Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Чейз Джеймс Хедли

Мандель был прав. Волей-неволей Рейксу пришлось сдаться. Не будет ему настоящего покоя, страх никогда не отпустит его. Ну что ж, человек может научиться жить в страхе и даже бывает счастлив, как привыкает к уродству или бессилию.

— Вы всерьез считаете, что это я убил Сарлинга?

— Теперь я почти не сомневаюсь в этом.

— Я могу убить и вас.

Нет. За мной стоит слишком много людей. Сарлинг работал в одиночку. У него не было никакой защиты от вас, одна только надменная вера — довольно романтичная для человека его опыта, — вера в собственные силы.

— Мне надо обязательно брать с собой Бернерса? — Рейкс взял шляпу.

— Конечно. Если оставить его в покое, он потом станет опасным для нас. Возьмите его с собой — и все будет в порядке. То же самое относится и к мисс Виккерс.

Мандель встал. Он снова стал похож на сокола — когда тот вытягивает шею и расправляет крылья.

— Сарлинг был вашим другом? — спросил Рейкс.

— Нет. Иногда мы работали вместе. С золотом. Я не интересуюсь ничем другим. А теперь собираюсь заняться делом е вами. Вы интересуете меня только как исполнитель. И поскольку рискуете больше всех, то и получите семьдесят пять процентов и любую помощь с нашей стороны. Работайте по тому плану, который наметили с Бернерсом. До свидания, мистер Рейкс.

Мандель протянул через стол руку. Рейкс брезгливо посмотрел на нее и покачал головой:

— Вы принуждаете меня, Мандель. Заставляете силой. Из-за вас я должен менять свои планы. Вы разрушаете сейчас самое главное для меня — и еще ждете, что за это я пожму вам руку? Нет, обещаю: если когда-нибудь я и прикоснусь к вам, то только для того, чтобы придавить. Даю слово.

Рейкс вышел. Мандель сел.

— Ну и как? — появился Бенсон.

Мандель посмотрел на него, рассеянно поставил на место вазу с цветами.

— Он возьмет золото. Делайте все, что он ни попросит. Все. И ни на секунду не забывайте, что это за человек: мы поколебали его мечту…

Рейкс брел по заметенному снегом Лондону. Он точно знал, чего хотел, понимал, что его поведение — одна из форм самоистязания. У него не было сиюминутного выхода, а может быть, никакого вообще. Если так, придется научиться жить по-другому, строить жизнь вокруг страха. Но только здесь, а не в Альвертоне. Альвертон свят. Сначала Рейкса сдерживал Сарлинг, потом Мери, а теперь схватил этот Мандель и, видимо, не отпустит уже никогда. Рейкс не находил в себе злобы, лишь тупое отвращение, скотское примирение с рабством и зарождающееся терпение, которое, он знал, разрастется и будет поддерживать его столько, сколько понадобится… пока не представится случай, пока он не вознаградит себя мщением, какого требовала его натура. Расплывчатая, неясная мысль об этом заменит надежду и будет питать его силы недели, месяцы, а если нужно — и годы. Когда-нибудь, мистер Мандель, когда-нибудь.

Рейкс остановился у большой витрины здания кунардской морской компании, и его мечты отступили. За стеклом, в центре стоял макет новой «Королевы Елизаветы 2». Снег валил Рейксу на плечи, а он не мог оторвать взгляда от корабля, от длинного темно-серого корпуса с широкой красной ватерлинией, смотрел на него как будто сверху, представлял, как плещется у кормы голубая вода, видел аккуратно подвешенные шлюпки, необычную дымовую трубу, рожденную в десятках испытаний на обтекаемость, ветровой щит у ее основания, чтобы копоть и дым уносились прочь. Рейкс заметил мачту, которая была вовсе не мачтой, а трубой кухни, стойку связи, антенну и радары, ровные ступени бака, юта и шканцев… Глядя на макет, Рейкс говорил себе без всяких чувств, что раньше здесь стоял и Сарлинг, погруженный в свою бредовую мечту, не замечая прохожих.

Рейкс отвернулся от витрины, поймал такси. Он успел на поезд в Брайтон в 12.25. В вагоне развернул рекламу. Внутри лежали два форматных листка, исписанные Сарлингом. Они были разорваны пополам, но аккуратно склеены прозрачной лентой.

