Марш мертвецов - Даррен Шэн

— Нет.

— Вот и я нет. Зато он повторил слово, которое я слышал неделей раньше. Совпадение? — Кардинал расплылся в улыбке. — Я позвонил старому гангстеру и поинтересовался, осталось ли его предложение в силе. Он сперва — прямо как ты сегодня — решил, что я издеваюсь. Но я его убедил, что все серьезно. Он тут же радостно согласился: сделка-то выгодная. Никакого подвоха, никакой подставы. Я выкидываю миллионы на ветер.

Еще через пару недель здание сгорело. Короткое замыкание. Новый владелец не расстроился — он все равно планировал развалюху под снос. Конечно, теперь придется чуть больше раскошелиться на расчистку, но в свете грядущих прибылей это пустяки.

Однако, как только начали раскапывать фундамент, выяснилось, что здание было построено — кроме шуток — на древнем захоронении. Под развалюхой покоились тысячи трупов. И не просто трупов — туда, оказывается, сбрасывали погибших от чумы!

Кардинал расхохотался и замолотил кулаками по подлокотникам кресла.

— Чума! Охренеть! — выдохнул он, отсмеявшись. — Как только об этом стало известно, строительству настал конец. Городской совет объявил участок одновременно историческим объектом и карантинной зоной. Журналисты бросились откапывать слухи и древние байки — любое старое здание за свою жизнь успевает обрасти легендами: случаи таинственной гибели, убийцы и насильники из числа жильцов и тому подобное. Ну и в довершение всего нашему «счастливчику» пришлось оплачивать раскопки из собственного кармана. В итоге он попал на большие миллионы. И то же самое случилось бы с любым другим на его месте. Даже мне не удалось бы вытянуть эту безнадегу. А так, спасибо тому попрошайке, я оказался на три миллиона в плюсе, а не на гораздо более крупную цифру в минусе. Я наплевал на логику, доверился фортуне и вышел победителем. Теперь видишь, мистер Райми?

— Вы же не могли предугадать, что все так получится, — возразил я. — Это совершенный абсурд. Вы не могли знать…

— Разумеется, нет! — воскликнул он. — Ты меня вообще слушал, когда я тут распинался про невежество? Я совершенно ничего не смыслю в мироустройстве и в связующих нас силах. Я не гадалка. Я не предсказываю будущее. Мой рассказ был совсем не об этом! Я действую на основании увиденного. Я не делаю выводов, не размышляю, не строю гипотез и не задаюсь вопросами. Стимул, — он щелкнул пальцами, — реакция. Вижу совпадение — пытаюсь скорректировать по нему свои планы. Все взаимосвязано, мистер Райми. Это первый и единственный закон. Если его усвоить — и поверить, — можно начинать им руководствоваться.

Он потер лоб костлявыми пальцами. Во взгляде притаилась досада. Он пытается посвятить меня в свои тайны. В свою веру. Только вот зачем — непонятно.

— Мир живет по своим собственным законам, — подытожил он. — Нам не обязательно их понимать. Достаточно им повиноваться. Как с той трешкой. Логически между двумя разговорами не было никакой связи. Но я воспринял упоминание о трешке как знак, сигнализирующий о совпадении. На каком-то неведомом уровне они все-таки оказались связаны струнами Вселенной. И, почувствовав эту связь, я поступил соответственно. А поступив соответственно, оказался в выигрыше…

Он снова замолчал и взял свой стакан.

— Вот так я и работаю, — негромко проговорил Кардинал. — Все видят, какой огромный навар я получаю с недвижимости и фондовых рынков. Замечают, что я подозрительно вовремя успеваю отдалить от себя влиятельного прежде знакомого, который вскоре начинает катиться под гору. И все удивляются, откуда мне что известно, почему я всегда на шаг впереди, как мне удается почуять успех или провал прежде других. Им кажется, что я удачно все просчитываю, что на меня работает команда ушлых аналитиков. Они ошибаются. Я просто действую по наитию и полагаюсь на шестое чувство. Выпьешь что-нибудь? — улыбнулся Кардинал.

Пока он ходил за холодным пивом в соседний кабинет, я размышлял над сказанным и пытался постичь смысл. Может, это просто такая игра, проверка на вшивость… Однако, похоже, Кардинал верил в то, что говорил.

— Не складывается, — сказал я, когда он вернулся. — Не стыкуется. По закону больших чисел проигрыши должны перекрывать выигрыши. Вы же на чистом везении работаете. Так что нет, не получится.

— Но ведь получается. — Он обвел рукой свой кабинет. — Ты не забывай, перед тобой не заядлый игрок с очередной беспроигрышной методой. Я почиваю на лаврах удачных комбинаций, счет которым велся десятилетиями. Это не призрачная мечта, это реальная действительность. И все не так просто, как может показаться из примера с «трешкой». Он просто самый яркий. В большинстве случаев взаимосвязи гораздо тоньше, менее уловимы. Распознать их и сопоставить — практически невыполнимая задача. Опасность ошибиться, сделать неверный выбор, упустить возможность подстерегает на каждом шагу. Так что приходится закрыть глаза на риск, выключить мозг и положиться на интуицию, даже если разум велит иначе. Иногда случается и прогореть. Я много раз обжигался. Дважды спалил все дотла. Но надо уметь играть с огнем. Потому что, если будешь слишком много думать или пытаться себя обезопасить, волшебство уйдет навсегда. Ты снова вернешься в привычный мир, серый, скучный, унылый, откуда нет выхода. Ты сегодня здесь, потому что я увидел во сне необычного парня, а потом отыскал парня с необычным именем. Будешь служить мне верой и правдой? Станешь ценным приобретением для компании? Поможешь сколотить еще пару миллионов? — Он пожал плечами. — Время покажет. Все проясняется со временем. Я чувствую, что ты тот самый, тот парень из моих снов, но…

— Во множественном?

— В смысле?

— Вы сказали «снов». Разве сон был не один?

Кардинал уставился на меня будто на кошмарный вирус.

— Обмолвки — это золотые слитки, ради которых такие, как я, пойдут на убийство, — холодно произнес он. — Ради них роют землю носом, а потом бережно хранят и не разбрасываются. Я прокололся, выдал себя. Ты заметил — молодец. А вот что обнаружил свои наблюдения — дурак. Береги свои тайны как зеницу ока, — велел он, рассеянно подтягивая штаны. — Всякая обмолвка неспроста. В один прекрасный день она поможет тебе спасти жизнь или хотя бы не загубить карьеру собственными руками.

— Вы можете убить человека за то, что он заметил ваш прокол? — недоверчиво переспросил я.

Кардинал растянул рот в акульей ухмылке:

— Я убивал и за меньшее, мистер Райми. Разумеется, работа у меня — это огромный ежедневный риск. Но ведь ты с готовностью на него пойдешь.

Я промолчал, и мое молчание стало знаком согласия.