Я выжил, начальник! - Борис Бабкин

- Кто по масти? - поинтересовался прапорщик.

- Мужик, - усмехнулся Вулич.

- Значит, к браткам не пойдешь? - спросил контролер.

- Мне все равно, - равнодушно отозвался Борис.

- А лихо ты этих баб на место поставил, - неожиданно подмигнул ему прапорщик и, оглянувшись, сунул Борису в карман пачку «Примы». Старший сержант, посмотрев в глазок, открыл дверь камеры. Вулич вошел.

- Здорово, - кивнул он находившимся в камере штрафного изолятора заключенным.

- Привет, - ответил мужчина в наколках на голом торсе.

- Афган! - воскликнул сидевший в углу небритый. - Приветик! Быстро же мы с тобой в ШИЗО попали. Тебя за кой хрен?

- Да ни за что, - усмехнулся Борис. - Растолковал двум особам разницу между ними и настоящими женщинами.

- Да откуда они здесь? - усмехнулся сидевший у стены Котов. - Здесь, как и везде, шкурье одно. Меня сюда сучка запихала из больнички. Глазки строила, задом виляла, а я ей и…

- Опачки! Значит, ты Кот? - Борис шагнул к нему.

- И что дальше? - Кот лениво поднялся.

- Слушай меня внимательно, жаба! - сказал Борис. - Это тебе от меня! - Короткий удар в солнечное сплетение согнул Олега. - Это от доктора! - Основанием ладони он ударил его по макушке. Кот шлепнулся на бетонный пол и взвыл от боли. Дверь камеры распахнулась.

- А ну прекратить! - крикнул капитан с повязкой дежурного. - Вулич, на выход! Кто тебя? - подойдя к пытавшемуся вздохнуть Котову, спросил капитан.

- Да просто поперхнулся…

Капитан вышел вслед за Борисом, и прапорщик хлопнул железной дверью.

- Вовремя менты появились, - процедил Котов. - Я бы эту суку…

- Тормози, Кот, - остановил его небритый. - Предъявить Афгану ты сам ничего не можешь. Ты, в натуре, в больничке косяком спорил. Конечно, Вулич зря тебя товарнул, но…

- Я ему устрою! - прошипел Кот.

- Кому же ты так дорогу перешел? - дав закурить Вуличу, спросил Седых.

- Без понятия, - покачал головой Борис.

- Кто заходил в твою каптерку?

- Я никого не видел.

- Знакомые по свободе у тебя здесь есть?

- Никого не встречал.

- А за что Котову врезал?

- Морда не понравилась. У вас такое бывает? - Вулич улыбнулся. - У меня иногда случается. Да теперь хоть за дело пятнашку получу. А то ведь…

- Не надо так с нашими женщинами разговаривать. Они, конечно, больше, чем надо, на тебя нагрузили, но…

- Извините, гражданин начальник, где вы тут женщин увидели?

- А Веру Георгиевну ты, значит, настоящей женщиной считаешь?

- Я не вправе судить о ней. Но она помогла мне у вахты, вот и все. Да я просто не удержался, настроение паршивое было.

- Как здоровье? Отрава не беспокоит?

- Да вроде нет.

- Слушай, - закурив, проговорил Седых. - На суде, в последнем слове, ты сказал коротко и ясно: я хотел, чтоб меня убили. Ты просто подставился. Даже следствие это отметило. Почему?

- Знаете, гражданин начальник, вы не поп, а я не на исповеди. Но уверяю, что сейчас я не хочу погибнуть. У меня другие планы.

- Сбежать желания нет?

- Если появится, вы об этом узнаете первым.

- Надеюсь, что я узнаю раньше. Но бежать не советую. Даже если сможешь уйти с зоны, далеко не убежишь. Постов везде понатыкано много. И берут они жестко. Тебе повезло, что не зона тебя брала. А то бы…

- Не надо пугать, капитан, - улыбнулся Борис. - Вы меня вызвали из-за отравления, а теперь…

- Иди. Я думал, ты мне что-то объяснишь, ведь тебя пытались убить. Хотя, может, ты сам отравился? Борис засмеялся.

- Забери, - кивнул капитан заглянувшему в кабинет контролеру.

- В ту же камеру? - спросил тот.

- Котова оттуда переведи, - решил Седых. - Хотя стоп. Веди Вулича в одиночку.

- Номер люкс, - рассмеялся Борис.

- И фельдшеру его покажите, - сказал капитан.

- Подождите, - удивилась Вера, - как это в шизо? Он…

- Его здоровье в порядке! - отрезал Заев. - И кстати, причиной его грубости медсестрам стали вы, Вера Георгиевна.

- Я? - хмыкнула она.

- Да не было там никакой грубости, - улыбнулся Вячеслав Андреевич. - Я все слышал. Просто Полина и Брошнева позволили себе нелестные замечания в адрес врача Чепурных. А Вулич высказал свою точку зрения. И кстати, я с ним согласен. - Он засмеялся.

- Вы позволяете себе много лишнего, - строго одернул его начальник колонии.

- Не вам судить, товарищ майор, - спокойно отозвался фельдшер. - Вы несправедливо дали Вуличу пятнадцать суток. Я слышал весь разговор, он не сказал ничего такого, что тянуло бы даже на лишение передачи. Хотя…

- Все, - недовольно бросил Заев, - можете идти. А вы, Вера Георгиевна, все-таки не конфликтуйте с коллективом.

