Славное море. Первая волна - Андрей Иванов

Бадма торопливо попятился назад. Лесник показал на остров.

Многие деревья стояли у самого обрыва, низко на­клонив стволы. Одна лиственница лежала на воде, и вода напористо раскачивала ее.

На глазах у ребят на острове с шумом поползла вниз огромная глыба земли с растущей на ней молодой елью.

На том месте, откуда упала ель, под толстым слоем почвы блеснуло что-то желтовато-белое.

— Белый камень! — крикнул Тарас.

— Это лед, — сказал лесник.

Ребята смотрели то на лесника, то на ледяной остров. Лесник стал рассказывать историю острова.

— Когда-то, очень давно, здесь в полноводье села на мель льдина. На нее налезла вторая, третья. Обра­зовался большой ледяной затор. Вода поднялась высо­ко, но не могла сдвинуть ледяную плотину. Тогда она нашла себе новый путь. Лед  так  и   остался на месте.

Часть его растаяла. Береговой ветер надувал на лед пыль, песок, старые листья и закрыл его от солнца.

Прошло много лет. На льду образовалась помпа. Птицы и ветер принесли семена. Из них выросли травы, деревья.

Река опять создала себе преграду то ли изо льда, то ли из песка и камня. И вода хлынула обратно по старо­му руслу, начала размывать берег и ледяной остров. Вот почему в реке здесь холодная вода.

— А выше вода теплее? — спросил Чимит.

— Пройдем еще немного, и можно купаться.

Через километр ребята увидели на реке высокий песчаный островок. На нем кое-где росли жиденькие прутики тополей.

— Это тоже ледяной остров.

Артем Сазонович умерил шаг, чтобы никто не отста­вал и всем было хорошо слышно.

— Здесь лед занесло песком, и он не тает. Но это еще молодой остров. Видите, на нем почти ничего не растет. Пройдут многие годы, и на нем тоже зашумит лес.

Ребята молчали. На их глазах раскрывался великим закон жизни: старое разрушается, новое создается.

Место для купания лесник выбрал за островком.

Река сразу огласилась веселым ребячьим криком. Озорнее всех кричал шумливый Бадма. Он любил ку­паться, умел лучше и дальше всех нырять.

Возня ребят переполошила таежных жителей. Из ближайших тальников поднялась и улетела серая утка. Лесник увидел, как метнулся из-под кустов заяц. Отку­да-то прилетела кедровка, уселась на старую лиственни­цу, хотела сердито накричать на шумливых пришельцев. Но крикнула только раз, передумала и, взмахнув крыль­ями, улетела.

У КОСТРА

— Вот тут и заночуем, — сказал Артем Сазонович и круто свернул с тропы к трем лиственницам.

— Уже пришли? — спросил Чимит.

— Нет еще, не пришли. До кедровника километра два осталось, но ночевать лучше здесь. Кедровники бе­речь надо. Лишний огонь там ни к чему. А нас много. Костер большой понадобится. Да тут и вода рядом.

Не спеша он снял с плеч и положил на землю поход­ный мешок. Его примеру последовали ребята.

Дав мальчикам немного передохнуть, лесник прика­зал собрать побольше дров, а сам свалил несколько тон­ких засохших деревьев и разрубил их на короткие по­ленья. Ребята перенесли их под лиственницы.

Из тайги поплыли к реке сумерки. Над лощиной за­колебались серые холсты тумана. Сильнее запахло грибной сыростью, мхом.

Лесник сам сложил дрова в виде большого кольца и разжег костер.

Язычки пламени весело побежали по кругу, взметну­лись вверх. Ребятам показалось, что старые лиственни­цы испуганно стали подбирать свои ветви, оберегая их от огня.

Хозяйственному Чимиту стало жаль расходовать столько дров.

— Костер нужно поменьше сделать, так нам дров не хватит, — сказал он леснику.

— А вы не ленитесь и заготовьте побольше, — ста­раясь скрыть усмешку, ответил лесник. Но тут же за­смеялся.—Это ненадолго. Ночью будет гореть малень­кий костер.

И опять Чимиту показалось непонятным, почему сей­час нужно поддерживать большой костер, а ночью, ког­да могут подойти звери, — маленький.

— Не спеши, сейчас увидишь.

В большой костер лесник не подложил больше ни одной палки. Когда костер прогорел, Артем Сазонович взял рогатый сук и спихнул им все угли на пустовавший центр огненного кольца. Потом свежим веником туда же замел и оставшуюся золу. Образовался новый, не­большой костер.

— Ну как, такой годится? — лукаво спросил Артем Сазонович Чимита.

— Такой в самый раз, — согласился Чимит.

— Очень рад, что угодил. А теперь на прогретое ме­сто нанесите березовых веток. На них и уснем. Всю ночь земля греть станет. Никакая простуда не возьмет. Так в тайге всегда делают.

Ребята быстро натаскали и устлали ветками горячую землю.

