Кристиан - Елена Андреевна Тюрина

иногда видела, как тетушка торопливо проникает в комнату ее «господина» или как выскальзывает из нее. А днем, не выспавшаяся и раздраженная, Мана то и дело словесно задевала удивленного самурая, не понимавшего, что с ней происходит. Касэн вообще стал неимоверно раздражать своего маленького «слугу». Однажды даже дошло до абсурда…

Корабль периодически делал остановки в портах, чтобы пополнить запас пресной воды и провизии. В это время у пассажиров была возможность спуститься на землю и даже посетить различные местные заведения. Ихара любил использовать такие моменты для купания. Попариться в деревянной бочке было его слабостью. Японцы называли это баней офуро. Благо этот народ любит комфорт и потому даже здесь, на корабле, была такая бочка. Во время остановок корабля как раз появлялась возможность набрать и нагреть воды. А делать это надлежало прислуге. Обычно этим занимался второй слуга, юноша по имени Тоши, но в тот раз Мана нарочно присоединилась к нему. Девушка носила воду, изо всех сил демонстрируя как ей тяжело, но при этом отказывалась бросить свое занятие, когда Ихара настаивал. Наконец приготовления завершились, и молодой человек опустился в бочку, над которой клубился жаркий пар.

Воспользовавшись тем, что супруг с другими купцами отправился на берег, Шинджу явилась к любовнику и со смехом бросилась растирать ему спину и грудь.

– Хочешь, я принесу масла, чтобы добавить их в воду? – поинтересовалась японка, гладя его по плечам.

Ее изящная тонкая ручка вдруг скользнула вниз. Пальцы мягко прошлись по нежной коже.

– Нет, останься, – прохрипел он, шалея от развратной ласки.

В предвкушении плотских удовольствий самурай блаженно прикрыл свои красивые зеленые глаза. Но в этот миг его окатили кипятком. Ихара вскрикнул и подскочил, накрывая водопадом брызг Шинджу, и стоявшую по другую сторону Ману. Именно она и стала причиной случившегося.

– Ах, ты идиот! – закричала госпожа Хоши, намереваясь с размаху отвесить слуге пощечину.

Однако племянница ловко увернулась.

– О, простите меня! – пролепетала она. – Я лишь хотел добавить горячей воды, чтобы господин не замерз.

Ихара, нахмурившись, глядел на нее, и даже не пытался защитить от нападок Шинджу. На его плече и груди проступили красные пятна, свидетельствующие о довольно сильном ожоге.

– Пошел вон! – кричала тем временем женщина, одновременно пытаясь привести в порядок свое намокшее кимоно.

Опустив голову, Мана проворнее любого мальчишки выскочила из каюты. Ее злость на Касэна никуда не делась, а только усилилась. Поэтому она решила забиться в какой-нибудь укромный уголок, чтобы не видеть ни его, ни свою тетку.

Несмотря на то, что ветер стал заметно сильнее, японское судно вновь вышло в море. Капитан рассчитывал сделать большую остановку на Филлипинах через несколько дней, а сейчас решил продолжать путь. Однако ближе к ночи порывы ветра настолько усилились, что паруса, которые нещадно трепало из стороны в сторону, начали издавать невероятный шум. Мана, испугавшись этого, выбралась из своего укрытия и обнаружила, что вся команда занята борьбой со стихией. Матросы поворачивали паруса под определенным углом, чтобы ветер нанес им как можно меньше вреда и не сбил корабль с курса. Вдруг с резким свистом лопнул один из канатов, что грозило обрушению ванты на грот-мачте. Мальчишка-матрос, как раз находившийся там и пытавшийся закрепить парус, рисковал рухнуть вниз с огромной высоты. Пока все с ужасом наблюдали за происходящим, один из пассажиров сорвался с места и по выбленкам уже поднимался наверх. Касэн рассчитал все следующим образом – добравшись до нужной ванты, он сможет поймать конец каната и вернуть его на место, чем спасет от разрушения вторую мачту корабля. Морское дело всегда интересовало его, и юноша считал, что неплохо разбирается в столь непростом искусстве. Когда Ихара уже был на самом верху, ему удалось схватить беснующийся на ветру обрывок каната и, подтянувшись к матросу, помочь ему закрепить поврежденную ванту. Однако в следующий миг каким-то особенно сильным порывом его вдруг швырнуло в сторону, и он наткнулся прямо на саму мачту. А матрос, не сумев удержаться, полетел за борт. В гуле ветра и оглушительном шуме воды раздался всеобщий вздох. Пассажиры напряженно смотрели, что будет дальше, хотя капитан уже несколько раз приказал им покинуть палубу. Мана, невольно вцепившись обеими руками в воротник своей короткой куртки, составлявшей одежду слуги, едва сдерживала крик. Когда самурая, который в широких штанах и кимоно на фоне графитово-серого неба казался похожим на огромную птицу, снова отбросила на мачту, девушка заплакала. Неизвестно какими усилиями, но Касэну все же удалось спуститься. Его темные волосы растрепались, выбившись из хвоста, и прилипли к лицу, а из рассеченной брови вместе с каплями воды струилась кровь.

Что было дальше, Ихара практически не помнил. Он очнулся в своей каюте, и первое что увидел – склонившееся над ним лицо корабельного доктора.

– Сколько вам лет? – спросил лекарь.

– Восемнадцать.

– Молод и силен… Значит заживет все быстро.

– Что со мной?

Оказалось, у Касэна сотрясение мозга и перелом нескольких ребер. Врач посещал самурая каждый день, также в гости наведывалась Шинджу. А ухаживали за ним слуги. Причем за все время они с Маной почти не обмолвились ни словом. Ихара не знал, чем так настроил против себя девушку, а она не могла простить ему роман с теткой.

Как только самураю стало лучше, ночная гостья вновь стала посещать его каюту. Молодого человека несколько отталкивала эта ее навязчивость. Такая страсть могла стать роковой…

– Ты останешься там, на Западе? – однажды спросила она, лежа на его поджаром теле.

– Да.

– А я не знаю, что буду делать…

Ихара покосился на нее вопросительно. Она часто жаловалась на мужа, говорила, что ей противны ночи с ним, ненавистны его прикосновения.

На самом деле Шинджу действительно ненавидела его. Когда-то она была родственницей владетеля Канадзавы, и держалась почти как императрица, окружая себя охраной и слугами. А теперь она – супруга простого купца, которому была обязана тем, что он вытащил ее из-под оголтелых наемников Токугавы, готовых растерзать ее хрупкое тело. Муж ее на тот момент был их командиром. А потом решил уйти в купцы, что не было редкостью среди самураев. Он боготворил жену, даже не подозревая, насколько сильно она его презирает.

– Что стало с Ясу? – все-таки осмелился спросить Ихара.