«НЕСКОЛЬКО ЗАМЕТОК ДЛЯ ФРЭМПТОНА И БЕРНЕРСА

Первый регулярный рейс «КЕ-2» запланирован так:

— отплытие из Саутгемптона в 12.00 18 апреля 1969 г.;

— прибытие в Гавр в 19.00;

— отплытие из Гавра в 21.00;

— прибытие в Нью-Йорк 23 апреля.

(Но из-за неисправностей турбин рейс, по-видимому, будет перенесен на более поздние сроки.)

Задача состоит в том, чтобы выкрасть золотые слитки из спецкаюты во время первого рейса через северную Атлантику.

Всю операцию на борту должны провести только два человека, продолжительность операции — от сорока минут до часа.

Использовать шантаж, а не насилие, пассажирам причинить минимум неудобств. Обо всей операции не должен знать никто, кроме нескольких офицеров экипажа.

Операцию следует провести от полуночи до 04.00 утра. В рубке в это время будут капитаны первого и третьего ранга, старшина рулевой и юнга. Спецкаюта расположена на восьмой палубе. Напротив большой грузовой лифт, доходящий до первой палубы. Ключи от спецкаюты хранятся в сейфе капитана.

Незадолго до отплытия в Сити можно будет точно узнать, сколько золотых слитков повезут на корабле. На старых «Королевах» даже шестнадцатитонный груз золота и серебра не считался необычным. Сейчас на корабле повезут по меньшей мере две тонны золота.

Сбывать слитки будете через Бенсона. Через него же организуйте внешнюю помощь в операции. Но ни в коем случае на корабле не может быть более двух исполнителей.

Обдумайте эти записки и представьте свой план. Интересно узнать, насколько он соответствует моему или даже превосходит его».

Рейкс спрятал проспект в карман и развалился на сиденье, закрыл глаза. В эту минуту в мыслях у него стоял Сарлинг, целый и невредимый. Какого черта старику взбрела эта идея? Неужели он когда-то связался с морем и обжег пальцы, да так сильно, что ему захотелось жестоко отплатить за свой провал? Или это был не более как праздный вызов той головоломке, что пришла ему в голову просто от скуки? Как можно украсть золото с корабля без всякой суеты, только вдвоем — ведь эти двое должны остаться в живых. Это невозможно сделать вдвоем даже физически. Двое не смогут поднять и перенести много золота, не потратив на это долгие часы, да еще на виду у трех тысяч человек. Видимо, ответ проще: раз не смогут сами, значит, заставят других — властно, спокойно, без суеты. Именно это Сарлинг называл шантажом без насилия. Помимо воли загадка заинтриговала Рейкса. Как подчинить себе, принудить и заставить команду корабля или несколько ключевых фигур в ней сделать без возражения то, что нужно? (Не говоря о том, как вывезти золото с корабля, в открытом море. Видимо, здесь и нужна та внешняя помощь, о которой писал Сарлинг.) На судне только одному человеку подчиняются беспрекословно капитану. Корабль в море — это целый мир, но правит им один капитан. Боже мой, Рейкс не мог представить себе капитана, который хладнокровно расстался бы с золотым грузом. Но сделать это ему придется. Что же, черт возьми, придумать, чтобы он не смог поступить по-другому? Этот вопрос мучил Рейкса всю дорогу в Брайтон.

В два часа дня он позвонил в знакомую дверь. Бернерс, в темно-синей рубашке с серебряными пуговицами, в серебристом галстуке и замшевых башмаках, впустил Рейкса к себе.

Глава 11

Бернерс был счастлив. Хотя он старался скрыть это, Рейкс, поговорив с ним час-другой, обо всем догадался. А чувства Рейкса загрубели, стали грузом, который можно взвалить на плечи. Бернерс и Рейкс сошлись на том, что золото придется брать. Так тому и быть. Взять, и с плеч долой. Но Рейкс понимал: если он сам думает об этом лишь как о новом препятствии на пути к желанной свободе, то Бернерс считал его просто новой задачей; больше того, он был совсем не прочь померяться с ней силами. «Итак, — сказал себе Рейкс, — чужая душа — потемки. Бернерс живет в уютном доме, обеспечил себя на всю жизнь. Он должен бы негодовать по поводу того ультиматума, который ему вручили. А он принял его, спокойный и покорный снаружи и сгорающий от нетерпения внутри».