Главы из книг «Заметки из Прованса» и «Зарисовки из страны Ок» - Адам Водницкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Арле коллективное безумие, связанное с корридой, обычно начинается за несколько недель до ее начала и продолжается еще столько же после окончания. Город живет корридой, следит за подготовкой к ней, присматривается к главным действующим лицам еще до их появления на арене, вникает в каждую деталь программы. О корриде говорят на улице, в барах, бодегах, на работе и дома. Каждый вечер в каталонском баре «La Cueva» собираются горячие головы, ведутся бурные споры, за бокалом «Рибера-дель-Дуэро» обсуждаются достоинства и недостатки участников, их шансы и возможно грозящие им опасности. Атмосфера накаляется еще больше, если в корриде должен выступить матадор из Арля. (Так было, когда на арене Амфитеатра вместе с Хосе Марией Мансанаресом и Эль Хули появился Тома Жубер «Томасито», 21-летний арлезианец. К сожалению, его выступление закончилось печально: раненного в бедро Томасито унесли с арены при тягостном молчании публики.) Лихорадка корриды охватывает не только мужчин — женщины переживают не меньше. Еще до того как на арене зазвучат первые такты «Арлезианки», до того как откроются ворота вольера, публика уже знает всех наперечет: toros с именами и родословными, их владельцев и животноводов, звезд корриды — матадоров — и членов их команд до последнего из пеонов.
По окончании корриды, когда все уже увидено и пережито, наступает время анализа и дискуссий. Ни одна мелочь не ускользает от внимания, разбирается каждый шаг. Дольше и горячее всего, как правило, обсуждается последняя терция (la faena de muleta) и ее заключительный этап — la estocada[38]. Подробно, словно кадр за кадром, воспроизводится поведение быков, а также каждый шаг, каждый жест, каждое движение тела матадора. Живое участие в дискуссиях принимает пресса. Важные общественные и политические новости оттесняются на последние страницы. На первых полосах — подробнейший анализ и пространные комментарии. Накал споров выше, чем во время гонки «Тур де Франс» или матча «Олимпик Марсель» — ФК «Барселона».
Тем не менее, несмотря на энтузиазм сотен тысяч… нет, миллионов поклонников корриды, со дня на день растет число ее противников. Защитники прав животных, экологические организации, наконец, простые граждане протестуют против зрелища, самый яркий момент которого — убийство животного. В Мадриде, Брюсселе, Париже организуются эффектные демонстрации: сотни обнаженных, истекающих поддельной кровью юношей и девушек с вонзенными в тело бандерильями перед зданием кортесов, Европарламентом, Эйфелевой башней, перед Музеем современного искусства в Бильбао. Уже не первый год моральную поддержку им оказывает далай-лама XIV. Недавно проект полного запрета корриды в Провансе представили 60 депутатов Национального собрания Франции. Парламент Каталонии, в ответ на требование 180 тысяч граждан, одобрил закон о запрете боя быков в Барселоне и перестройке арены (plaza de toros) в торговый центр. Испанское телевидение прекратило прямые трансляции с корриды. Важный аргумент противников корриды, исповедующих католическую веру, — булла папы Пия V от 1 ноября 1567 года «De salutis gregis dominici»[39], под угрозой отлучения от Церкви запрещавшая посещать корриду. Хотя авторитет Церкви пошатнулся, хотя ее голос все менее слышен, в Испании к нему еще прислушиваются…
Сейчас трудно угадать, до каких пор будут сохранять свою силу наркотические чары корриды, долго ли еще смерть будет притягивать нуждающуюся в возбудителях толпу, а жертвенная кровь toro — пропитывать песок арены. Хотя кажется, что, несмотря на сопротивление тех, для кого коррида — обряд, и тех, для кого она всего лишь спектакль, дни ее сочтены.
Заканчивается тысячелетняя история зрелища, чьи корни уходят во тьму истории, в незапамятные времена. С такой традицией нелегко порвать. В Испании, Португалии, Провансе коррида стала частью национального наследия, обросла мифами, ритуалами, обычаями. Все это нельзя отбросить одним махом или заменить иным «культовым» зрелищем, не менее впечатляющим. В европейской культуре миф о Тесее и Минотавре всегда был укоренен глубже, чем миф о святом Георгии и драконе. Дионисийская сила корриды проистекает из ее прочной связи с эротикой и смертью, с символикой жертвы и искупления, то есть касается сферы sacrum.
Первое упоминание о сакральном характере корриды можно найти уже в «Тимее» Платона:
Каждый из десяти царей [Атлантиды] в своей области и в своем государстве имел власть над людьми и над большей частью законов, <…> но их отношения друг к другу в деле правления устроялись сообразно с Посейдоновыми предписаниями, как велел закон, записанный первыми царями на орихалковой стеле <…> внутри храма Посейдона. В этом храме они собирались <…>, чтобы совещаться об общих заботах, разбирать, не допустил ли кто-нибудь из них какого-либо нарушения, и творить суд. Перед тем как приступить к суду, они всякий раз приносили друг другу вот какую присягу: в роще при святилище Посейдона на воле разгуливали быки; и вот десять царей, оставшись одни и вознесши богу молитву, чтобы он сам избрал для себя угодную жертву, приступали к ловле, но без применения железа, вооруженные только палками и арканами, а быка, которого удалось изловить, заводили на стелу и закалывали на ее вершине так, чтобы кровь стекала на письмена. На упомянутой стеле помимо законов было еще и заклятие, призывавшее великие беды на головы тех, кто их нарушит. Принеся жертву по своим уставам и предав сожжению все члены быка, они разводили в чаше вино и бросали в него каждый по сгустку бычьей крови, а все оставшееся клали в огонь и тщательно очищали стелу. После этого, зачерпнув из чаши влагу золотыми фиалами и сотворив над огнем возлияние, они приносили клятву, что будут чинить суд по записанным на стеле законам…[40]
Кровавое жертвоприношение — от Каина и Исаака до Иисуса Христа — вызывало страх и ужас, но одновременно завораживало магической силой обряда очищения кровью. Наверняка есть связь между корридой и митраистской тавроктонией[41] — обновляющей мир ритуальной жертвой (Митра убил быка после долгой и трудной за ним погони), а также между корридой и тавроболием[42] — крещением в бычьей крови. Можно предположить, что тавромахия родилась именно из практик митраизма, которые принесли на Иберийский полуостров и в Прованс римские легионеры и которые местные жители у них переняли. Культ быка был известен и другим культурам. В индуизме бык Нанди (ездовой бык и верный спутник бога Шивы, из волос которого вытекает Ганг) отождествлялся с ведийским богом-громовержцем Индрой, известным древним майя как бог бури и ветра Хуракан (Уракан).