Повелители Марса (ЛП) - Грэм Макнилл

— Согласна, это маловероятно, — ответила Линья Тихон, просеивая миллионы информационных показателей, поступавших с внешних топографов. «Табуларий» обладал тысячами всевозможных ауспиков, но не один не мог найти «Барисан». Если не обращать внимания на едва заметный блеск аугметики ниже волос и многочисленные кольца медных проводков, видневшиеся из рукавов алой мантии, её можно было бы принять за обычного человека, но ничто не было более далёким от правды.

— Возможно, Храмовники отключили ретранслятор? — спросил Котов Линью, но женщина покачала головой.

— У них нет технодесантника, — ответила она. — Хотя меня больше беспокоит тот факт, что из места, где был потерян сигнал, не поступают данные ни от ауспика, ни от дистанционных дронов-топографов.

— Слепая зона? — спросил Котов. — Такое не редкость на подобных энтропийных мирах.

— Так и есть, — согласилась Линья, — но экстраполирование искривления слепой зоны указывает на идеально круглую тень мёртвого пространства с центром прямо на «Томиоке».

Котов загрузил данные Линьи и увидел, что она права. То, что он принял за помехи сенсоров, вызванные гибелью планеты, по факту оказалось столь геометрически правильным, что не могло не являться искусственного происхождения.

— Не нужно быть технодесантником, чтобы отключить ретранслятор, — возразил Криптаэстрекс, стоявший возле поста управления двигателями, его массивное тело скорее напоминало ранние модели боевого робота предшественников Марсианского Духовенства, чем высокопоставленного магоса логистики. — Один из них легко мог испортить его, вполне ожидаемый поступок от не-Механикус.

Сервоконечности Криптаэстрекса и грубо сочленённые руки плотно прижимались к телу, их большие зажимы больше подходили к промышленным деталям технической палубы, чем к требующим осторожного обращения загрузочным портам командного мостика.

— Нет, — настаивала Линья. — Вы приравниваете их рвение к глупости. Космические десантники с высочайшим почтением относятся к своему боевому снаряжению, это распространяется и на транспортный корабль. Ни один воин не совершит такую глупость, рискуя повредить машину, на которой он направляется в бой.

— Кроме тех случаев, когда они не собираются участвовать в бою, — произнёс магос Хиримау Дахан, секутор кланов скитариев «Сперанцы», прохаживаюсь по палубе, словно робот-охранник с ошибкой бесконечного цикла в диске задач. — Это — исследовательская миссия.

— Не удивлюсь, если Чёрные Храмовники знают что-то, чего не знаете вы, — сказал скрипучий голос с чередующимся тембром, напоминавший звуки неисправного вокс-передатчика.

Дахан посмотрел на заговорившую с ним мерзость, и его инфоток затуманился символами угрозы боевых программ. Точная оптика Котова отметила, что органические части тела Дахана всё ещё приспосабливались после превосходного ремонта Тарентека, исправившего повреждения от термической ударной взрывной волны плазменного деструктора «Лупы Капиталины». Дахану ещё требовалось время для полной синхронизации с системами смертоносных технологий и несколькими оружейными руками, но секутора нельзя было назвать магосом с большим запасом терпения.

— Не удивлюсь, если ты знаешь что-то, чего не знаем мы, — прорычал Дахан, согнув нижние руки в боевой готовности. — Что-то что ты не рассказала нам об этом мире.

Существо, к которому обращался Дахан, называло себя Галатеей и являлось биомеханическим извращением всех Универсальных законов Адептус Механикус.

Внешне оно было не столь уж и необычным в сравнении со многими химерическими адептами Культа Механикус: массивное тело состояло из низкого паланкина разнообразных машинных частей, собранных в нечто среднее между пауком и скорпионом. В центре конструкции располагался манекен в багровой мантии, созданный в виде адепта Механикус с серебряными глазами. Его окружали семь мозгов, плававших в биопитательном геле в контейнерах и соединённых пульсирующими электрокабелями.

Самим своим существованием Галатея оскорбляла Механикус — способная эвристически мыслить машина, которая тысячи лет убивала жрецов, направленных на её манифольдную станцию. Она встраивала их мозги в свою нейронную архитектуру и прошла быстрое развитие по направлению к ужасающей и давно объявленной вне закона форме искусственного интеллекта. Но когда украденный разум понимал, что навечно оказался в ловушке внутри искусственной нейроматрицы, то неуклонно погружался в бездну безумия.