- Это коллектив почему-то пытается конфликтовать со мной, - рассмеялась она. - Хотя вот Вячеслав Андреевич тоже часть коллектива.

- Самая большая часть, - заметил фельдшер.

- Вулич - опасный преступник, - наставительно произнес майор.

- Для нас он осужденный, который был отравлен, - парировал Вячеслав Андреевич.

- В одиночку сунули, - усмехнулся Котов. - Испугался солдатик.

- Менты за тебя испугались, - возразил небритый. - А то снова начнут твои родственники жалобы писать.

- Что ты против меня имеешь? - шагнул к нему Котов.

- Тормозни, Кот, - предупредил его плотный молодой мужчина. - Нам твои дела шли и ехали. Но не вздумай здесь блатовать, иначе вышибем из хаты. Я серьезно говорю.

- В натуре, Кот, - поддержал его невысокий парень, - не блатуй, а то и нарваться можешь.

- Ну вот и номер люкс. - Борис сел на пол. - Кто же меня отравить хотел? Надо будет этого Куста прижать. Исмаил, - вспомнил он слова небритого, - чеченец. С ним я не пересекался. Странно… Ладно, выйду - Куста прижму и все узнаю.

- Подождите, Вячеслав Андреевич, - вздохнула Вера, - значит, Вулич из-за меня…

- Из-за себя, - улыбнулся фельдшер. - Вы как раз вышли, а они курили вдвоем. Ну а тут и дамы появились. Уж больно вы задели их тогда, когда они так хотели вам посочувствовать, и стали недовольство высказывать вам вслед. А Вулич вмешался. Ну а дамы бросились на вахту и написали рапорта. Написали, конечно, по-своему, но я все слышал и впервые за время работы принял сторону осужденного, но это ничего не изменило. Однако я доволен, что так поступил. И вот что, Вера Георгиевна, не уделяйте Вуличу чрезмерно много внимания, иначе…

- Перестаньте, Вячеслав Андреевич, - засмеялась она. - Все эти трюки мы знаем. Когда Вулич выйдет из изолятора, он придет на прием. Все-таки я лечила его. И наверняка начнет искать сочувствия…

- А вот здесь я с вами не согласен. Однако все-таки интересно, кто его мог отравить? Хотя он на удивление быстро пришел в себя.

- Доза совсем маленькая. К тому же он выпил много жидкости и вызвал рвоту. Помогло ему то, что утром он ничего не ел. Неужели его действительно пытались отравить?

- Это дело оперативной части. Ну ладно, а как вы съездили?

- Неплохо. Были медики из пяти управлений. Тема одна и та же. А кроме того, я повидала свою школьную подругу. Потом мы вместе учились в институте. Я вышла замуж и уехала с Виктором сюда. Знаете, поначалу было страшно и в то же время очень интересно. Но я не ожидала, что порой будет так противно.

- Понимаю. Я мужик и то все это испытал. Знаете, я бы свою жену сюда работать не привел. Хотя если бы…

- Я боялась, что Вулич отравился в столовой, - сменила тему Вера.

- Я тоже очень не хотел наплыва больных с отравлением, - ответил фельдшер.

- Ну, - Седых кивнул стоявшему в двери Кусту, - проходи и садись.

Тот, облизнув пересохшие губы, несмело шагнул вперед и сел на стул.

- Знаешь, - сказал начальник оперативной части, - я вот думал, что с тобой делать? Отдать Вуличу? Или…

- Нет! - испуганно перебил его Куст.

- Чифирнешь? - спросил капитан.

- Слушай сюда, гнида! - Бармин подошел вплотную к сжавшемуся на стуле Ломику. - Или колись, или я тебе такую жизнь устрою!..

- Да не знаю я ничего, - покачал головой тот. - Какая отрава?

- Ну вот что! - Схватив за грудки, майор рывком поставил его на ноги. - Тебя видели в…

- Я тут ни при чем! - закричал Ломик.

- Так и пиши, - кивнул Седых. - Ты думал, что это какая-то шутка, слабительное. Порошок принес Горохов. Написал? Хорошо… А где он, кстати, его взял?

- У мастера, - ответил Кустов.

- Да не при делах я! - кричал Ломик, которого двое контролеров вытаскивали из кабинета начальника режимной части. - Сукой буду, начальник!

- Кустов раскололся. - В кабинет вошел Седых. - Надо брать мастера сварщиков. Он сейчас числится кладовщиком на складе и продал крысиный яд за два самодельных браслета и выкидной нож. Его фамилия Сухариков.

- Точно?

- Вот показания. - Седых положил на стол исписанные листки.

- Что делать будем? - прочитав, спросил Бармин.

- На тюремный режим всю троицу. А вот возбуждать ли дело…

- Пусть прокуратура решает, - перебил его Бармин. - Все-таки они пытались убить, так что заводим дело.

- Тоже верно, - согласился Седых. - Тут все о комиссии из столицы говорят. Я вот и думаю, как бы нам это не подпортило…

- Наоборот. Предотвратили убийство. Разоблачили преступника из вольнонаемных, оборотня на чистую воду вывели. - Бармин рассмеялся.