Чужие миры - Ellith The Shadow

Небольшая дверь была открыта на треть. Естественно, я заглянул. Ничего особенного, кусочек стены с рисунком и стоящий спиной ко мне подросток. Судя по расшитой серебром жёлтой куртке, тёмным волосам и голосу — принц(?) Кен, наследник венца Рунсона и кошмар родного деканата по совместительству.

— …нравится? Увы. Штучная работа, сделано для королевской семьи…

— Это чтобы скомпенсировать горечь от рождения в ней тебя, — самым серьёзным тоном отвечал кто-то невидимый (кажется, мальчик, и на несколько лет младше Кена).

— К несчастью, дорогой умник, смысла в твоих шуточках не прибавляется…

И тут ссора. Ничего интересного… но присутствие магии, и мощнейшее… не хочется потом собирать замок по камешку. Я толкнул дверь, открывая её до конца, и увидел маленькую комнату, обустроенную, если верить Анису, по моде нынешнего царствования: на полу лежат соломенные коврики, у стен разместились бумажные ширмы с картинками. Людей в комнате было двое: напротив Кена сидел в плетёном кресле хрупкий, очень просто одетый светловолосый мальчик лет двенадцати. В пальцах его левой руки поблескивала жёлто-коричневая иллюзорная цепочка, видимое проявление «тринитника», элементарного стихийного заклятия в два ниса номиналом.

— Привет, Шeлис.

— Здравствуйте, — моментально вскочив, отвечал Шелис.

Мальчика этого я отлично помнил, хоть и видел второй раз в жизни. Первый раз приключился в начале лета в кабинете директора Высшей Школы, речь шла о распределении практикантов по руководителям. Мне предложили «или одного полного мага, или троих обычных учеников», что было, вообще-то, изощрённым издевательством, уж не знаю, над кем из нас: полный маг — вот этот самый Шелис по прозвищу Умник — был чистейшим стихийником, незаурядным, талантливым и с нулевыми способностями к некромантии.

«Тринитник» блеснул в последний раз и пропал. Присутствие магии начало ослабевать. Ага, понятно. Развлекаемся. Запускаем простое заклинание, но держим в активном состоянии весь запас. Конечно, такое почувствует последний самоучка в радиусе километра! При шелисовом-то запасе… насколько я заметил в прошлый раз, мальчик сильнее меня.

И это далёкий и загадочный Рунсон, страна, где не ступала нога цивилизованного человека, где нет магов и по улицам разъезжают конные варвары! Может, я куда-то не туда заехал? Может, я в холмах заблудился?

— Тебя-то как занесло в Рунсон? — спросил я.

— На практику, — кратко отвечал Шелис.

— А кто руководитель?

— Нилла Айк'неери.

Ниллу оставалось только пожалеть. Но это не ко мне.

Две ширмы раздвинулись совершенно внезапно, я увидел проём в стене. В проёме стоял Анис.

— Можешь идти к себе, Кен… а ты что здесь делаешь?

— Жду руководительницу.

— Почему бы тебе не подождать её в витхе?

— Она сказала ждать здесь…

— Дядя, ну ты же понимаешь, он у нас великий маг! Разве такой может ждать где-то в витхе? Только во дворце!

— Лорд Анхис, так я могу потом сказать, что вы разрешили мне уйти?

Спокойный тон Шелиса начал меня тревожить. В его возрасте (а ему, насколько помню, четырнадцать — это выглядит он ребёнком) такое обращение терпят недолго.

— Можешь сказать, что я велел уйти. Не дворец, а криничница какая-то…

Умник едва заметно кивнул Анису, поклонился (то есть, кивнул заметно) мне и с достоинством вышел. Молодец.

— И его величество удалилось, — прокомментировал Кен.

«Может, мне снова выйти?» — подумал я. Анис смотрел на племянника как-то нехорошо. С таким видом обычно прикидывают, сварить из нахала зелье, или двух суток в подвале достаточно. На сей раз, пронесло: несколько секунд они переглядывались, потом Кен стремглав выбежал из комнаты. Анис проводил его глазами и некоторое время продолжал смотреть на пустой дверной проём.

— Когда я решу завести ребёнка, то найду самую тихую девушку в западном Рунсоне. У неё не будет ни ниса магических способностей. И никакой родни в госсовете, — наконец, произнёс он. Тон при этом был точь-в-точь как у Шелиса, когда тот парировал оскорбления.

— В тихом омуте водяницы живут.

— Жить-то они живут, но согласись, водоворот и без водяниц обойдётся, — Анис помолчал, подумал и заключил, — Можно не самую тихую. Но не знатнее кэль хи!

— А чем тебе волшебницы не угодили?

— Ты видел хоть одну магичку без амбиций? Я нет. Все они… — он осёкся, подумал, — со скверным характером.

— Какие нехорошие намёки в адрес собственной матери!

— Мама у меня была самая лучшая, — с улыбкой ответил Анис, — Как мама. А слухи о том, что она прикончила своего второго любовника, ничем не обоснованы. Лично я полагаю, что это был несчастный случай, и домыслам не верю. Тем более, я слышал, у него тоже характер был неважный, невелика потеря…

«Не о родном ли отце он говорит?» — подумал я.

Анис объяснил, что происходит, несколькими часами позже, когда эмоции по поводу утренних событий были обузданы или растаяли, а остались только чистые воспоминания.

Леди Нилла и лорд Эланхис невзлюбили друг друга заочно: она не хотела выходить замуж по политическим мотивам и очень огорчилась, когда поняла, что магическое образование всё равно не спасает; он не хотел жениться в двадцать лет и изрядно расстроился, когда лордам совета удалось подыскать невесту, удовлетворявшую всем выдвинутым требованиям. К сожалению, Эланхису было далеко до матушки, всегда добивавшейся своего малой кровью, а Нилла не относилась к девушкам, способным жить самостоятельно сразу по выходе из Школьных ворот. К тому же, при личной встрече они выяснили, что могут поладить. Свадьба состоялась. И даже родился требуемый наследник. Потом, конечно… сам сообразишь, Даэль?

— Потом Нилла решила сделать профессиональную карьеру. И вырастить сына магом, а не самоучкой. Так?

— Ты ещё Элла забыл, — ответил Анис, — Он решил, что… как это… выполнил династический долг, и больше от него ничего не требуется. Сыном занимался время от времени, воспитание отдал на откуп Нилле и её родне. Поэтому, совет — при Эланхисе на школьников-идиотов больше не намекай. Он это неадекватно воспринимает.

— Уточни.

— Ведёт себя, как и положено среднему королю, не обременённому особым умом и магическим образованием.

— Да, для него такое нехарактерно. А… извини, конечно… насчёт твоего племянника…

— Наедине можешь не извиняться. Он мне не сын, своей вины в том, что паршивец избалован сверх приличия, я не вижу.

— Я о другом. Он официальный наследник? — личная жизнь Его рунсонского Величества была мне эфинова.