Братство Маргариты (сборник) - Эдуард Тополь

– Японцы, подъем! Выходи с вещами! Все – на выход! Быстро, япона мать! С вещами!

Юдзи Ёкояма, единственный среди пленных, кто понимал по-русски, поскольку в университете изучал русский язык, испуганно выскочил из вагона. Бегая с конвоирами по платформе, он сообщал пленным, что всё, они приехали. Вагонов было больше двадцати, и вскоре полторы тысячи пленных столпились перед эшелоном и с недоумением оглядывались по сторонам – почему их выгрузили на какой-то захолустной сибирской станции, когда там, в Маньчжурии, им говорили, что отвезут во Владивосток и отправят домой?

Наконец поднялось солнце, вокруг стало светло. Японцы стояли на травянистом пустыре, мокром от утренней росы, и пораженно смотрели на местных жителей – своих победителей. Те окружали их со всех сторон, и их было очень много – старики, молодые, женщины, дети. Выглядели они ужасно нищенски. Впрочем, говорили меж собой японцы, как может быть богатым народ, который столько лет воевал с Германией?!

Но не успели они пожалеть своих победителей, как среди тех поднялся шум:

– Давай! Отдавай! Дай сюда!

Со всех сторон они набросились на пленных, стали требовать все, что видели, – часы, авторучки, одежду, фотоаппараты, даже туалетную бумагу. Особенно упорно вымогали у офицеров их офицерские сапоги. Смышленые поручик Хирокава и сержант Сакамото быстро обернули свои сапоги солдатскими обмотками, чтобы скрыть их. Но остальные были настолько растерянны, что местные жители буквально выхватывали у них все, до чего могли дотянуться, – шарфы, шапки, свитера…

Вдруг грянул оглушительный выстрел.

Японцы вздрогнули: что случилось?

Оказалось, конвоиры шарахнули в воздух, чтобы разогнать нападавших.

Японцы изумились еще больше – в Японии полиция никогда не применяет оружие по отношению к своему народу.

Но выстрел подействовал, местные жители отбежали от пленных и стали наблюдать за ними издалека.

Спустя какое-то время к пленным подошли седой майор и молодой щеголеватый лейтенант. Лейтенант приказал японцам построиться в колонну по пять человек в шеренге, пересчитал их и распорядился:

– Сто солдат остаются на месте, остальные – левое плечо вперед! За мной шагом марш!

– А почему сто остаются? – спросил у майора Юдзи.

– Не беспокойтесь. Они разгрузят вагоны и догонят нас.

Красноармейцы с винтовками и автоматами охраняли японцев спереди и сзади, молодой лейтенант цербером бегал вдоль колонны, покрикивая: «Не растягивайся! Шире шаг!» А Юдзи, шагая рядом с майором, спросил:

– Господин майор, скажите, пожалуйста, куда нас ведут? Сколько километров нам придется пройти?

– Тут недалеко, километров восемь, – сообщил майор.

– А что там?

– Там уютный лагерь. Поживете, пока придет приказ отправить вас на родину.

– А сколько ждать?

Тут к Юдзи подскочил молодой лейтенант, закричал:

– Молчать! Хватит спрашивать!

Поднявшись по отлогому холму, японцы обнаружили на горизонте, среди голой равнины, капониры угольных шахт и небольшую деревню, а в стороне от них солдатские казармы и бараки, окруженные высоким забором. Из трубы одного из бараков поднимался дым. «Наверное, это и есть наше уютное жилище», – решили пленные…

Большие и тяжелые створки ворот открылись, возле них под березой стояли часовые с винтовками, пристальными взглядами они наблюдали, как японцы проходят в лагерь.

Меж тем японцы, входя в лагерь, волновались.

– Что это такое? – спрашивал сержант Сакамото.

– Куда нас ведут? – говорил повар Кинджо.

– Что тут сделают с нами? – вопрошал ефрейтор Сайто.

Однако старшие японские офицеры хранили молчание.

– Строиться! – приказал лейтенант и велел Юдзи перевести его команду: – Всем построиться на плацу!

Юдзи перевел, все построились.

Седой майор медленно прошел вдоль первого ряда, где стояли японские офицеры, и показал на подполковника Якогаву:

– По-моему, вы тут самый старший по званию. Так?

Юдзи перевел, подполковник ответил:

– Да, я подполковник Якогава, был командиром полка.

Майор сказал:

– Вниманию всех! Я – майор Красной Армии Новиков, начальник этого лагеря. Рядом со мной лейтенант Федоренко, он комиссар лагеря. С сегодняшнего дня мы ваши командиры. Вам, подполковник Якогава, вменяется в обязанность руководить всеми военнопленными на правах комбата – командира батальона. Ваша первая задача: разместить всех пленных по баракам и начать нормальную жизнь. Выполняйте приказ.

