Кольца времени - Максим Владиславович Мочейко

Я совсем растерялся, во мне боролись два противоположных

чувства.

–Смотря, какой вопрос?

–Откровенный.

Я, немного замешкавшись, сказал: «Встречный вопрос задать могу?»

–Задавай.

–Это ты меня раздела?

Она ожидала услышать этот вопрос, и, видимо, подготовилась. Она уклончиво ответила: «Мы промокли после фонтана, и одежда на тебе была странная. Я такую еще ни разу не видела, и еще она была рваная. Поэтому я отдала ее прачке для починки».

Она наклонила голову, и ее глаза таинственно заблестели.

–Что, еще странного? – смутился я, заметив куда она смотрит и чувствуя, как я начинаю краснеть от нескромного взгляда девушки.

–Как ты ко мне относишься?

–Так, как ни к одной девушке в мире! Я как тебя увидел, так сразу… – договорить она не дала, прислонив свой палец к моим губам.

–Я тоже, знала, что судьба меня не оставит! – восторженно произнесла она.

–Скажи мне, пожалуйста, ты считаешь меня легкомысленной?

–Что ты, никогда в жизни! Ради тебя, что хочешь, сделаю. Горы сдвину, если попросишь. Я даже представить себе не мог, что могу влюбиться с первого взгляда как мальчишка.

Я протянул к ней руки и слегка потянул ее к себе. Она поддалась и нежно прижалась головой к моей груди.

–Я тоже! – тихо ответила она и вся засияла. Ее светлые волосы рассыпались по плечам и стали приятно щекотать мне грудь.

Тонкие красивые руки Фроси обняли меня с такой нежностью, что я просто разомлел в ее объятиях. Я тоже дал волю своим чувствам.

Мы закружились в сладостном поцелуе. Все остальное уже не имело значения. Мы оба были переполнены любовью.

Все вокруг растворилось, остались только Я и Она. Я никогда в жизни не ощущал столько вдохновения от любви, сколько ощутил в эту ночь.

Сколько проспали: ни я, ни она не знали. Мы проснулись от постукивания в дверь и услышали голос дядьки Макара: «Барыня, ваш отец едет, приготовьтесь встречать. Фрося подобно мотыльку выпорхнула из постели и прямо на голое тело надела платье. Я тоже выскочил из постели и озадаченно спросил у Фроси: «А мне то, как быть? Мне ведь тоже надо одеться?»

«Черт, я забыла, про одежду-то», – испуганно сказала она. «В углу стоят сундуки, там какие-то вещи еще моего кузена остались. Посмотри, может что подойдет, и выпорхнула из спальни. Я совершенно голый выскочил из постели и, обвязав бедра вышитой цветами мокрой скатеркой, которую Фрося смачивала и клала мне на лоб в качестве компресса, быстро ступая по холодному полу, подошел к стоявшим сундукам. Я старался отметать любые мысли о том, что будет, если в спальню войдет ее отец. С трудом нашел то, что подходило мне по размеру. Это была какая-то старенькая непонятная форма со шнуровками. Я понятия не имел, как ее надевать. Долго крутил в руках китель и штаны, пока разобрался: где у них перед, а где зад. Мундир одел прямо на голое тело, путаясь с завязками.

К счастью, форма пришлась впору. Но как она должна выглядеть я понятия не имел. Даже треугольную шляпу нашел с бляхой на одном из полей. От формы пахло чем-то неопределенным и сногсшибательным.

Я понятия не имел, что мне делать: ждать здесь или тайком выбраться из дома. Пока я разрабатывал план, под дверью кто-то зашуршал. Я весь насторожился и стал прислушиваться. И тут я услышал голос дядьки Макара: «Сударь, выходите. Барыня с отцом наверху, выходите скорей». Когда я вышел, дядька Макар чуть не рухнул на пол от моего внешнего вида. Я подхватил его и удержал, спросив куда идти.

«Туда»,– и он показал в сторону небольшой двери под лестницей. А сам глаз с меня не сводил. Но как только я смотрел в его сторону, он сразу же опускал голову. Я понимал, что выгляжу глупо, но решил для начала выбраться из дома. Меньше всего мне хотелось в таком смешном виде предстать перед отцом Фроси. Я догадывался, что если он что-то заподозрит, то мне не поздоровится. Едва я только об этом подумал, как услышал за своей спиной голос Фросиного отца: «Так значит это ты?»

«Пропал»,– мелькнуло в голове, и я невольно остановился. Остановился и дядька Макар.

«Что будет, то будет!» – подумал я про себя, повернулся и, обращаясь к отцу Фроси, сказал: «Я полюбил вашу дочь и готов сделать ради этого что угодно».

Тут я увидел отца Фроси, который доброжелательно и с интересом рассматривал меня, надетый на мне мундир и непросохшие ботинки. Я понял, что мундир я одел совершенно неправильно.

«Вот поэтому мне и хотелось бы с тобой поговорить, поднимайся ко мне в кабинет». Я, не чувствуя под собой ног, побрел следом за барином, продумывая как и что буду говорить.

«Макар, распряги лошадей и дай им свежего овса!» – отдал распоряжение он дядьке Макару, и встал на ступени лестницы ведущей на второй этаж.

Я поднялся следом за ним на второй этаж. Мы вошли в большое просторное помещение, где по стенам на полках стояли книги. Почти в центре, чуть ближе к окну, находился огромный дубовый стол с резным орнаментом. В кабинете сидела Фрося с задумчивым видом.

В глубине моей души что-то сразу затеплилось прекрасное и нежное. Мне так захотелось ее снова обнять, прижать ее светлую голову к своей груди и расцеловать. Но присутствие ее отца останавливало от необдуманных действий. Когда я вошел в комнату, она посмотрела в мою сторону, и я увидел, как она вся засияла.

Дочка, выйди на секунду. Я хочу поболтать с твоим кавалером о нашем, о мужском. И скажи прислуге, пускай завтрак принесут сюда.

Тут я понял, что разговор будет долгим.

Фрося улыбнулась и тихо вышла из комнаты, оставив меня наедине со своим отцом. Но страха уже такого не было.

За ночь с Фросей я готов был вынести все муки ада, которые приготовил ее отец.

-Присаживайтесь, корнет! – произнес он, указывая на резное кресло, обитое темно-зеленым бархатом. Я нерешительно присел, чувствуя как узелки на одежде, начинают давить на тело.

–Вы уж простите за столь официальную обстановку, но я не люблю беседовать в столовой. Здесь моя стихия, книги, летописи. Обожаю собирать книги. А у вас есть увлечения?

–Конечно, есть! Я люблю дальние поездки. Жаль не всегда получается, но я уже был в Баку, на Новодевичьей башне. Был в Ташкенте, в старом городе. Довелось быть в Гагарине Смоленской области. Был в Петербурге, на байк шоу.

–Хотел попутешествовать по миру, но