Город постоянной темноты - Татьяна Полозова

Я посмотрел через несколько рядов воспитанников, ища глазами Люка. Трудно было найти его светлую голову среди таких же непримечательных, будто выцветших макушек, тем более что он был ниже ростом многих из своих сверстников. Наконец, я увидел как он наклонился, рассматривая шнурки на своих ботинках и улыбнулся. Странно, мне вдруг стало так спокойно, что мой друг здесь, рядом, хоть и вдалеке, в одной упряжке со мной, хоть и в другом ряду, что он дышит, стоит здесь, слушает Хейвса. Я почувствовал себя счастливым. Для разнообразия.

— Таким образом, сейчас контролирующие специалисты огласят списки тех, кто будет состоять в группах, затем каждая из групп получит свое задание. А Джона Рипли я попрошу зайти ко мне.

Дьявол! Еще и при всех! Мало мне насмешек! Я вышел из строя и направился к площадке, с которой вещал директор. Понурив голову, я прошел мимо Саймона и искоса посмотрел на него, но он даже не смотрел в мою сторону. Странный человек, то кивает тебе, стоя за несколько метров, то не смотрит, когда идешь мимо него.

— Садись, Джек. — С порога заявил мне директор.

Я остался стоять, потому что сначала даже не понял, что он сказал.

— Я говорю, садись! — Громче и суровее повторил он.

Я приподнял бровь в удивлении. Обычно ученики не садились перед администрацией.

— Ты сегодня опять проспал? — Его голос смягчился.

Я неуверенно кивнул.

Хейвс постучал пальцами по столу и задумчиво посмотрел в затененное темным тюлем окно.

— Ты понимаешь, что это противоречит уставу?

Я снова кивнул.

Он наморщил нос и поводил плотно сжатыми губами из стороны в сторону, будто хотел сплюнуть.

— Сэр, я ведь не опоздал ни на завтрак…

Он махнул рукой и прервал мои оправдания. Я опустил голову.

— Ты уже не первый раз поступаешь таким образом.

Он говорил так, будто я специально просыпаю. Кто виноват, что подъем так рано, а отбой мне нужен часа на четыре позже?

— Я могу предоставить тебе выбор.

Я заинтересовано посмотрел на него, но заговорить не решался.

— Ты уже знаком с мистером Саймоном?

— Он наш новый учитель географии. — Ответил я.

Хейвс странно улыбнулся. Казалось, он готов растерзать Саймона своими руками прямо в кабинете. Что ж, в этом мы с ним сходились.

— Тебе он понравился?

Я не знал, что ответить. Сказать правду, значит оскорбить учителя, а мне и так косяков хватало, соврать, значит… Я подернул плечами.

— Нормально, сэр.

Хейвса вряд ли удовлетворил этот ответ, потому как он стал стучать пальцами быстрее и сильнее.

— Но он вызывает у меня сомнения.

Я проследил взглядом каждое движение толстых, маслянистых пальцев директора и посмотрел ему в лицо.

— Сэр?

— Он очень мало похож на учителя, не так ли? — Добродушно спросил он.

Я пожал плечами. Они будут болеть от таких частых движений.

— Я бы хотел больше узнать о нем, понимаешь? — Продолжал Хейвс. — Он, конечно, предоставил мне анкету, подробное резюме, но я чувствую, что все это липа.

— Липа, сэр? — Переспросил я.

Хейвс кивнул. Никогда еще не вел столь задушевной беседы с директором, и я чувствовал, как накаляется подо мной сиденье кресла.

— Лучше узнать человека в неформальной атмосфере, не так ли? — Директор поднял на меня глаза и сощурился. Он был похож на зажравшегося лиса, который только что стащил жирную курицу из соседней деревни.

— Что Вы хотите, сэр? — Спросил я.

Хейвс покачал головой.

— Я предлагаю тебе альтернативу: либо ты получаешь наказание за постоянные просыпания, либо мы с тобой сделаем одно общее дело.

— Хотите, чтобы я стучал на Саймона? — Наконец, дошло до меня.

Хейвс нахмурился.

— Не стучал, а предоставлял информацию.

Я поерзал, мне казалось, что я сейчас взлечу прямо на этом кресле в космос. Что делать? Отказаться и получить наказание или согласится и стать крысой. Саймон, конечно, не мой товарищ, но стукачество не приветствовалось. А что если ребята узнают?

— Ты можешь подумать до завтра. — Предложил мне Хейвс, видимо, заметив мою нерешительность.

Я встал с кресла.

— Я подумаю, сэр. — Неуверенно ответил я.

Хейвс разрешил мне идти, и я поспешил наружу. Всех ребят уже развели по работам, а я стоял на крыльце административного корпуса и смотрел на верхушки деревьев, которые щекотали темное небо. Мне стало душно и показалось, что кто-то накинул удавку на шею. Люк. Он единственный был моим спасением.

16

— Что думаешь делать?

После долгих уговоров, я все же затащил Люка в отдаленное местечко, в лесу, рядом с воротами. Он сидел напротив меня на бревне сухого дерева, а я прямо на земле.

