствовал племянника Сигурд. – Это первая задача. Самая важная. Они должны поверить, что ты атакуешь всерьез. Если догадаются, что твоя атака отвлекающая, ты пропал. Не быть тебе конунгом, Олав. Ты понял?

– Понял, дядя, – солидно ответил юный нурман. – Не сомневайся. Они испугаются.

– Всем понятно, что надо делать? – Сигурд обвел строгим взглядом подвластных ему хёвдингов, вождей нурманского воинства, отданных под его начало Владимиром. Примерно четверть своего войска. Остальные: свеи Дагмара, большая часть княжьей дружины, разноплеменное ополчение, примкнувшие к Владимиру дружины из занятых городов – остались под Киевом. Четыре тысячи нурманов: собственные хирдманны Сигурда, хирдманны раненого при штурме Киева ярла Торкеля – и вольные викинги, пришедшие не столько к Владимиру, сколько – к сыну конунга Трюггви.

И еще – конная дружина подтысяцкого Путяты. Пять больших сотен конницы. Эти сейчас – отдельно от остальных, прячутся в роще примерно в тысяче двойных шагов от большой дороги. Но поспеют они вовремя. В Путяте Сигурд был уверен.

– Если все понятно, идите к своим людям, – Сигурд махнул рукой, отпуская вождей.