Борьба: Возмездие в сумерках - Владимир Андерсон

очередной шахты. Не все ж они у Горы… Вот бы сделал доброе дело. Или ты уже не считаешь, что освобождение рабов из оков в любом случае доброе дело?

Болотников задумался и, казалось, что немного успокоился:

— Да нет, считаю… При любом раскладе это доброе дело…

— Так может не время ещё вешаться?

— Может, и не время… Так и что, ты отпустишь меня, чтоб я побежал один на один освобождать шахтёров в какой-нибудь сектор?

— Не совсем… Ты подумай пока сам, что готов делать и зачем. А потом поговорим.

Кобра увидел изменение во взгляде Болотникова, и что ему нужно время, что осознать свою ближайшее будущее, планы, варианты. Словом всё, что только может быть связано с его собственным пониманием смысла жизни. По крайней мере, той, что у него осталась… Сейчас он обдумаем. У него возникнут интересные мысли, которые очень захочется реализовать. И тогда его не надо будет уговаривать. Тогда он сам будет проситься всё это сделать.

— Отведите его в камеру. Еды, воды. Чтобы не жаловался на жизнь. — скомандовал подчинённым Кобра и удалил.

***

В своё кабинете Кобра как всегда пил чай. Сейчас он был покрепче, чем обычно, хоть и всё равно не доходил даже до купчика. Эта крепость немного напоминала ему Шакала, того самого пожилого Шакала, которого не так давно перехватили маки, перед как его доставили к месту казни.

Он знал его очень давно. Шакал был старше его на 17 лет и многому его научил. Обдумывать шаги, взвешивать решения других людей, а не только свои. И, что самое важно — учиться на ошибках, причём не своих, а чужих. «Только дураки учатся на своих ошибках. Умные люди учатся на чужих». Так он тогда говорил. И эти слова Кобра вспоминал множество раз, когда, руководствуясь этим правилом, получал себе чужой опыт и со временем стал одним из ведущих командиров хиви Славянской колонны. Несколько раз он помогал Шакалу, когда у того появлялись проблемы с другими военачальниками. Уж слишком тот любил накалывать в карты, причём в самые разные. Его-то самого натаскал совсем древний Пёс, которому он по молодости проспорил блок сигарет и на том бросил курить.

Было даже оригинально, что чему-то научил Пёс Шакала, и Шакал пошёл дальше по служебной лестницу. Чему-то научил Шакал Кобру, и Кобра взобрался ещё выше. И при этой расстановке карьерных достижений, чем моложе был участник, тем выше он взобрался, а чем старше был участник, тем меньше он хотел.

И всё же. Что за мысли такие полезли ему в голову, что он решил зачем-то стучать в СЧК. И о чём он туда стучал? Только Ворон остался в курсе этого и, разумеется, не распространялся всем остальным. При этом, видимо, не опасаясь, что тот кому-то ещё расскажет, а лишь будет довольствоваться своей быстрой казнью. Но вопрос при этом оставался — что случилось в голове у Шакала, что он решился на такое?

Похоже на то, что у него случилось нечто подобное тому, что произошло в голове Болотникова. Какие-то идеалы умерли, причём достаточно резко. Под этим и может подразумеваться та «многогранность», про которую он сказал.

Власти ему особенно было не надо — место командира батальона его вполне устраивало. Позиции, на которых находились его бойцы, тоже ничем особенным не отличались. Поэтому причины, видимо, кроются в чём-то внешнем, в ком-то внешнем, кто что-то захотел от него. И вполне возможно, что это та же самая история, которая сейчас происходила с ним самим… Кто-то, может, решил поменять руку, держащие карты Шакала?

Сейчас батальон Шакала полностью влит в армию Ворона. Это было понятно, и на это никто не претендовал. Подумать о том, что сам Ворон мог затеять что-то, чтобы присвоить себе лично ещё одно подразделение — вряд ли. Слишком высока могла быть цена за такую мелочь. У Ворона 5 дивизий, и один лишний батальон, пусть даже весьма неплохо обученный, ему принципиально погоды не сделает. А вот, если бы не выгорело, то окажись он виноватым, и последствия могли бы быть серьёзными — как-никак, а отбирать у своих никому не позволено.

Стало быть, может, дело в каких-то связях Шакала среди маки или шахтёров. Кто-то, кто оказался в тех рядах, но всё же был дорог для него. Может, поэтому пришлось стучать в СЧК? Нет. Совсем не вариант. Даже предполагать про него такое глупо. Но это не отменяет того, что именно от СЧК ему было что-то нужно… Или от того, кто конкурирует с СЧК.

Шакал всегда думал стратегически, наперёд, намного вперёд. И его действия вполне могли иметь под собой что-то далеко идущее. А это, скорее значит, что его волновал какой-то баланс сил, который он стремился изменить… Слишком мало вводных. Для того, чтобы понять причины его действий, нужно ещё покопаться в СЧК, и в том, что со стороны хиви можно знать…

В кабинет зашёл Тарантул. Его глаза были всё теми, что раньше — уверенными, выдержанными, но в них виднелся какой-то новый огонёк. Очевидно, новых идей и свершений, которые он готовился осуществить на своём поприще.

— Чайку, сеньор Тарантул? — спросил Кобра.

— Чайку, сеньор Кобра. — ответил Тарантул.

Кобра допил свою кружку, поднялся, налил себе и в ещё одну кружку чая почти до краёв и отнёс Тарантулу:

— Дорогому гостю из хозяйских рук.

Затем снова уселся на свой командирский стул в президиуме и, взглянув в потолок продолжил:

— А что наш дорогой гость скажет про дальнейшие планы своего патрона сейчас?

— Укрепляться, расширяться. Всё, как и было.

— У меня-то вот возникла идея, как можно действительно расшириться… Новыми секторами. Твоему патрону всё, что под землёй. А мне — на её поверхности. Как думаешь, по душе ему будет такой расклад?

— По душе. Само собой.

Кобра развернул карту, на которой было множество пометок разного рода: треугольники, квадраты, кружки, жирные точки, крестики, линии.

— Вот тебе вкратце. Рядом группировка Екатеринослав-Кременчуг, в которой у твоего патрона влияния нет. Но там по факту 5 секторов, в том числе 3 шахты и 2 подземных металлургических завода. И охраняют их не сказать что сильно… Вот если бы маки захватили, например, парочки из них, то мы могли бы их отвоевать обратно. И я не сомневаюсь, что учитывая нынешнее противостояние между СЧК и Инквизицией, у первых будут все шансы для того, чтобы закрепить эти территории в качестве автономий за собой, назначив внутреннее управление твоему патрону, который, как я слышал на днях тут принял верю в Чёрный Камень и,