Каратист: путь воина. Том 3 (СИ) - Тыналин Алим

Оказалось, что нутро подвело Егора. Никаких землянок в округе. Мы долго и упорно искали их.

Уже прошел полдень. День стремительно близился к концу.

— Нет тут никаких землянок, — злобно ворчал Гончаров. — Показалось тебе, Егорушка. Только заставил нас таскаться зря.

Голенищев не признал вину.

— А может, мы мимо прошли! — закричал он. — Они знаешь, как хорошо спрятаны! Никто не заметит. Ты хоть рядом пройди. И не увидишь.

Своя правда тут есть. Все заметено снегом. Землянки сейчас просто большие сугробы. Их никак не обнаружишь. Если только не знать примет.

Деревья глядели, как мы устало препираемся. Я поднял руку.

— Нет, так не пойдет. Идем дальше. Все также цепочкой. Ищем. Глядите в оба. Кто-то должен найти знакомое место.

Мы пошли дальше. А чего еще делать? И через час Бурный нашел землянки.

Он узнал местность. Ткнул палкой в снег. Услышал глухой стук. Раскопал. И обнаружил дверь землянки.

Мы дико обрадовались. Я уже готов был ночевать в лесу.

Хотя палатки мы не взяли. Решили, зачем они. Мы ведь хотели ночевать в своем лагере. Зачем лишний груз?

Мы быстро откопали двери. Открыли. Осмотрели, как там внутри. И остались довольны.

Землянки хорошо показали себя. Чистые и сухие. Воды нет. Все три.

Тогда мы начали обустраиваться. Оксану и Нину поселили в отдельную землянку. А парням пришлось потесниться. В двух других.

Всех парней я отправил за дровами. Да и сам пошел тоже. Девушки остались кашеварить.

Далеко не отходили. Через сотню шагов Смелов нашел дорогу. Грунтовую.

Да, точно. Она там и была. Раньше. Мы чуть-чуть не дошли до нее. Когда искали землянки.

Пока мы натаскали дрова и приготовили ужин, настал вечер. В речке неподалеку набрали воды. Пришлось пробить лед.

Затем поужинали. Консервы и каши. Без излишеств.

Но еда все равно показалась божественно вкусной. Нет лучшей приправы, чем молодость и пробежка на лыжах. И еще свежий лесной воздух.

Как только наступила темнота, легли спать. Завтра предстоял тяжелый день. В железных бочках бушевал огонь. Я назначил дежурных. Те, кто следил за дровами.

Сам отсидел первую смену. Задумчиво глядел на огонь. Думал.

Лишь бы все хорошо обошлось. За грядущую неделю. С моими учениками. Лишь бы не пострадали.

Через час меня сменил Куприянов. Я залез в прохладный спальник. И сразу провалился в глубокий сон. В землянке было тепло.

Утром я поднялся самый первый. В пять часов утра. Поднял остальных. Все переоделись в каратеги.

Снаружи темно и морозно. Особенно как раз перед рассветом.

Мы вышли на снег. Босыми ногами. Ух, как холодно. Снег обжигал ступни.

Я еще и в одних штанах. С голым торсом.

Между землянками снег слишком утоптанный. Я отошел подальше.

— Приступаем к медитации, — я встал в стойку шико дачи. — Вставайте в стойку.

Это широкая квадратная боевая стойка. Напоминает киба дачи. Ноги вдвое длиннее ширины плеч. Колени согнуты. Руки я держал перед собой.

Одновременно начал дышать. Медленно и размеренно. Вдыхал морозный воздух носом. Выдыхал ртом.

Мы встали в круг. Парни и девушки повторяли за мной. Учить их не надо. Они уже знали, как медитировать.

Сейчас ученики настраивались на усиленную тренировку. На беспощадное испытание. Все молчали. И ждали.

Снег неимоверно жег ступни. Я пытался не обращать внимание. Хотя у меня и так дубовая подошва.

Но вскоре это стало невозможно. Я все равно стоял на месте. Я должен быть примером. Потом открыл глаза. Незаметно осмотрелся.

Ученики стояли с искаженными лицами. Все уже посинели от холода. Но по условиям никто не должен показывать. Как он замерз. Ни единым жестом. Или словом.

Я продолжал стоять. Громко вдыхал и выдыхал воздух. Ноги, казалось, сейчас отвалятся. Да и руки тоже. Кончики пальцев заледенели.

Все мое туловище тоже замерзло. Я чувствовал, будто оно покрылось коркой льда.