Если машина решала, что разум больше не пригоден для использования, мозг вырезали из гештальт-сознания, готовясь к следующему ужасающему внедрению.

— Ну? — не уступал Дахан, послышались щелчки, когда он обнажил шоковые клинки нижних рук. — Ты знаешь что-то об этом мире, что не сказала нам?

В любой ситуации, которую предстоит решить насилием, Котов мало кого из Культа Механикус хотел бы видеть рядом вместо Хиримау Дахана. Но Галатея так глубоко проникла в системы управления «Сперанцы», что любая попытка навредить её грозила обернуться для ковчега Механикус катастрофой. Котов не сомневался, что Дахан может убить Галатею, но как бы быстро он это не сделал, у машинного интеллекта будет более чем достаточно времени уничтожить «Сперанцу».

Мерцающий свет пробежал между соединёнными мозгами Галатеи. — Мы чувствуем, что за вашим беспокойством стоит большее, чем исчезновение боевого корабля Адептус Астартес. Разве вы не изменили своё мировоззрение, чтобы принять наше существование?

— Вы и так знаете, что Механикус никогда не смирятся с вашим существованием, — произнёс Котов, встав с трона и направляясь к системам топографов и ауспиков. — Поэтому, почему бы просто не ответить на вопрос секутора? Вы знаете, что случилось с Чёрными Храмовниками?

— Мы не отвечаем, потому что гнев магоса Дахана развлекает нас, — сказала Галатея, проигнорировав вопрос Котова и лязгая по палубе на разрегулированных конечностях. — Когда вы проведёте в одиночестве четыре тысячи шестьдесят семь лет, вы будите искать развлечение во всём.

— Я не проживу так долго.

— Проживёте. Магос Телок же смог.

— Откуда вы знаете? — спросила Линья Тихон, подняв взгляд от синих данных ауспика. — С тех пор как он прибыл сюда прошли тысячи лет.

Галатея предупреждающе погрозила пальцем. — Из всех людей вы должны знать это лучше остальных, госпожа Тихон. Разве не вы обнаружили несоответствия течения времени, что и стало первой причиной, почему вы с отцом согласились сопровождать магоса Котова? Вы видели полученные топографами «Сперанцы» данные. Вы знаете, как сильно в этой области космоса нарушен временной поток энергии. Немногие уцелевшие за галактической границей звёзды стареют гораздо быстрее, чем должны, за мерцание астрономического глаза превращаясь из звёзд главной последовательности в красных гигантов. Если это происходит то, кто знает, чего может достигнуть человек, использующий такие энергии? И человек, способный преобразовывать жизненные циклы сил бытия, конечно же, является индивидом, способным выйти за пределы отмеренного ему времени и использовать подобную технологию для других целей.

— Т. е. вы хотите сказать, что тень является побочным продуктом деятельности магоса Телока? — уточнила Линья.

— Мы полагаем, что это, безусловно, интригующая возможность, — ответила Галатея.

— Эта тень как-то меняется? — спросил Котов.

— Я не обнаружила заметных изменений на поверхности планеты, — ответила Линья, выводя на передний план географическую схему ландшафта. — Но данные отца на «Сперанце» указывают на мощный источник энергии, достигающий космоса в исходной точке, которая точно соответствует тому, что было бы краем теневой сферы, сфокусированной на «Томиоке». Мы не можем узнать, что находится в тени, но мы фиксируем, что её покидает что-то вроде резко нагретого экзотического излучения и волн материи, неизвестных ни одной базе данных Механикус. Магнитные аномалии и поток частиц неопределённого заряда поднимаются из ядра планеты, подобно электромагнитному вулкану, с достаточной силой, чтобы достигнуть экзосферы.

Котов подошёл ближе, изучая изображение на столе ауспика.

Карту отцентрировали на сухопутном левиафане, но она была зернистой и подёрнутой непонятной статикой, хотя обычно многочисленные топографы «Табулария» справлялись с любыми помехами. Карта в реальном времени показывала ландшафт в радиусе ста километров. В шестидесяти километрах к югу от посадочных площадок в самом центре тени находился объект их поиска.

Место, где покоился потерянный флагман магоса Телока.

— Есть ещё какие-нибудь эффекты тени, кроме того, что мы не знаем, что находится в её пределах? — спросил Дахан. — Они опасны?