— Молодцы, поработали хорошо,— похвалил лес­ник. — Можно и поужинать.

Матвей и Бадма забрали чайник и ушли к реке. Выйдя из освещенного круга, они пропали в темноте, словно растаяли.

Через минуту послышалось с реки, как звенела вода, наливаясь в чайник.

Напились чаю и легли спать. Сон долго не шел. Мальчики прислушивались к напряженной тишине ночи. То один, то другой подымал голову, всматриваясь в тем­ноту.

Но в конце концов усталость взяла свое. Позже всех уснул лесник. Но спал он чутко, при каждом шорохе от­крывал глаза.

За ночь он несколько раз поднимался, подбрасывая дрова в костер.

Чимнт открыл глаза и удивился спросонок: над голо­вой неподвижно застыли ветви лиственниц, между ними виднелось поголубевшее небо, тускло светилась одино­кая звезда.

Повернулся на бок. Рядом тлел небольшой костер. Пахло дымом, распаренными березовыми листьями. Вокруг, разметавшись, спали ребята.

Чимит поднялся, осторожно подложил дров в костер.

Огонь ожил, заплясали узкие языки пламени.

— Это ты, Чимит? — приподняв голову, спросил лес­ник.

— Да. Проснулся. Скоро идти, наверно?

— Нет. Не спеши. Сейчас роса. Промокнем.

— Ну, я теперь все равно спать не буду.

— Хорошо. Подежурь немного, а я вздремну...

ЗНАКОМСТВО С ТАЙГОЙ

Чимит осторожно вышел из-под лсственннц на узкую луговину и сел у ее края на старый пень. Свежий, напол­ненный таежными запахами  воздух  прогнал  остатки

сна.

Лес вокруг стоял темный, тихий. Ни шума, ни птичь­его голоса. На западе, над сопками, неподвижно висели черные, задремавшие облака. Видно, плыли вчера к Байкалу, да в пути нх захватила ночь, они и останови­лись на ночлег и все еще спят.

На востоке, над зубчатыми вершинами леса, тоже громоздились облака, оправленные в золото.

Под лиственницами раздался легкий шорох, потом тихий сдержанный кашель И твердые шаги.

Подошел лесник и сел рядом.

— Мне вот тоже не спится. С молодости в лесу жи­ву, а еще ни одного утра не проспал.

Чимит внимательно глянул на лесника, слушая его неторопливую речь. Ему хотелось, чтобы лесник говорил долго и о разном. Ведь он, наверно, так много видел.

Но тот вдруг замолчал, задумался, глядя туда, где поднималось солнце.

Чимита поразило, что ни одна ветка на лиственницах не шелестела, не вздрагивала.

— Артем Сазонович, это и есть мертвая тайга? — спросил Чимит и повел рукой.

— Нет такой тайги! — сказал Артем Сазонович. — Не бывает!

И как бы в подтверждение его слов сначала в од­ном и сразу же в другом месте раздалось тихое, на­смешливое:

«Пфыот-пить, пфьют-пить».

Двум певцам отозвалось еще несколько. Чимит жад­но слушал, приоткрыв рот.

— Тихо поют, вполголоса, — сказал он. — Видно, не проснулись еще как следует.

— Птица всегда в полный голос поет,— сказал лес­ник.—Тихо кажется оттого, что это птицы-верховики, они в самых вершинах леса живут: корольки, лесные коньки.

Сам Артем Сазонович внимательно прислушивался. Вот раздался громкий веселый посвист низко над голо­вой. Вслед за тем огласились песнями низкие кустар­ники.

— А ты говоришь — мертвая тайга, — сказал лес­ник.— Тайгу, парень, понимать надо. Только .тогда'она тебе настоящую красоту покажет.

Солнце заглянуло в долину.

Ночевавшее на вершине сопки маленькое облачко встрепенулось, поднялось выше и тихо двинулось в путь.

От костра потянуло горьким дымом. Скоро закипел чайник,' и   Артем   Сазонович   сказал,   приглашая   к «столу»: .

— Подкрепляйтесь, ребята, как следует. Сегодня путь недальний, но работы будет много. — И он первым налил себе полную кружку густого чаю.

За ним потянулся к чайнику Чимит, но не донес руки и остановился. Ему послышался далекий звон колоколь­чика. Думая, что это просто почудилось, он тряхнул го­ловой.

Начал прислушиваться и Бадма.

— Однако, колокольчик звенит где-то, — сказал он нерешительно.

— В ушах у тебя звенит, — засмеялся Тарас.

Артем Сазонович поставил кружку. На лице его от­разилось недоумение. Теперь странный звук слышали все. Казалось, что кто-то далеко в тайге лениво взма­хивал школьным звонком.

Ребята вскочили на ноги.

— Лошадь или корова чья-то с колокольчиком за­брела, — сказал Тарас.

— Скот сюда не заходит, — пояснил Артем Сазоно­вич. — Что-нибудь другое.