Трансплутон - Герберт Франке

Но бы ли он единственным членом команды? Это казалось невероятным. Более тысячи пассажиров, путешествие к пределам Солнечной системы в невообразимой дали от Земли, метеориты, ионные облака, космическая пыль — все это требовало присутствия на борту целой команды профессионалов. Или наоборот — лишние люди только помешают кораблю нормально функционировать? Автоматы, андроиды, электронные системы не нуждаются в том, чтобы их водили за ручку. Их взаимодействие на каком-то этапе становится настолько сложным, что человек просто не сможет его контролировать, не нарушая сложившейся системы связей. Но что если кто-то заболеет? Впрочем, они говорят, что у них есть замечательная медицинская система. А если кто-то умрет или будет убит? Что ж, наверняка предусмотрены процедуры и на этот случай. Вряд ли пассажиры что-нибудь заметят. Разве что кто-то особенно дотошный обратит внимание, что опустело одно место за столом, перед голографическим экраном, в Бельведере. Невольно Курт обвел глазами зал. Кажется, все места заняты. Но нет! В полутьме было трудно разглядеть все кресла, и все же одно из них показалось Курту пустым. Нет, нет, оно действительно пустует, ошибки быть не может. Что это значит? И значит ли это вообще что-нибудь?

Чем дальше он думал, тем вероятнее ему казалось, что на корабле вовсе не было команды. Защитные системы работали отлично, в этом он сам имел возможность убедится. Ночные учебные тревоги тоже могли быть частью общего плана. Если в один прекрасный день случится что-то серьезное, пассажиры вряд ли это поймут. Они уже привыкли летать в космическом пространстве, не вставая с кроватей, а психофармакология скоро окончательно отобьет у них охоту задавать вопросы.

Итак, система превосходно работает без вмешательства человека. Но какова цель этого дорогостоящего аттракциона? Или он не такой дорогостоящий, каким кажется на первый взгляд? Все это путешествие может быть просто инсценировкой. Но для чего? Чтобы вырвать людей из привычного окружения? Поместить их в необычные условия? Но тогда должны быть наблюдатели, экспериментаторы, которые не спускают с них глаз. Как же их найти?

Внезапно Курту пришла в голову простая мысль: чтобы спрятаться в казарме, лучше всего переодеться в солдатскую форму, в санатории — в пижаму пациента. Здесь, на корабле, экспериментаторы должны были спрятаться среди пассажиров!

Он снова огляделся. Неужели один из людей, находящихся сейчас в этом зале, — именно тот, кто ему нужен, тот, кто может ответить на его вопросы? Один — из тысячи! Но как его найти? Что может вызвать подозрения?

И почему кресло осталось свободным? Связано ли это с тем, о чем сейчас думал Курт? Возможно ли, что это неведомый экспериментатор только что встал со своего места, чтобы понаблюдать за своими подопытными. Но смотри-ка! Сейчас все места были снова заняты. Однако Курт запомнил кресло, которое пустовало минуту назад, и решил, что когда время, отведенное на созерцание Сатурна, закончится, он попытается рассмотреть поближе таинственного любителя поиграть в прятки.

И тут в глаза ему снова ударил блик лазерного луча. Совсем слабый, но все же ясно различимый. Снова код Морзе.

ЭТОЙ НОЧЬЮ… ДВА ЧАСА… ПРИНЕСИ НЕМНОГО ЖЕВАТЕЛЬНОЙ РЕЗИНКИ… ЭТО ОЧЕНЬ ВАЖНО! РЕЗИНКА!

Передача сообщения закончилась. Возможно, Курт, погрузившись в свои мысли, пропустил его начало, но теперь уже ничего нельзя было сделать. Он снова взглянул на пассажиров. Кресло опять пустовало! Курт вскочил со своего места и вдруг заметил у окна быстро промелькнувшую тень. Он бросился туда, стараясь при этом двигаться как можно тише.

Спиной к нему у самого окна, спрятавшись за штору, стояла пожилая женщина. Она что-то держала в высоко поднятой правой руке. Курт замер и вдруг понял, что происходит. Она фотографировала! Это было запрещено, но ведь для того и существуют запреты, чтобы попытаться их нарушить.

Вероятно, ему все же не удалось подойти незаметно: женщина обернулась и испуганно уставилась на него не в силах вымолвить ни слова. Теперь Курт хорошо мог разглядеть аппарат, который она контрабандой пронесла на борт: это была довольно дорогая и удобная мини-камера.

— Я… я не хотела, — залепетала женщина. — Пожалуйста, никому не говорите! Я же не сделала ничего плохого!

Над их головами стали загораться лампы — сеанс заканчивался.

— Давайте это сюда! — приказал Курт. — Быстро!

Женщина затрясла головой.

— Давайте сюда, и я никому не скажу! — настаивал Курт. — Вы сами знаете, что это запрещено!

Дрожащей рукой она протянула камеру. Курт быстро сунул миниатюрный приборчик в карман брюк и отошел с сторону.

Прозвучал гонг, пассажиры заторопились к выходу, где их уже ждали андроиды. Никто не заметил короткой сцены, разыгравшейся у окна.

Послеобеденный отдых — еще один промежуток времени, когда можно побыть самим собой, не испытывая довлеющего влияния программы.

Курт лежал в кровати, натянув одеяло на голову, отгородившись им от всего мира. Он не знал, есть ли в комнате скрытые видеокамеры, но полагал, что это вполне возможно и поэтому решил не забывать о маскировке.

Он внимательно осмотрел фотоаппарат — по всей видимости, тот работал по системе «Поляроид». Курт открыл его, и начал рассматривать снимки. Кольца Сатурна, Диона, Юпитер, фото, сделанные на голографических сеансах, в зале для медитаций, в столовой. Да, пожилая дама истратила немало сил и адреналина, чтобы сохранить воспоминания об этой поездке. Теперь она, наверное, в большой печали. Курт даже подумал, что потом, когда все закончится, он постарается вернуть камеру ее прежней хозяйке. Однако сейчас он собирался распорядиться этим подарком судьбы по-своему.

Курт внимательно рассматривал снимки, пытаясь угадать возможный источник сигналов. Однако его усилия не увенчались успехом. Автоматика при всем ее совершенстве не обладала способностью человеческого глаза активно рассматривать, разглядывать, «читать» объект, создавая его точный образ и множества изображений увиденных под разными углами. Фотоаппарат бесстрастно фиксировал тени и блики, и они скрадывали изображение, не позволяя рассмотреть детали. Внезапно Курту пришла в голову одна идея. Он отмотал ролик до снимков, сделанных сегодня днем в Бельведере, сунул фотоаппарат обратно в карман брюк, пошел в ванную, направил объектив на лампу, ярко горевшую над зеркалом и несколько раз нажал на кнопку. После этого он снова принялся изучать снимки. Теперь все предметы превратились в темные тени большей или меньшей интенсивности, однако Курт хорошо знал обстановку и мог угадать какое пятно соответствует тому или иному предмету обстановки. Поэтому он без труда выделил одно особенное пятно — более светлое, чем прочие с относительно четкими краями — какой-то металлический предмет, который вполне мог быть ретранслятором лазерного луча. Но откуда пришел сам луч? Этого Курту не удалось установить.