Кланы ФанМира (СИ) - Иван Магазинников

– Боюсь, что Руинум не сильно поднимет их продажную стоимость.

– Сам клан – нет, но клановый замок с Цветком Аллури – дорогого стоит!

– Я не смогу его оставить себе даже на лишний час. Но у меня есть другой план.

– Да-да, я читал ваши отчёты. Имитация возвращения древнего мага, когда-то покорившего Империю и пропавшего без вести. Воссоздать Терракотовых Воинов, разъезжать на Каменном Льве, сокрушая целые армии Дланью... Нет, вы это серьезно?

Я вдруг понял, как смешно звучит всё это со стороны. В такой подаче мой гениальный план и впрямь начал казаться бредом.

– Допустим, у вас хватит таланта на всё это. Сколько на это уйдёт времени? А ресурсов? Как я понимаю, ваше это гончарное искусство – редкий навык, которым владеют несколько неигровых персонажей. Вы их собираетесь привлечь? Или потратить несколько месяцев на обучение игроков? У нас нет ни времени, ни ресурсов на ваши игры!

Я даже сжался на своём стуле, только сейчас осознав, каким идиотом был.

– Даже если вам удастся проделать всё это – что дальше? Да весь кластер с азартом подключится к новому эвенту «Возвращение Блудного Скульптора»! Одни захотят выступить на его стороне, другие – сокрушить. Как думаете, что случится, когда они поймут, что никакого «эвента» нет? Ни квестов, ни наград, ни древних спятивших скульпторов? А как на всё это отреагируют разработчики «Фанмира»?

– Но...

– Вы не только не способны адекватно оценивать ситуацию, но и серьезно переоцениваете свои возможности. Скажите, как давно вы были у психиатора?

Тридцать Первый встал и навис надо мной. И меня начала охватывать паника – потому что всё, что он говорил, было правдой. Заигравшись в Бездне в свои глиняные куличики, я совершенно забыл, что нахожусь хоть и в очень проработанной и реалистичной, но всё же в виртуальной игре. Где всё подчиняется правилам игровой механики, а каждый предмет, заклинание или даже божество – результат трудов сотен или даже тысяч разработчиков.

Которые, между прочим, внимательно следят за всеми значимыми событиями в игре: когда и кем создаются уникальные предметы, где и почему начинаются войны, как кланы заключают и расторгают союзы, какие боги теряют или обретают силу.

Осознание всего этого, равно как и собственной беспомощности, оказалось подобно удару чем-то тяжёлым по голове, в глазах вдруг стало темно, а непослушное тело сползло со стула, жадно хватая ускользающий воздух ртом.

– Врача, врача сюда – у него паническая атака! – рявкнул Второй, одним махом перепрыгивая через стол и бросаясь ко мне, а потом я потерял сознание.

* * *

В себя я пришёл в лазарете. Рядом сидел Четырнадцатый – один из приставленных ко мне врачей, и Второй, который заговорил сразу же, едва я открыл глаза:

– Лежи, не вставай, ничего страшного не случилось. У тебя больше полугода были полностью подавлены эмоции, но теперь они возвращаются – ну что, как тебе снова чувствовать себя живым человеком?

– Паршиво.

– Именно об этом мы тебе и пытались сказать.

– И ничего с этим сделать нельзя? – я прикрыл глаза рукой, чтобы свет не так сильно раздражал.

– Тебе вкололи успокоительное, но после той дряни, которой тебя пичкала капсула – это всё равно, что витаминка против сибирской язвы.

– И вы не можете синтезировать... ну, ту дрянь?

– Нет.

– А что насчёт других капсул? Моих... меня...

– Ты про клонов?

– Да... Нельзя у них взять немного?

– Понимаешь... Вы ведь чувствуете одно и то же. И если хоть кто-то впадёт в панику из-за недостатка препаратов – это ударит по всем вам. В этом же и смысл такой «цепи».

– Ну, так уберите из нее пару-тройку звеньев, а лекарство поделите на остальных!!!

Я попытался рывком сесть, но у Второго реакция оказалась получше, и он положил свою каменную ладонь мне на грудь, не позволяя даже пошевелиться.

– Вас осталось всего двое. Некого больше выкидывать. Давай, приходи в себя поскорее – Наталья волнуется. Или мне ей твоего «дублёра» показывать? Разницы между вами никакой, а сестру увидеть он не меньше твоего хочет.

Я напрягся, но потом выдохнул и закрыл глаза, пытаясь привести в порядок лихорадочно скачущие мысли. Похоже, мои «цветочки» закончились и начинаются те самые «ягодки»...

Глава 28. Дуб и русалка

– Ну, привет, братишка, – Наташка улыбнулась и потянулась для объятий, как обычно мы делали после долгой разлуки.

Вроде бы всё, как обычно – вот только я чувствовал её напряжение.

Не верит, что я – это действительно я. Она ведь видела нас, там – всех нас, освобождаемых из капсул, больше десятка совершенно одинаковых «братишек», которые не просто выглядели, но и чувствовали, вели себя и даже думали совершенно одинаково!

– А ты загорела, я смотрю – как отдохнула?

– О да, эту поездку я никогда не забуду!

Наташка осеклась на полуслове: пока она раскатывала по южным курортам, я безвылазно сидел в бункере, в тесной комнатушке, почти 20 часов в сутки проводя в капсуле.

– Ничего, в следующий раз выберемся на отдых уже все вместе, большой и дружной семьёй. Ты, я, твой Сашка... И Палыча с собой прихватим...

– Ты... я... – губы её предательски дрогнули, а лицо побледнело.

– Эй-эй, Ташка – ну ты чего? – я схватил сестру за руку и притянул к себе, обнимая и поглаживая по спине и плечам.

– Дядя Паша... он... тебе разве не сказали?! – едва удалось разобрать мне сквозь рыдания.

Мда... Похоже, жизнь в реальном мире кипела и бурлила не меньше, чем в моей виртуальной песочнице! Про смерть Пал Палыча я узнал самым последним – странно, что Второй об этом не рассказывал. А разве его не Палыч нанял? Что же теперь будет, после его трагической гибели?

Впрочем, выяснив у Наташи, когда погиб дядя Паша, я понял, что если бы наёмники хотели – то давно уже оставили бы в покое и меня, и Виртуком. Видать, есть у них какой-то иной интерес во всём этом, помимо денежного.

Хотя, а кто сказал, что они не рассчитывают сорвать куш побольше, собрав достаточно улик против Корпорации, чтобы её шантажировать? Или сдать меня и Авраменко со всеми потрохами – может, клон программиста по-прежнему работает на «Виртуком», только уже в лице Второго? А я, как послушная собачонка, таскаю им в зубах раскалённые угли прямо из костра, да ещё и хвостиком машу.

Никому нельзя верить.

Осталось нас только двое – я, да Наташка.

– Сам-то ты как. Полгода, считай, из своего гроба не вылезал?

– А что – не видно? Смотри, какую мышцу накачал, размахивая жреческим посохом!