Ласточки улетают осенью (СИ) - Елена Баукина

— Поехали! — крикнула маленькая волшебница и схватилась за края саней руками, отталкиваясь ногами что было сил.

Они покатились в овраг, спустились со склона, прокатились по его дну, удивительным образом взобрались на противоположный склон и промчались сквозь парк. Лео зажмурился.

— Держись, — предупредила Мэг, подталкивая санки с помощью волшебства.

— Куда мы едем, Мэг? — крикнул Леоноль.

— За хлебом! — ответила маленькая чародейка и припустила сани ещё быстрее.

Из парка волшебники выехали на оживлённый Лютиковый проспект. Люди отскакивали в разные стороны, пропуская катящиеся сами собой санки и тыкая пальцами в детей.

— Чародей, маги, волшебные санки… — слышалось отовсюду. — Куда только жандармерия смотрит?

Дети подкатились ко входу в хлебную лавку. Мэгги встала с сиденья, нашарила в кармане монетку, заскочила в булочную и, купив каравай свежего серого хлеба, снова села позади мальчишки. Леоноль ждал, крепко держа ящик с посудой. Деревянные санки снова тронулись и покатились, оставляя за собой продольные следы и уминая полозьями снег.

— А теперь куда мы едем? — поинтересовался мальчишка.

— Домой! — ответила Мэгги и заставила санки ехать ещё быстрее.

Домчавшись до нужного поворота и буквально проскочив Безымянный переулок, они выехали напрямик на улицу Чародеев и повернули к правой стороне магиков. Проехав у самой двери дома некроманта Лаврентия Костоправа и напугав до смерти горбатую вдову, ждавшую аудиенции у мага, сшибли выскочившую им навстречу и размахивавшую костяными руками даму-скелета. Санки разметали сугроб у особняка чёрной волшебницы Роксы Морталин, завалив снегом вход в салон «Прелестница». При этом стеклянная посуда в ящике Лео подозрительно звякнула. Колдунья Рокса Морталин, еле приоткрыв заваленные снегом двери своего салона, тут же отомстила, кинув вдогонку сорванцам заклинание. Сани детей закрутились волчком и переехали на левую сторону улицы, к домам мистиков. Дети выпали из саней. Мэгги растянулась посреди дороги, расплющив каравай до блинообразного вида, а Леоноль брякнулся на заснеженный газон у дома алхимика Мартина Вонючки, окончательно выпустив из рук ящик с алхимической посудой. Подоспевший на помощь Мартин помог подняться остроухому мальчишке, открыл крышку ящика, завздыхал и закачал головой, по форме напоминавшей куриное яйцо. Сани врезались в угол лавки эликсиров «Сколопендра», чудом миновав красивый витраж со змеёй и плющом. Из дверей лавки вышел мэтр Бодан Змеелюб в серой длинной мантии. Он строго посмотрел на приунывшего Леоноля, многозначительно поглаживая клинообразную белую бородку.

— Вот и покатались! — сказала маленькая волшебница Мэгги, подобрав с дороги расплющенный, но всё ещё тёплый каравай хлеба.

После такого катания маленькие магик и мистик долго не встречались. Белый маг строго наказал ученицу, заставив зубрить большую кипу книг. Мэг сидела целыми днями в библиотеке над открытой книгой и повторяла, монотонно твердя, заклинания — так, чтобы старый мэтр слышал её, сидя в гостиной у очага. Сама тёплыми пальцами плавила иней на стекле окна, делая круглые прозрачные проталины, и через них всё время наблюдала, что происходит у лавки алхимика Бодана Змеелюба на стороне мистиков. В лавку эликсиров «Сколопендра» входили разные люди. Несколько раз из дверей показывался сам хозяин с маленьким лекарским сундучком в руках, садился в тарантас с довольно крупными колёсами и спешил по своим лекарским делам. Тарантас мастера алхимии трудно было перепутать с иными повозками или фургонами. В него от силы помещались пара человек и немного вещей. Крышу тарантаса покрывала голубая ткань, пропитанная водонепроницаемым составом. На боку тарантаса свежими красками нарисована та же эмблема, что и на витраже лаки «Сколопендра», — голубая змея и зелёный плющ. Мэгги хорошо запомнила белую клиновидную бородку мэтра Бодана Змеелюба и строгий проницательный взгляд. Когда он увидел Мэг и Лео вместе, казалось, что только одним этим взглядом мэтр хотел испепелить их обоих прямо на месте. Наверняка мальчишке-полуэльфу досталось от учителя за целый ящик разбитой алхимической посуды. И уж точно мэтр Змеелюб не предполагал, что его подопечный окажется таким хулиганом! Леоноль точно больше не станет с ней играть!

Мальчик показался лишь на третий день. Мэгги как раз перелистывала страницы книги заклинаний и рассматривала в проталину на стекле противоположную сторону улицы. Из дверей лавки «Сколопендра» вышел ссутулившийся мальчик-полуэльф. Лео старательно тащил за ручку лекарский сундучок своего учителя. Мэтр Змеелюб шёл следом за учеником и, видимо, чему-то его поучал. Светлые, ершистые брови мэтра Бодана сдвинулись к переносице; он то и дело грозил мальчишке узловатым пальцем и показывал в сторону башни белого мага Сенона. Мэгги вдруг забыла о заклинании и вспомнила о разбитой алхимической посуде, заколдованных санях, сломанной костяной даме некроманта Лаврентия Костоправа, расплющенном каравае хлеба и еле сдержалась от смеха. Она заметила, как Лео осторожно повернул голову к их башне и смотрел как раз на окна библиотеки. Словно почувствовал, что маленькая волшебница следила за ним. Алхимик Бодан Змеелюб заметил направление взгляда ученика и громко окликнул его. Леоноля окрик учителя не остановил. Маленький мистик, напротив, выпрямился и продолжил смотреть на башню белого мага Сенона Кябока. Потом, сложив губы трубочкой, резко выдохнул изо рта большое облако белого пара, из которого сложилась фигура смешного лягушонка с большим раскрытым ртом и растопыренными в разные стороны лапками. Бодан Змеелюб, похоже, окончательно рассердился и, схватив Лео за заострённое ухо, потащил его за собой в тарантас. Вместо очередного скучного однотонного заклинания стены библиотеки на этот раз огласил детский смех.

— Мэгги, — послышался удивлённый голос мастера из гостиной, которая располагалась по соседству библиотекой. — Что тебя так развеселило?

— Ничего, учитель!

Мэтр Сенон поднялся из плетёного кресла в гостиной и вошёл в библиотеку. Мэгги отошла от окна, закрыла рот рукой и продолжила тихо хихикать. Она действительно впервые в жизни рассмеялась от всей души.

Ей снова захотелось увидеться с этим некрасивым мальчишкой. На этот раз не потому, что у него были орехи, а потому, что она вдруг стала скучать. Никогда раньше маленькая волшебница не знала скуки. Занятий и забот всегда находилось много. Но теперь всё это казалось ужасно серым и однообразным. Лео не выходил у неё из головы. Целыми днями, радуя своего учителя видимым стремлением к познаниям, она часами сидела с книгой у окон библиотеки, делая немеющими от холода пальцами проталинки на заиненных стёклах и высматривая в них мальчика с противоположной стороны улицы. С ещё бСльшим удовольствием девочка выполняла разные хозяйственные поручения, особенно любила ходить за хлебом, прогуливаясь на обратном пути мимо лавки эликсиров «Сколопендра» и вглядываясь в витражное окно со змеёй и плющом. Леоноля нигде не было видно.