Ловушка в цейтноте - Александр Потупа

Следовательно, по очевидной логике, ему удалось подействовать на интеллектронную начинку моей капсулы, заблокировать чувство опасности у моих фигур, подорвать их боевой дух. Иначе как объяснить его самоубийственный замысел?

Что же мне оставалось делать, как не брать управление партией лично на себя? Поэтому отклонение от вроде бы очевидных рекомендаций моего комплекта следует признать единственно верным. Пусть федерация потом разбирается с Глебом, дисквалифицирует за применение суггестивных генераторов, пусть этого Глеба подвергнут настоящему остракизму за неспортивное поведение, но все - потом! А сейчас-то я, двукратный чемпион мира, должен показать ему что почем. Разве я сам без всяких подсказок не способен понять позицию и сыграть правильно?

Согласно той же очевидной - разумеется очевидной! - логике я отклонился от внушенных рекомендаций и должен был сохранить небольшое преимущество. С каких это пор мне не хватает для победы одной хорошей лишней пешки? Плевать мне на его внушения насчет быстрого разгрома, внушения - капканы, мне и пешки достаточно, чтоб выжать необходимое очко. Неужели танцы коней, которые навязчиво подсовывал мне мой комплект, и были истиной?

Нет, тысячу раз нет! Здесь заключалась мерзкая ловушка. И лучшее тому подтверждение - после моих собственных ходов кони запросили ничью, стали склонять меня к элементарному ничейному варианту. Конечно, они действовали по внушению, да им и легко внушить идею мирных переговоров - они ведь спят и видят, чтобы из гипершахмат исчезло спортивное содержание, осталась одна голая красота композиций...

Но их навязчивость, опять-таки по очевидной логике, означала одно - в капкан разгрома я не попал, и Глеб хочет уползти на ничью, чтобы потом хвастать на всех углах равенством сил с чемпионом мира. Но зачем же использовать такие пакостные приемы? Разве он и без того не доказал свою огромную силу, дотянув матч со мной - не с кем-нибудь, а со мной! - до тридцати партий?

Я бы первый стал восхвалять его мастерство, его незаурядную выдержку. Я даже попытался бы развеять легенды о его авантюризме за доской, дал бы понять шахматному миру, что его комбинации, не всегда до конца просчитанные, все равно обогащают игру... Я бы... Да что говорить - я умею быть благодарным за честную борьбу. Но только за честную!

А такие фокусы я этому выскочке никогда не прощу. Сразу же после партии составлю протест, и федерация мгновенно проверит его капсулу. И тогда его ждет пожизненный позор, а меня - слава, которая неизмеримо выше славы обычного чемпиона, даже трехкратного. Ведь я одержу победу в условиях борьбы с мощнейшим суггестивным генератором, способным пробить защиту даже сверхэкранированных игровых капсул! Я думаю, Глеба ждет еще и настоящее уголовное преследование - такие трюки опасны не только для спорта, но и для всей нашей жизни. Туда ему и дорога...

Плохо лишь одно - вероятно, после всей этой склоки с собственными фигурами я утомился и как-то не вижу реального выигрыша. Но в чем я уверен точно - это в гибельности того якобы этюдного пути к ничьей, который предлагают мне кони. Скорее всего, это последний капкан на пути к моей победе. Меня пытаются убедить, что именно черным следует уползать на ничью. Смешно...

Что подсказывает логика? Логика подсказывает, что надо немного выждать и прийти в себя. Позиция все еще довольно спокойна, только вот время поджимает. Тем более уместно выждать и сократить цейтнот.

Кстати, мой цейтнот тоже дьявольские козни этого Глеба. Я забыл, когда попадал в такую жесткую временную терку в последний раз, видимо, лет пять назад... Должно быть, этот тип нашел способ воздействия на мои часы, если не на время в целом. Он ведь когда-то занимался чем-то в этом роде. Вот уж не подумал бы, что занятия абстрактной проблемой времени способны дать такой конкретный эффект в нашей партии...

Но ничего, пусть игра затянется на несколько десятков ходов, пусть я сожгу лишние граммы нервных клеток, пусть! Ты, дружочек, за все у меня ответишь. Я тебя голенького выставлю у позорного столба, я тебе покажу цирковые фокусы, я тебе...

15

...даже на те события, которые давным-давно истекли... Давным-давно истекли, но это только кажется, события, вроде бы безвозвратно канувшие в прошлое, текут перед нами, а главное - в нас... И они опять-таки зависят от наших проектов, мы видим их сквозь линзу будущего, и они живут, меняясь вместе с этой линзой.

И конечно, логика не останется безразличной к проекциям будущего, она тоже преломляется в этой линзе, тоже оказывается переменным правилом нашей игры. Логика в цейтноте, который навязывает нам прогресс, который мы сами себе навязываем, все сильней уплотняя время, - совсем иная, совсем не та, что мерещилась нам, когда время выглядело гладкой стрелой без петель, изгибов и деформаций...

Здесь ты и поскользнулся, бедняга Ант, поскользнулся неотвратимо, ибо твои фигуры слишком логичны и не понимают пока чисто человеческой подозрительности. А возможность бунта, возможность принять решение вопреки твоей воле, воле случайно забарахлившей логической подсистемы, такая возможность для них пока исключена. Она, как я слышал, появится в следующем поколении - там бы ты легко выиграл эту партию, поскольку твои фигуры простым голосованием заблокировали бы твое решение. Ты перебесился бы от того, что какие-то автоматы приписывают тебе небольшое умопомрачение, однако заработал бы свое законное очко.

Но весь фокус в том, что это новое поколение, учитывающее даже нашу подозрительность, умеющее противостоять такому тонкому оружию, как недоверие, не нуждается в нас как в игроках!

Поэтому я и был уверен, что эта партия завершит мои официальные выступления. Гипершахматы утыкаются в некий предел, за которым наше участие в игре - не более чем формальность. Нельзя играть равными тебе по интеллекту, как обычными деревянными фигурками, нельзя оперировать их судьбами без их активного участия в игре, реального участия с правом решающего голоса, с правом неповиновения решениям, принятым кем бы то ни было в состоянии избыточной подозрительности и недоверия. Нельзя, иначе прелестный миф об Игроке-Творце опрокинется на нас, станет нашим мифом, обеспечивающим якобы исконную привилегию на руководство, - станет ловушкой в цейтноте. И я думаю, тогда, к какому-нибудь семнадцатому поколению, пойдет настоящая забава - интеллектронные фигуры станут играть нами, слегка модифицируя миф собственного изобретения, начнут играть так, что мы и не заметим этого и будем с прежней самоуверенностью полагать, что игроки - мы, и творцы - тоже мы...

Поэтому, Ант, прости меня, если сможешь, а еще лучше - постарайся понять. Мне позарез нужна была победа в этом матче, и я не мог допустить тридцатой рядовой ничьей, которую опять обеспечили бы комплекты белых и черных с абсолютно равными логическими потенциями. Мне нужна была эта победа даже сквозь жуткую усталость, сквозь желание бросить эти бессмысленные игры ко всем чертям, бросить и занырнуть в болото усредненности. Мне нужно хоть на мгновение завладеть твоим, Ант, - по праву твоим! - титулом, чтобы сделать конец гипершахмат очевидным для всех.