Убежище - Кир Булычев

Лолита набрала желтых одуванчиков и плела из них венок. Это очень успокаивающее занятие.

А Сева вспомнил, как дедушка, если играет его любимый «Спартак», ругает его на чем свет стоит, словно ждет с нетерпением: скорей бы уж эти неумехи продули матч! На самом деле он так колдует. Чтобы «Спартак» неожиданно для всех выиграл. Тогда можно сдержанно радоваться и разводить руками от удивления: «Вот уж не ожидал, что им это удастся!»

Так и Сева, видно, наследственность сказывалась, думал, что ничего у Ванессы не выйдет, потому что надеялся, что получится.

А Ванесса об этом не подозревала.

Она шла по дорожке, не спешила, потом остановилась, вынула корону и стала ею любоваться.

Корона была просто чудом ювелирного искусства. Она была круглой, как бы из двух серебряных ажурных полушарий, надрезанных сверху и украшенных крестиком. И все это было усыпано белыми хрусталиками, которые переливались под солнцем, как звездочки на небе.

Ванесса подумала: «Ну зачем мне отдавать такую красивую корону этому выдумщику Савину? Он сам никогда бы не смог отнять ее у Сумского. Потому что Сумской только ко мне испытывает чувство!»

В душе у Ванессы принялись сражаться две кошки – белая и черная.

У Ванессы часто в душе сражались кошки, и она сама не знала, какая из них победит.

Вот и пришлось остановиться, чтобы прислушаться к сражению в собственной душе.

И тут ее сердце екнуло. Ванесса почувствовала взгляд.

Она замерла, как кролик замирает под взглядом удава.

Перед ней на дорожке стоял мальчик.

Совершенно незнакомый мальчик.

Он ничего не делал. Он просто стоял и перегораживал ей дорогу.

Он был странный, и Ванесса не сразу поняла, в чем же была странность. А потом сообразила – он был одет как взрослый. Вроде бы в джинсах и рубашке, но все на нем выглядело как на маскараде: мужчина, переодетый мальчиком.

Может быть, лилипут?

Половину его лица закрывали большие черные очки, и от этого он выглядел совсем уж ненастоящим.

Мальчик протянул вперед тонкую руку раскрытой ладонью вверх.

– Ты чего? – спросила Ванесса.

Бояться ей было совершенно нечего, потому что она стояла посреди лагеря, по которому ходило, бегало и передвигалось двести человек детей и взрослых, если закричать, то по крайней мере пятьдесят человек прибегут на помощь.

Но Ванесса понимала, что она не может закричать. У нее онемел язык.

Он лежал во рту как вареный, без всякой пользы. Даже губы облизать не мог.

И вдруг она поняла, что этот мальчик в очках хочет, чтобы она отдала ему лягушачью корону. И она ему ее сейчас отдаст…

– Нет! – закричала она, но язык не шевелился, а без его помощи получалось мычание.

Мальчик снял очки и ловко положил их в верхний карман рубашки.

И тогда Ванесса впервые заглянула в глаза Каину.

Тогда она не знала о прозвище этого человечка.

Но если ты не предупрежден, то лучше в глаза Каину не заглядывать.

Они как будто прорезаны тупым ножом в коже лица, они спрятаны глубоко, так что никогда не блестят и не поблескивают, словно ты случайно заглянул в темную-темную комнату, а в этой темной-темной комнате сидят на стульях темные люди, а у их ног лежат черные коты, и все они движутся медленно, как будто под водой.

И Ванесса, сама не понимая, что делает, протянула корону мальчику, который, конечно же, был в десять раз старше ее и только притворялся ребенком.

Каин ловко кинул корону в большой рот совсем без губ. Рот захлопнулся.

И вдруг старенький мальчик бросился в кусты и пробился, продрался сквозь них. Ванесса все это видела, но так и не нашла в себе сил, чтобы закричать.

И она увидела сквозь кусты, что там, на лужайке, где сушат белье, опускается маленький вертолет. Зеленый, обыкновенный, как показывают по телевизору из горячих точек, только поменьше.

Из открытого люка свисала веревочная лестница.

Она дотронулась концом до травы как раз у ног Каина.

Тот схватился за перекладину и быстро, по-насекомому, полез наверх. А вертолет начал подниматься и двинулся над деревьями прочь от лагеря, так что, кроме Ванессы, его никто и не заметил.

Ванесса глядела ему вслед и не верила тому, что произошло.

Потом пошла дальше, еле переставляя ноги.

А Лолита издали увидела ее и поняла, что дела плохи.

Она кинулась к Ванессе.

– Что? Что случилось? Гришка тебя оскорбил?

– Ну знаешь! – рассердился Сева. – Я с ним поговорю!