— Отказаться, конечно. — Как само собой разумеющееся ответил я.

— Ты уверен?

Если бы я не сидел на земле, то упал бы. Взгляд у Люка был глупым, наивно-доверчивым, но, тем не менее, по его интонации я понял, что он совершенно не собирается шутить.

— Ты спрашиваешь меня об этом? — Повысив голос, спросил я. Птицы взлетели над верхушками деревьев и ответ Люка затянулся пока мы смотрели, как они получают свободу, завидуя им.

— А что? По крайней мере, это дало бы тебе определенные поблажки. — Небрежно пожал плечами Люк.

Я смотрел на него в упор, до сих пор не веря в то, что он говорит.

— Ты понимаешь, какой ценой я получу эти привилегии?! — Сейчас я чувствовал себя стариком, разъясняющим глупому малышу простые истины.

Люк снова посмотрел наверх, ища птиц, но их уже и след простыл. Ни одной не было на ветках.

— Разве за все не нужно платить? По-моему, ты уже окупил свое счастье.

— Счастье?! — Я рассмеялся ему в лицо. Такой глупости я не слышал со времен его первых слов о попытке вырваться из Обители. — Велико счастье — стучать на своих.

— Он не свой. — Огрызнулся Люк. Он не мог терпеть учителей еще сильнее меня, но если я открыто выражал свое недовольство, то Люк был труслив как заяц и дрожал при виде каждого из них, даже мисс Ровински. При этом внутри себя, осыпая их проклятьями.

— Все равно. — Махнул я рукой. — Ты не скажешь мне, как отказаться, чтобы не получить сутки в карцере? Боюсь, мой запах еще не выветрился из тюрьмы.

За нашими спинами хрустнули ветки, и мы с Люком насторожились. В деревьях показалась незнакомая фигура. Человек с трудом пробирался через терновник, будто был здесь впервые. Значит, не ученик. Мы поднялись на ноги и уже настроились драпануть, когда мужской голос позвал нас:

— Мальчики, не торопитесь!

Люк застыл на месте, хотя у нас еще был шанс убежать незамеченными. По крайней мере, с этого расстояния незнакомец вряд ли узнал нас. Тем более что практически все воспитанники были похожи друг на друга, в одинаковой одежде, с похожими стрижками, мы были будто инкубаторные.

— Давай, тащись! — Шикнул я, но было уже поздно, тяжелая рука незнакомца опустилась мне на плечо и я медленно повернулся.

— Мистер Саймон, — заикаясь, произнес я. — Что Вы здесь делаете?

Мужчина хитро улыбнулся и посмотрел на запуганного Люка. Тот чуть в штаны напрудил от страха.

— Этот вопрос стоит задать вам. — Спокойно ответил учитель.

Я одернул свое плечо, на котором еще лежала рука Саймона.

— Мы просто гуляем. Разговариваем.

Он же не слышал нашего разговора? — Подумал я.

Саймон заговорщически сощурился.

— Я хочу поговорить с тобой, Джек. — Спокойно сказал он.

Я посмотрел на Люка. На его лице читалось облегчение вперемешку с беспокойством. Он освободился от тяготы, но в тоже время волновался за меня.

— Поговорить, сэр? О географии? — Глупо спросил я.

Саймон посмеялся.

— Нет, о географии говорить не резон. — Он посмотрел по сторонам. — Давайте выберемся отсюда, ребята.

Мы и не шелохнулись. Саймон сделал несколько шагов и повернулся к нам.

— Я никому не скажу. — Заверил он.

Обычно, я не верю учителям, они врут лишь бы спутать тебя, провоцируют, будто им доставляет удовольствие твое страдание. Садисты. Но Джастину я, почему-то поверил. Может дело в его глазах. Всегда верю глазам. У Саймона они были чистыми и честными. Это подкупало.

И купившись один раз сейчас, я попал в сеть надолго. Если бы тогда мне показали, что будет дальше, к чему приведет каждый мой выбор, я бы поступил…точно так же. По сути, я даже не выбирал. Я просто пошел туда, куда хотел пойти, сначала из любопытства, потом из упрямства, потом из принципа.

Люк оторвался от нас на несколько шагов, но находился на том расстоянии, с которого мог все свободно слышать. Я чувствовал его тяжелую поступь за собой и ощущал себя преступником. Саймон шел спокойно, будто, все шло обыденно, будто он каждый день выволакивал воспитанников из леса.

— Ты славный парень, Джек. — Начал он.

Я, молча шел рядом, просто давая ему выговорится. Я подумал, что сегодня один из самых странных дней в моей жизни. Посудите сами, сначала мне предлагают шпионить за новеньким учителем, а теперь он вызывает меня на откровение. Сначала даже подумал, что это все провокация и меня хотят в чем-то уличить, но эти мысли рассеялись, как только я посмотрел на него. Как я уже сказал, его глаза были честными и прямыми. Они были цвета неба над нами, и я тогда впервые в жизни подумал, что именно этот цвет — самый честный на свете. Он грязный и не скрывает этого.