Тем временем на станции шла разгрузка прибывших с японцами снаряжения, продуктов и транспортных средств. Их было немало, ведь в Маньчжурии капитулировала хорошо оснащенная Квантунская армия. То есть вместе с японцами в грузовых вагонах и на отдельных платформах прибыли мешки и ящики с продуктами, зимним и летним обмундированием, даже быки и коровы были доставлены в этом эшелоне. Теперь все это перегрузили на японские грузовики, которые тоже прикатили сюда на грузовых платформах, и отправили часть в лагерь, а часть в Красноярск на армейские склады.

Впрочем, «все это» не совсем точные слова. Поскольку энная часть «всего этого» была разворована охраной еще по дороге, а еще одна часть – при разгрузке…

В лагере первым делом начала работать кухня, ее возглавил полковой повар Кинджо. Одновременно поручик Хирокава, адъютант подполковника Якогавы, стал расселять по баракам японские роты и взводы. С помощью японских и русских медиков в отдельном бараке поместили больных и раненых. К вечеру Ёсида валился с ног от усталости, поскольку ему приходилось переводить сотни вопросов как с русской, так и с японской стороны – и та и другая не доверяли друг другу ни на грош.

Но, так или иначе, все 1500 японских солдат и офицеров были к ночи устроены, и наутро в штабе японских пленных состоялась встреча советских и японских офицеров.

Майор Новиков начал с того, что рассказал о себе.

– Мне сорок пять лет, – сказал он. – Когда я был молод, произошла революция. Я добровольно ушел в Красную Армию, был на фронтах, воевал с белыми. Но мне повезло – пули меня миновали, я не был даже ранен. – Он улыбнулся и продолжал: – В 41-м началась война, но, поскольку мне было уже сорок лет, меня не отправили на фронт, я служил в тылу. А после победы мне присвоили майорское звание и сделали начальником этого лагеря, теперь я с женой живу тут неподалеку в служебной квартире, в деревне Клювино. Думаю, мы с вами поладим. Конечно, если придет приказ отправить вас домой, мы вас тут же и отправим. С радостью. Но пока про такие приказы ничего не слышно, а зима на носу, и зимы у нас тут настоящие, сибирские. Так что готовьтесь…

Это привело японцев в ужас. Как? Неужели им придется зимовать в Сибири? Ведь они к этому не готовы! И какие они, сибирские зимы?

Майор Самэсима крикнул:

– Господа! Даже в международном договоре о военнопленных сказано, что после войны пленных немедленно возвращают на родину. Не может быть, чтобы советское руководство не знало об этом! Ведь в Маньчжурии при погрузке в вагоны советские офицеры обещали, что повезут нас домой!

– И вообще, почему мы должны тут жить? – возмущались другие офицеры. – Даже американцы уже возвращают наших в Японию! А ведь мы бомбили Перл-Харбор, утопили весь их флот!

– А русских мы вообще не трогали! За что нас привезли сюда?

– Как мы сможем жить тут зимой? Мы тут вообще как рыбы на кухонной разделочной доске! Наши жизни и смерти в руках Красной Армии!

Подполковник Якогава сказал:

– Господин майор, я не могу поверить своим ушам! Когда мы ехали из Маньчжурии, советское руководство обещало нам: «Скоро поедете домой, в Токио!» Выходит, они нас обманывали?!

Майор строго ответил:

– Подполковник, советское руководство не обманывает никого и никогда! Но «скоро» – это понятие растяжимое. Скоро может быть завтра, скоро может быть и через какое-то другое время. Ведь мы с вами не старики и жизнь длинная. Так что не нужно спешить. Сколько вам придется ждать, я не знаю, это знают только в Кремле. Зато я точно знаю, что зима грянет не «скоро», а буквально на днях, в октябре. А в ноябре придут настоящие морозы, лютые, вы в Японии таких не видели. Но если к ним хорошо подготовиться, то и сибирская зима станет для вас приятной и бодрящей. Так что давайте начинайте готовиться к встрече с зимним Генералом!

– Хорошо, господин майор, – сказал Якогава. – Я понял вас. Когда мы сдались вам в Маньчжурии, мы были одеты в летнее и думали, что через несколько дней окажемся дома, в Японии. Многие даже смену белья себе не захватили. Поэтому я сейчас же прикажу начать подготовку к зиме. Но и вы, я вас прошу, отправьте наше заявление в Кремль вашему генералиссимусу Сталину. Советское командование должно выполнять международные соглашения о военнопленных.

Неизвестно, отправил ли майор Новиков этот протест генералиссимусу Сталину, но в Красноярск за японскими теплыми вещами он буквально на следующий день послал несколько грузовиков, а также интендантов – своего лейтенанта Задярного и капитана Мацуду с несколькими солдатами-грузчиками.