Ванесса доплелась до скамейки у волейбольной площадки, села на нее и сказала:

– Ничего вы не понимаете. Гришка совершенно ни при чем. Это было привидение.

– Какое еще привидение! – взвилась Лолита, которая категорически не верит в привидения и всякую чепуху. – Скажи лучше, что он тебе не отдал корону.

– Он отдал, – сказала Ванесса, – и я не вру. Привидение на вертолете.

Глава десятая

Тайное заседание

В громадном, похожем на ледовый стадион, кабинете Георгия Георгиевича Полотенца, президента МУФРа, началось секретное совещание.

Агенты Фонда, вымуштрованные лично Элиной Виленовной, заняли точки на площади Белорусского вокзала, заменили всех газетных киоскеров, цветочных продавцов и торговцев цыплятами табака. В небе над трехэтажным, таким незаметным, таким обыкновенным, даже плохо покрашенным домом, в котором кроме МУФРа, помещалась еще парикмахерская, часовая мастерская и небольшой ювелирный магазин, кружились вертолеты прикрытия. Ни одна живая или мертвая душа не должна была услышать, о чем там шел разговор.

Во главе стола уселся Георгий Георгиевич Полотенц, президент МУФРа.

Как мы знаем, это весьма невысокий полный человек с очень красными щеками и рыжими глазками. В остальном обыкновенный.

На вид ему тридцать восемь лет, по документам немного меньше.

Справа от него сидит очень маленький, худенький мужчина, а может, и мальчик в больших темных очках. Он держится прямо, словно проглотил линейку. Его прозвище Каин. Он сидел в лагере за бандитизм, а потом ему все простили. Но это совсем другая история.

Слева от Георгия Георгиевича вы могли бы увидеть старуху в камуфляже по имени Кассандра. Ей очень много лет, и все эти годы она предсказывала разные страшные события. Но ей никто никогда не верил. Может быть, вы не помните или болели, когда это проходили в школе, но это именно она просила троянцев, чтобы они не верили грекам, которые подарили им деревянного коня. Троянцы приняли подарок, а оказалось, что конь нашпигован греческим десантом. Старуха оказалась страшно живучей и довольно богатой. Вообще-то она бабушка не вредная, но все время предупреждает и предсказывает. А это многим надоедает.

Да, зовут Кассандру Маргаритой Федоровной, так по паспорту.

Напротив Маргариты Федоровны Кассандры стояло самоходное кресло, покрытое черным колпаком. В колпаке сидел академик Сидоров, почти не видный снаружи. Как вы подозреваете, фамилия Сидоров и имя Сидор Петрович не настоящие. Дело в том, что академика засекретили еще в шестом классе Конотопской средней школы и с годами засекречивали все туже. Шестнадцать лет так называемый Сидор Петрович провел в шахте на глубине шести километров, дважды его выкрадывала американская разведка и трижды его с боями привозили обратно.

Несчастье России и счастье Сидора Петровича заключались в том, что он был гениальным изобретателем и ему было совершенно все равно, что изобретать. Как поет соловей, так Сидор Петрович изобретал.

И даже сейчас, когда наступила свобода, Сидора Петровича на свободу не отпускали и секретность с него не снимали, потому что его могли украсть, допустим, ваххабиты, а он изобрел бы для них карманную водородную бомбочку, потому что ему было бы любопытно изобрести такую водородную бомбочку.

Вы можете удивиться, что делает такой секретный ученый в гуманитарном и таком добром Фонде Георгия Георгиевича. И я отвечу, что ФСБ, ЦРУ и МОССАД пытались наложить лапы на этот талант. Но эти лапы оказались коротки, так как у великого изобретателя есть супруга. У других людей бывают жены, а вот у Сидора Петровича была Супруга. Размером и весом она была подобна старинному буфету, ростом достигала двух метров шести сантиметров, а как-то в молодости попала с молодежной делегацией в Японию и там увидела борцов сумо, самых толстых и тяжелых спортсменов на свете. В решающий момент Райка вышла на помост и крикнула:

– Ну кто, блин, сразится, сравнится со мной?

Вышло по очереди несколько чемпионов, и всех она выкинула с помоста совершенно беспощадно. Правда, ее тут же дисквалифицировали, потому что в Японии женщинам не позволяют участвовать в мужских соревнованиях.

Супруга академика вышла за него замуж, потому что вначале служила в войсках Госбезопасности, а точнее, в охране объекта Сидорова. Она настолько сжилась с академиком, что даже порой в уборную и в ванную ходила вместо него, а уж ордена и медали носила вместо него постоянно. Разговаривать с ним она мало кому позволяла, хотя, конечно же, Георгий Георгиевич был исключением.