— Ямэ! — сказал, наконец, я. — Медитация закончена. Осу! Теперь легкий завтрак.

Ученики с радостью побежали к землянкам. Обуваться. И одеваться. Я пошел следом. Неспешно.

Заставил себя полюбить холод. Привыкнуть к нему. Сделать своим союзником. Своим соратником. Чтобы лютый мороз сделал меня еще сильнее.

Мы быстро перекусили. Готовить новое не стали. Подогрели вчерашние каши. С тушенкой. И рыбными консервами.

Горячий чай в лесу — это нечто. Особенно, когда ты сильно промерз. Чуть ли не до кончиков волос.

После завтрака я не дал ученикам расслабиться. Снова работа на снегу. Босиком.

Сначала отработка ударов. Мы хорошенько размялись. Руки и ноги — обязательно. И приступили к тамэсивари. Вроде бы привычное упражнение. Но это в теплом зале.

А здесь, на природе. На холоде. Все казалось по-другому. И все опасались сломать руку или ногу.

Боязнь справедливая. Я и сам подумывал об этом. Поэтому пока не рисковал.

— Просто отрабатывайте ударную поверхность, — я показал, что бить надо легкие удары. — Вот так.

По стволам деревьев. Сначала кулаками и локтями. Ребрами ладоней. Потом пятками. И коленями.

Полегоньку так. Без напряга. Мы сейчас еще только начинаем. Только входим во взаимодействие. С лесом.

Если бы я был шаман, то попросил бы у духов леса защиты. И благосклонности. Но я просто тренер карате.

После отработки ударов — уже приемы. И связки ударов. Различные комбинации. Я показывал, а ученики повторяли. Двигались быстро. Чтобы согреться.

Между прочим, все хорошо держались. Очень скоро ступни привыкли к холоду. И все уже не обращали внимания. На снег под ногами.

Ну, и под конец — кумитэ. Очень жесткий и беспощадный. Как обычно, без соблюдения правил. Здесь разрешается все.

А парни и рады стараться. И девушки тоже. Чтобы согреться, надо быстро двигаться.

Даже такие увальни, как Бурный и Гончаров, начали перемещаться. Стремительно и беспрерывно.

Ну да, холод не тетка. Все работали на максимуме. Моя задумка получилась. Чтобы не замерзнуть, люди вынуждены двигаться. На пределе возможностей.

Лица у всех красные. Руки и ноги синие. Изо рта вырывался густой белый пар.

Двое белых поясов, Костя и Вася, не выдержали. Уползли к землянкам. Другие держались.

Мы закончили в полдень. Время пролетело быстро. Все побежали обратно в землянки. Огонь в печках уже почти погас. Тепла внутри почти не осталось.

Вместе с Бурным я осмотрел новичков. Ваня знал основы мед помощи.

Мы растерли новичкам конечности. Отогрели. Обморожения нет. Я оставил их в землянках. После обеда они будут здесь.

Мы снова перекусили. Уже в землянках. Чуток отдохнули.

А потом я созвал всех на общий сбор. Все так и остались только в каратеги.

Только взяли с собой другую одежду. Сухую. И полотенца. Потому что они нам понадобятся.

Я встал во главе колонны. И мы побежали.

Сначала к дороге. Уже без лыж. Ножками. И почти сразу утонули в снегу.

Кое-как пробились к дороге. Хоть она и заметена снегом, но бежать гораздо легче. Отсюда я сразу взял курс на север.

Мы помчались по дороге. Легкой трусцой. Все одеты в легкую одежду. Девушки собрали волосы в узлы. Чтобы не мешались.

Деревья удивленно смотрели на нас. На безумцев.

Но мы не обращали внимания. Группа молодых людей. В ги и спортивках. С рюкзаками за спиной. Бежала по заснеженной дороге.

Снег нетронутый. Белый-белый. Экологически чистый. Как сказали бы полвека спустя. Тут давно уже не ездили машины.

Скоро холод пропал. Наоборот, очень жарко. Спина снова вспотела. Воздух с хрипом вырывался из носа.

Все уже подустали. Шутка ли. Весь день в усиленных занятиях. Если для меня это норма, то другие чуть приуныли. Как я погляжу.

Но ладно. Мы тут все молодые и тренированные. Иногда я сбавлял темп. Шел пешком. Чтобы все отдохнули.

Потом мы бежали дальше. И так часа два.

За это время мы дважды пересекли автомобильные трассы. Один раз обычная проселочная дорога. Узкая, но асфальтированная.