Невеста против (СИ) - Вансловович Лика

— Может быть, мы свами и не испытываем взаимной приязни друг к другу, но я не из тех, кто позволит девушке уехать ночью со двора! Я прикажу приготовить вам спальню и теплую воду, чтобы вы могли хоть немного привести себя в порядок, сударыня! — в последних словах снова была усмешка.

А я действительно почувствовала себя жалкой, никчемной, всклоченной и помятой.

— Вы хам — граф! — процедила сквозь зубы и отвернулась от него, уставившись на какую-то картину, с трудом сдерживая слезы обиды.

— Оставьте меня! — выдавая в голосе свою слабость, произнесла я.

Он не сказал ни слова и ушел, а я, наконец-то, позволила себе вздохнуть с облегчением и устало рухнула на стул.

Позже я заперлась в выделенной для меня комнате и ревела, выливая свою боль в подушку, голова шла кругом. Я не хотела никого видеть, я заперла дверь на засов и даже задвинула ее туалетным столиком.

Алиска останется голодной и сегодня — из-за меня, а завтра… Завтра, когда отец все узнает и меня снова отвергнет теперь уже настоящий граф, папочка или придушит меня или отдаст графу Богданову.

* * *

«Странное и нелепое создание, такое же нелепое, как и ее имя! А сколько дерзости в ней и вызова! Нет, Евгений, однозначно, зашел слишком далеко в своих играх, но с ней, с ней он поступил по заслугам!

Маленькая выскочка, замухрышка, со смазливым личиком и совершенным отсутствием такта и каких-либо манер.

А отец каков? Собирался женить меня неизвестно на ком! Он сам-то видел ее хоть раз?!

Дааа… хорошо сработано, быстро: наверняка ее папочке просто не терпится запустить свои руки в наш кошелек! Но ничего, пусть поищут дурака в другом месте!»

Когда я вошел в кабинет, Женька сидел в моем кресле и допивал уже вторую бутылку и явно не собирался останавливаться на достигнутом. Увидев меня, приятель тут же подскочил и, пошатнувшись, перевалился в соседнее кресло.

— Вы все еще сердитесь, хозяин? — икнув, поинтересовался он заплетающимся языком.

— Да! Ты наверняка успел прикончить все мои запасы вина, пронырливый пес! — усмехнулся я в ответ.

— Еще не все, вы явно меня переоцениваете! — покаялся он.

— Ты спас меня от возможного брака с этой ведьмой, так что — нет, я не сержусь! Но, отправляя тебя сюда днем ранее и разрешая почувствовать себя благородным лицом, я не имел в виду, что ты получаешь право разъезжать по всей округе и называть себя моим именем! — обвинение, брошенное девчонкой мне прямо в лицо, я не забыл: тут она, как это не прискорбно, была права.

— А я и не называл, она сама сделала такие выводы, я просто не стал ее разочаровывать! Кстати, мы почти уже обо всем договорились, пока вы не заявились и все не испортили, — с явной обидой сказал этот наглец.

— Неужели? А, по-моему, ты забываешься, друг мой! Всегда помни свое место! Здесь, в этой глуши, непозволительно такое вытворять! Это тебе не куртизанка какая-нибудь, а девушка благородного происхождения, дочь старого друга моего отца! — тут я тоже не лукавил, прекрасно понимая, к чему могла бы привести «шутка» моего слуги: уж отец, узнав о таком, вряд ли спустил бы мне это с рук!

— Да понял я все, Ваша Светлость! — буркнул Евгений.

— Отправляйся-ка ты повидаться с матушкой и не показывай сюда свой нос ближайшие две недели! — небрежно махнув рукой, приказал ему. Давно пора вернуть стервеца в семейное лоно — много шуму от него в последнее время.

— Вы прогоняете меня? — он скатывается на пол и на коленях ползет к моим ногам.

— Не устраивай мне комедий и делай, что велят! Я жду гостей — ко мне едет Эрик, и он тебя на дух не переносит, ты это прекрасно знаешь! — уж на жалость давить мне бесполезно.

— Как будет угодно Вашей Светлости! — обиженно буркнул Евгений, поднимаясь с колен и возвращаясь в кресло к оставленной там же бутылке.

