Сила рода. Том 1 и Том 2 (СИ) - Вяч Павел

— Время, отведенное Демидом Ивановичем на трапезу, уже почти истекло, — я кивнул на висящие на стене часы. — А на урок Истории опаздывать не стоит. Предлагаю, поспешить. Кто-нибудь знает где будет проходить урок?

— С чего это не стоит? — неохотно поинтересовался широкоплечий парень, с фигурой борца. Не запомнил его имени и фамилии — то ли Толстой, то ли Безухов.

— Во-первых, здравый смысл, — я слегка пожал плечами, — во-вторых, так сказал мой источник, а он заслуживает доверия.

То, что мой источник — это Демид Иванович я, понятное дело, говорить не стал. Пусть думают, что у меня здесь связи.

— В отличие от тебя, — не глядя на меня, бросил Ги’Дэрека.

— Возможно, — не стал спорить я, — но зачем опаздывать на урок в первый же день, если можно не опаздывать?

— Нам никто не сказал куда идти после столовой, — неохотно ответил то ли Толстой, то ли Безухов.

— Тогда пойдемте в нашу классную комнату, — я сунул Мирону импровизированный гамбургер, а сам быстро составил грязную посуду на разнос и отнес его на мойку.

И, судя по волне одобрения, донёсшейся из первого зала я был прав в своих предположениях.

Кстати, интересно, я один чувствую исходящие от людей эмоции? Надо будет разобраться в этом вопросе.

— Айда, ребят, — сказал вроде негромко и своему столу, но так, чтобы услышали все. — Как раз к началу урока успеем.

— А если урок не там? — выкрикнул кто-то из угла.

— Вероятность, что он будет в классной комнате выше, чем в столовой.

Ответил я хоть и немного косноязычно, но зато максимально уверенно, после чего быстрым шагом направился к выходу.

В отличие от остальных одноклассников, моей, хе-хе, банде нужно было ещё найти Филиппа.

— Ой, а вы уже все?

Повезло — с толстячком мы столкнулись на выходе из столовой.

Мирон тут же сунул ему бутерброд, и мы, развернув Филиппа в обратную сторону, чуть ли не бегом бросились по коридору.

— Меня одарили Чувством меры! — на ходу похвастался Филипп, параллельно с этим расправляясь с бутербродом. — Хорошее умение, универсальное.

— То есть можно прокачивать в трех рангах? — не удержался от вопроса я, хоть изначально планировал дать толстячку хорошенько прожевать хлеб с котлетой.

Не хватало, чтобы он ещё подавился.

— Да, — за него ответил Мирон, — Вот только если мой Молот кузнеца поднимает Воинский и Инженерный ранги одинаково, то Мера… Ну… она, как бы, или очень медленно растет, но на всех трех, или очень быстро, но в одном.

— В общем и целом да, — кивнул Филипп, размахивая недоеденным бутербродом, — но есть нюансы!

— Жуй давай, — оборвал его я, заметив в конце коридора знакомую дверь. — На уроке есть нельзя.

— Это да, — враз погрустнел толстяк и с новыми силами заработал челюстями.

К тому моменту, когда мы подошли к классной комнате, бутерброд оказался уничтожен, а остальные одноклассники нас уже почти догнали.

За исключением Громова, Пылаева и северян. Ну да их проблемы.

Я толкнул дверь от себя, стремясь побыстрей заскочить в класс, да так и замер на месте. В спину врезалась туша Мирона, следом, почти сразу, Филипп.

Каким-то чудом я сумел удержаться на ногах и вопросительно посмотрел на стоящего у письменного стола хмурого мужчину.

— Эммм… Разрешите зайти в класс?

Не знаю почему я выбрал солдафонский вариант вопроса, а не типичный: «Извините, можно войти?». Может быть дело было во мрачной ауре, стелящейся вокруг преподавателя, или в его армейской выправке?

Так или иначе, я оказался прав.

Мужчина оторвал взгляд от висящих на стене часов и неохотно кивнул:

— Заходите.

Мы поспешно — наверное, дело было всё-таки в его ауре — бросились на свои места, а преподаватель недовольно вздохнул.

— Где ещё пятеро? — мрачно уточнил он, стоило нам рассесться по партам. — А, впрочем, неважно. Литера «Аз» минус пять очей.

Хоть последняя фраза и была произнесена небрежным тоном, по спине тут же пробежал холодок приближающихся неприятностей.

