Право быть - Вероника Иванова

- Вы сделали все, что хотели? - спросил капитан, с которым я чуть не столкнулся на третьем шаге.

- Пожалуй.

От Тарквена мне требовался всего лишь рассказ, а вот что нужно от меня стражнику?

- Вы ждали меня здесь? Зачем?

- Чтобы вы не заблудились. Или скажете, сами нашли бы дорогу в караулку?

…Нашел бы… не нашел бы… какая, в сущности, разница?., лучше вечно оставаться в этой непроглядной пелене, ведь

здесь даже не придется надевать маску, потому что лица и деяния надежно скрывает под собой вуаль тумана…

Что за мысли лезут мне в голову? Они принадлежат мне, вне всякого сомнения, но какая-то непонятная и притом крайне могущественная сила искажает плоды труда моего сознания сильнее, чем кривое зеркало. Откуда взялось это наваждение? В нем нет магических следов, иначе я попросту ничего не заметил бы. Но если мне становится жутковато и неуютно, что же должны чувствовать люди вокруг меня?

С вновь образовавшейся развилки есть два пути: оставить свои страхи и размышления при себе или сделать их достоянием окружающих. Что выбрать, героическое молчание или трусливые, зато полезные расспросы? Думаю, решение очевидно.

- Капитан, я хочу задать вам один вопрос. Может быть, он покажется вам нелепым, но все же… Вы сейчас не ощущаете ничего необычного?

Стражник хохотнул, тем самым косвенно подтвердив справедливость моих опасений, но на всякий случай следовало уточнить:

- В происходящем есть что-то смешное?

- Браво! - Он сделал несколько тихих хлопков ладонями.- Я слышал много россказней о Мастерах, но, признаться, не особо всему верил. А теперь вижу, что толика правды в тех чудесных историях имеется.

- Чем вам не угодили Мастера?

- Тем же, чем и всему прочему люду. Тем, что стоят в стороне от многих.- В голосе капитана не слышалось враждебности или зависти, лишь скука.- Но одно дело, видеть чужие восторги, и совсем другое - самому измерить глубину ущелья между нами.

Не понимаю. Я не сказал и не сделал ничего замечательного, по крайней мере так мне думается, что же имеет в виду мой собеседник?

- Вы ответите на вопрос?

- Как пожелаете,- Стражник отвесил поклон, в котором не угадывалось и тени шутливости.- Сейчас со всеми, кто находится в границах Элл-Тэйна, происходят всякие странности. И виной всему то, что вы видите перед собой.

Он провел рукой по белой пелене.

- Туман?

- Каждый раз, когда он накрывает город, люди начинают думать о том, что раньше не приходило им в голову.

Или приходило, но не подавало громкого голоса, а лишь невнятно шептало в уголках сознания.

- Например, об убийстве? Капитан кивнул:

- И об убийстве. Старожилы стараются вообще не выходить на улицу, пока не истечет трехдневье тумана с Гнилого озера. Если сидеть по домам, не высовывая носа даже в окна, можно уберечься от беды.

И надеяться, что холодное дыхание тумана не доберется до тебя сквозь многочисленные щели… Возможно, это помогает. Но вряд ли все горожане могут позволить себе спрятаться за закрытыми дверьми.

- А вы? Вы же не сидите взаперти, как я погляжу?

- За порядком всегда кто-то должен следить. Да и смолка помогает.

Стражник вынул из кисета, висящего на поясе, темно-желтый полупрозрачный комочек и протянул мне.

- Желаете попробовать?

Если это поможет избавить голову от хаоса мыслей, не подчиняющихся ни приказам, ни уговорам? Непременно!

На вкус предложенное целебное средство оказалось гораздо приятнее, чем на запах: почти пресное, с легким оттенком травяной горечи. После первых же движений челюстями показалось, что слюна стала слишком вязкой и густой, почти не поддающейся сглатыванию, но свое дело смолка сделала. Голова прояснилась настолько, что захотелось бежать из сумасшедшего городка куда подальше и не медля ни минуты.

- А другие горожане знают, как спасаться от дурных мыслей?

- Многие знают,- подтвердил капитан.- Только не жуют эту пакость.

- Почему?

- Потому что после нее долго мучишься жаждой. Значит, смолка отбирает у тела влагу, в том числе и ту, что

поступает вместе с дыханием? Интересное свойство. Ты слышала о таком, драгоценная?

«Когда- то давно, а может, совсем недавно… Есть много спо-

собов избавляться от избытков влаги в теле, любой мало-мальски хороший лекарь приготовит тебе отвар нужного свойства, но, конечно, какие-то средства будут сильнее, какие-то слабее. То, чем угостили тебя, явно было выпарено из уваренной смеси древесных и травяных соков, причем не слишком очищенных, но похоже, действует как нужно».

Да, я доволен. По крайней мере в голове больше нет никакого дурацкого беспорядка, и надоедливый хор умолк.

«Хор?»

Ну да. Со вчерашнего вечера у меня постоянно возникало ощущение, что в сознании звучит несколько десятков голосов, каждый из которых говорит о чем-то своем, но самое мерзкое начиналось, когда они в какой-то момент вдруг находили общую тему. Можно было оглохнуть. Зато теперь думать стало намного легче.

- Благодарю за помощь.

- Какая уж помощь! - усмехнулся капитан,- Через пару дней не только «спасибо» не скажете, а проклянете до седьмого колена!

Пугающая перспектива, но раз уж штаны все равно закатаны и первый шаг в воду сделан, остается пройти брод до конца.

- Хорошо, подожду с благодарностями, а пока вернемся к делам. Почему вы объявили убийцей хозяина гостевого дома?

- Он подходит на эту роль не хуже прочих.

- То есть у вас нет уверенности в его вине?

Капитан жестом предложил мне следовать за ним и когда мы, видимо, удалились достаточно от ближайшей стены, ответил:

- Мне все равно, кто на самом деле убил скотогона.

Вот так- так! Хочется скривиться и сплюнуть, как будто куснул незрелое яблоко.

- Не красящие вас речи.

- Я служу в городской страже уже девятнадцать лет, через год меня отправят в отставку, и нужно будет искать средства для пропитания, а Тарри делает все для того, чтобы сгноить свое хозяйство. Даже о дочери не думает. А если его повесят за убийство, дом пойдет на продажу и… Скрывать не стану: собираюсь прикупить и обосноваться в нем после отставки. Через этот город всегда проезжает много людей, и уж на мой век постояльцев хватит.

Честное… нет, не признание. Он же не оправдывается и не бахвалится, а просто говорит, что думает. Принять сторону стражника трудно, но и осудить не получается. Гостевой дом и правда еле-еле дышит, может быть, доживает последние месяцы, а хозяин из одного только упрямства остается в городке, все глубже и глубже увязая в трясине безысходности. Он ведь уже не думает об отъезде, потому что за ветшающее хозяйство никто не даст хорошую цену. Он сидит в пустом сыром доме и ждет исполнения несбыточного желания. Вернее, ждал до сегодняшнего дня.