Я одарил сидящего рядом приятеля брезгливым взглядом: сегодня он явно перебрал. Мы с ним были долгое время дружны в детстве, даже несмотря на огромную пропасть между моим и его происхождением, потом, конечно, не виделись долгое время, пока год назад папа не решил вернуть меня в Россию и не отправил за сыном своего управляющего, Василия, чтобы тот доподлинно ввел будущего хозяина усадьбы, то есть меня, в курс дело.

Увы, я не обременял себя делами насущными и подготовкой к самостоятельной жизни: я продолжал кутить, тратить отцовские деньги на женщин и карты и всюду таскал за собой приятеля, позволяя тому намного больше, чем обычно позволяют господа своей прислуге.

Но Другом я, конечно, Евгения не считал: нет уж, ни на что большее, чем веселое времяпрепровождение он не был способен!

Эрик же совсем другое дело! Да, у нас с ним разные вкусы и разные взгляды на жизнь, да, мы с ним столько раз вздорили и кидались друг на друга с кулаками, а то и с саблей, что уже и не перечесть, но это все мелочи. С годами, а их минуло не меньше семи с момента нашего знакомства при австрийском дворе, страсти в нас поутихли, а дружба осталась, потому что этот австриец никогда не бросал меня в беде!

Часть 1. Глава 5

Окончательно вымотавшись за последние дни, я спала на удивление крепко и не видела никаких снов, утром проснулась засветло, отодвинула от двери столик, умылась, тщательно расчесала волосы, снова собрала их в дурацкий пучок, нисколько не заботясь о том, как я выгляжу.

Я вообще была в недоумении: «Как так вышло, что я едва не влюбилась с первого взгляда в этого горделивого осла!? Может, все же повелась на его симпатичную физиономию? Хороша же! Столько раз талдычила Лиске о том, что нужно заглядывать людям в глазах и искать в них душу. А у этого и души-то нет, одни амбиции!»

Я фыркнула своему отражению и, гордо вздернув подбородок, распахнула дверь, когда в ту кто-то неуверенно постучал.

Горничная принесла мне завтрак.

— Как мило со стороны вашего хозяина! — фальшиво улыбнулась ей я, принимая поднос.

«Наверное, ему просто не хочется лишний раз со мной встречаться! Подумаешь!»

Я не собиралась больше голодать — это отнимало много сил, а силы мне еще понадобятся, поэтому я тщательно пережевывала пищу, не замечая ее вкуса, и запивала зеленым чаем.

Потратив на завтрак несколько драгоценных минут, я спустилась вниз, намереваясь покинуть усадьбу.

— Насколько мне известно, уходя принято извещать об этом гостеприимного хозяина, благодарить за приют и вежливо прощаться, сударыня! Или вас вообще ничему не учили в детстве? — этот ироничный голос застал меня уже на пороге дома.

Я вздрогнула и резко обернулась, посмотрела в его глаза с вызовом, а потом снова в них утонула, напрочь забыв обо всем, что успела надумать о нем еще совсем недавно.

В свете дня он показался мне еще более притягательным, теперь я могла видеть в манерах графа еще и солдатскую выправку, которая читалась в его движениях, взгляде и даже в голосе было что-то такое, что выдавало в нем молодого офицера.

— Вы правы граф, с ГОСТЕПРЕИМНЫМИ хозяевами принято именно так прощаться, но… вы ведь таким мне не показались, да и на ночлег у вас я не напрашивалась, знаете ли!

Крайнов окинул меня небрежным взглядом, а я сжалась внутренне, снова ощущая себя неприметной и невзрачной в сравнении с ним.

— И откуда в вас столько дерзости? — с некоторым раздражением произнес он.

— Наверное, это от того, что мне часто приходится иметь дело с людьми, не заслуживающими никакого другого отношения к себе! — фыркнула я и снова отвернулась, решительно собираясь покинуть наконец-то этот дом.

— А ну стоять! — рявкнул он.

И я замерла, резко обернулась, столкнувшись с ним практически лицом к лицу.

— Пожалуй, я поеду с вами, а то ведь ваш отец наверняка все еще питает надежды сделать своим зять графа Крайнова! — зло усмехнулся он.

Я смотрела в холодные и жестокие глаза этого мужчины и старательно подавляла разрастающуюся внутри меня панику. Мне не хотелось этих ссор и этой войны, и видеть сейчас своего отца тоже не хотелось, но я не могла ничего изменить.