Минус пять очей — значит минус пять баллов? И зачем нужны эти очи?

Додумать мысль я не успел.

Мужчина коротко взмахнул рукой, и дверь в классную комнату с громким хлопком захлопнулась.

— Меня зовут Светозар Иванович. Ранг пять-пять-девять.

Мужчина обвел нас всех тяжелым взглядом, и я обеспокоено поерзал на стуле. Взгляд Светозара, казалось, просвечивал насквозь и проникал в душу.

— Забудьте все то, что по ошибке называлось уроками истории в ваших школах или училищах. И даже то, что вас заставляли зубрить гувернанты!

Он сделал три скользящих шага и остановился у висящей на стене доски.

— Я буду учить вас настоящей Истории. И не дай святой Кристоф, вы забудете хотя бы одну дату с моих уроков!

— Извините, а можно вопрос?

У Филиппа, похоже, напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения. Поскольку, ничем другим его внезапно проснувшийся энтузиазм я объяснить не мог.

— Закрыли рты, — негромко скомандовал Светозар, и толстяк тут же осекся. — Открыли тетради. Урок начался.

Глава 6

— Забудьте ваши титулы, — мрачно начал Светозар. — Забудьте ваш высокий статус и положение. Забудьте ваши прежние успехи. В княжеской гимназии по-настоящему важными являются только две вещи. Усердие и Талант.

Чем-то учитель истории напоминал всемирно известного Северуса Снейпа. Такой же мрачный, недовольный и…властный, что ли?

— Ваш класс, к слову, первый, кто додумался вернуться в классную комнату. Агапыч подсказал?

— Никак нет, — не знаю зачем, но, отвечая, я поднялся из-за парты и вытянулся в струнку. — Сами додумались.

— Я разве разрешал открыть рот? — удивился Светозар.

— Так точно, — я всеми силами старался не смотреть мужчине в глаза, зацепившись взглядом за шрам на левой скуле. — Вы задали вопрос.

— С форточниками всегда тяжело по началу, — неожиданно перевел тему Светозар. — Нет дисциплины, уважения, понимания. Но ничего, — его улыбка не сулила мне ничего хорошего, — мы научим.

По спине пробежал холодок надвигающихся неприятностей, но я лишь нахмурился.

Все эти учительские манипуляции хороши для четырнадцатилеток. Я же точно знаю, что бояться преподавателей бессмысленно.

К тому же, выбиваясь из серой массы молчунов я привлеку к себе внимание и заинтересую учительский состав. В моём положении по-другому никак.

— Ты додумался? — в лоб спросил Светозар, не утруждая себя «сударями» и «выканием».

— Коллективное решение, Светозар Иванович, — твердо ответил я, не отводя взгляд от его скулы.

Да, в моих планах сделать так, чтобы меня заметили, в кратчайшие сроки стать значимой фигурой. Но точно не за счет коллектива.

Не зря говорится: если ты плюнешь в коллектив, коллектив не заметит, если коллектив плюнет в тебя, ты утонешь.

— Ну-ну, — хмыкнул учитель и разрешающе кивнул. — Садись.

Опустившись на стул, я незаметно перевёл дух и тут же поморщился. Казалось бы, наш разговор длился пару мгновений, а рубашка под мундиром насквозь мокрая.

Да уж, умеет он жути нагнать!

— Вообще, вам повезло, — задумчиво продолжил учитель. — Обычно после Калибровки все сидят в столовой и ждут, когда за ними кто-то придет. Дитятки… На моей памяти за все время обучения, на первом уроке Истории присутствовало всего три гимназиста!

Светозар усмехнулся и покачал головой.

— Может оно и к лучшему было… Сразу скажу, можете верить тому, что услышите, можете нет, мне без разницы. Я всего лишь дословно перескажу первую летопись нашего княжества.

По классу пронесся удивленный гул, а я навострил уши — чем черт не шутит, может в этой летописи найдется часть ответов на мои вопросы про этот мир и вообще.

Как связны этот и мой миры? Что за стелы и всплывающие перед глазами системные уведомления? Ну и самое главное… почему именно я?!

— Большинство людей стремится в княжескую гимназию из-за Калибровки, практически гарантированного трудоустройства и Инициации, — начал свой рассказ Светозар. — И лишь единицы помнят зачем вообще были созданы гимназии, да и вообще, княжества.