Битва королей - Джордж Мартин

— Ты обещал назвать ее в мою честь, — упрекнула она.

— Обещал. — Он поймал ее руку. — Окажи мне услугу, миледи. В зеленых землях верят, что беременная женщина приносит удачу мужчине, который с ней спит.

— Что в зеленых землях могут знать о кораблях? Или о женщинах, если уж на то пошло? Мне сдается, ты сам это выдумал.

— Если я признаюсь, ты не утратишь любви ко мне?

— Не утрачу? Да разве я тебя любила?

— Нет — но я пытаюсь исправить этот ущерб, милая Эсгред. На ветру холодно. Пойдем ко мне на корабль и позволь мне согреть тебя. Завтра мой дядя Эйерон польет ее нос морской водой и прочтет молитву Утонувшему Богу, но я предпочитаю освятить ее молоком моих и твоих чресл.

— Утонувшему Богу это может не понравиться.

— Пропади он совсем, Утонувший Бог. Если он будет нам докучать, я утоплю его снова. Через две недели мы отплываем на войну. Неужели ты отпустишь меня в бой потерявшим сон от желания?

— Запросто.

— Жестокая. Я хорошо назвал свой корабль. Если я, доведенный до отчаяния, ненароком направлю его на скалы, вини в этом себя.

— Чем будешь править — им? — Эсгред снова коснулась его мужского естества, улыбнувшись железной твердости мышцы.

— Поедем со мной в Пайк, — сказал он внезапно и подумал: «Что-то скажет на это лорд Бейлон? Впрочем, какое мне дело. Я взрослый мужчина, и если я привожу с собой женщину, это касается только меня».

— А что я там буду делать? — спросила она, не убирая руки.

— Отец дает вечером пир своим капитанам. — Он задавал такие пиры каждую ночь в ожидании тех, кто еще не явился, но ей это знать было не обязательно.

— Ты и меня сделаешь своим капитаном на эту ночь, милорд принц? — Он еще ни у одной женщины не видел такой ехидной улыбки.

— Охотно — если ты благополучно введешь меня в гавань.

— Ну что ж, я знаю, каким концом макать в море весло, а с веревками и узлами никто лучше меня не управляется. — Свободной рукой она распустила завязки его бриджей и с усмешкой отступила назад. — Жаль, что я замужем и к тому же с ребенком.

Теон торопливо завязал тесемки.

— Мне пора обратно в замок. Если ты не поедешь со мной, я собьюсь с дороги от горя, и острова лишатся главного своего украшения.

— Этого я не могу допустить… но у меня нет лошади, милорд.

— Ты можешь взять лошадь моего оруженосца.

— Значит, бедный оруженосец пойдет в Пайк пешком?

— Тогда поедем вдвоем на моей.

— Тебе того и хотелось, да? — Снова эта улыбочка. — Где же ты меня посадишь — впереди или позади?

— Где захочешь.

— Я хочу сверху.

Где же эта женщина была всю его жизнь?

— В чертоге моего отца темно и сыро. Нужна Эсгред, чтобы огонь горел поярче.

— У молодого лорда медовый язык.

— Разве мы не с этого начинали?

— Этим и закончим. — Она вскинула руки вверх. — Эсгред твоя, прекрасный принц. Вези меня в свой замок — я хочу увидеть его гордые башни, встающие из моря.

— Я оставил коня в гостинице. Пойдем. — Они вместе зашагали по берегу, и когда Теон взял ее за руку, она не отстранилась. Ему нравилась ее походка — смелая, упругая, чуть вразвалку, — видно, она и в постели такая же бедовая.

В Лордпорте было людно, как никогда, — его наполняли команды с кораблей, стоящих у берега или на якоре за волнорезом. Железные Люди нечасто сгибают колено, но Теон заметил, что и гребцы, и горожане присмиревают при виде их и кланяются вслед. «Наконец-то они стали меня узнавать — да и пора бы».

Лорд Гудбразер подошел прошлой ночью со своими основными силами — около сорока ладей. Его люди кишели повсюду, приметные в своих полосатых кушаках из козьей шерсти. В гостинице говорили, что эти безусые мальчишки из Большого Вика так заездили шлюх Оттера Хромоногого, что те ходят враскоряку. Пусть себе ребята забавляются. Более рябых и гнусных баб Теон еще не видывал. Теперешняя его спутница ему куда больше по вкусу. То, что она замужем за отцовским корабельщиком и носит ребенка, придавало ей еще больше остроты.

— Милорд принц уже начал подбирать себе команду? — спросила на ходу Эсгред. — Эй, Синий Зуб, — окликнула она проходящего морехода в медвежьем полушубке и крылатом шлеме. — Как там твоя молодка?

— Брюхата — говорят, двойня будет.

— Так скоро? — Она снова сверкнула своей улыбкой. — Глубоко ты, видать, весло запускаешь.

— Ага — и гребу что есть мочи, — заржал моряк.

— Крепкий парень, — заметил Теон. — Синий Зуб его зовут? Может, взять его на «Морскую суку»?

— Не предлагай ему этого, если не хочешь его оскорбить. У него свой корабль.

— Я слишком долго отсутствовал, чтобы знать, кто есть кто, — сознался Теон. Он попробовал отыскать своих друзей, с которыми играл мальчишкой, но все они либо уехали, либо умерли, либо стали чужими ему. — Дядя Виктарион дает мне своего кормчего.

— Римолфа Буревестника? Славный моряк, пока трезв. Уллер, Кварл, — снова окликнула она, — а где ваш брат Скайт?

— Как видно, Утонувшему Богу понадобился хороший гребец, — ответил коренастый человек с проседью в бороде.

— Он хочет сказать, что брат выдул слишком много вина и у него лопнуло брюхо, — пояснил розовощекий юноша рядом с ним.

— То, что мертво, умереть не может, — сказала Эсгред.

— То, что мертво, умереть не может.

Теон произнес эти слова вместе с ними.

— Я вижу, тебя тут хорошо знают, — сказал он женщине, когда они двинулись дальше.

— Жену корабельщика все привечают — кому же охота, чтобы его корабль потонул? Если тебе нужны парни на весла, эти двое могли бы подойти.

— Сильные руки в Лордпорте всегда найдутся. — Теон немало думал об этом. Ему нужны бойцы — и такие, что будут преданы ему, а не его лорду-отцу или дядьям. Роль послушного молодого принца он будет играть лишь до тех пор, пока отец не раскроет свои планы полностью. Если же ему не понравятся эти планы или та часть, которая отведена в них ему, тогда…

— Одной силы недостаточно. Весла ладьи должны двигаться как одно — только тогда она покажет все, на что способна. Умнее всего подбирать людей, которые уже сидели вместе на веслах.

— Хороший совет. Не поможешь ли мне подобрать их? — (Пусть думает, что я ценю ее ум, — женщинам это нравится.)

— Возможно, если будешь хорошо со мной обходиться.

— Как же иначе?

Около «Мириам», которая пустая покачивалась у причала, Теон прибавил шагу. Капитан хотел отплыть еще две недели назад, но лорд Бейлон ему не позволил. Никому из торговцев, оказавшихся в Лордпорте, не разрешалось покинуть его — лорд Бейлон не желал, чтобы весть о созыве им своего флота достигла материка раньше времени.