Добрая Старая Англия - Кэтрин Коути

Уезжая на более чем два месяца, следует лично отнести всем знакомым или послать через слугу визитные карточки с аббревиатурой PPC (pour prendre conge) в нижнем углу. Таким образом, можно известить их о своем отбытии без лишней переписки. Проделать это следует за неделю до отъезда.

Если дама наносит сугубо деловой визит, ей следует попросить слугу сразу же отнести ее визитную карточку хозяйке или хозяину.

***

Визитная карточка джентльмена уже, чем карточка леди. Имя джентльмена так же располагается посередине. Обычно оно состоит из обращения "мистер" и фамилии. В тех случаях, когда у джентльмена есть отец или братья, он может добавить первое имя например, "Мистер Джон Смит" вместо "Мистер Смит."

Мужчинам никогда не следует добавлять на визитную картчоку почетные аббревиатуры, связанные с их профессией например, M.P. (Member of Parliament Член Парламента).

Военное звание или профессиональное обращение следует ставить перед именем например, "Полковник/Доктор/Преподобный Смит."

Титул "Honourable" ("достопочтенный" – т.е. титул детей пэров) не указывается на визитной карточке.

На визитных карточках баронетов или рыцарей, перед именем ставится обращение "сэр" – например, "Сэр Джон Смит."

Свой адрес джентльмены пишут в левом углу карточки, адрес своего клуба в правом. Офицеры пишут название своего клуба в левом углу, а в правом название своего военного подразделения.

Если холостяк наносит визит, он оставляет две карточки хозяину и хозяйке дома.

Джентльменам не следует загибать края карточки, даже если они знакомы с дочерьми хозяев. Оставлять отдельную карточку для дочерей тоже невежливо.

Джентльмен ни в коем случае не должен наносить визит и оставлять свою карточку даме, которой он был представлен недавно. Исключения составляют лишь те случаи, когда дама сама дала ему понять, что такой визит будет ей приятен.

Если джентльмен желает поближе познакомиться с другим джентльменом, он может оставить ему свою визитку в надежде на ответный жест.

Близкие друзья воздерживаются от формальностей, среди них не принято обмениваться визитками.

Источник информации

"Manners and rules of good society: or, Solecisms to be avoided" by Member of the aristocracy. 1888, London and New York

Детский труд

Не секрет, что в викторианской Англии детям приходилось трудиться наравне со взрослыми. Дети постарше могли, к примеру, устроиться на фабрику или пойти в услужение, но даже самые маленькие городские жительницы не чурались работы. Так, популярным родом деятельности для девочек была торговля водяным крессом. Водяной кресс можно было собирать самим, но гораздо чаще его покупали на рынке, а потом перепродавали чуть дороже. Чтобы купить кресс на рынке, да еще и по выгодной цене, нужно было встать спозаранку и прийти на рынок в 4 часа утра, а иначе весь кресс будет раскуплен. Чтобы получить хоть какую-то прибыль, девочкам приходилось отчаянно торговаться, ведь иные торговки старались продать им поменьше и подороже. Когда кресс был куплен, его нужно было вымыть у колонки – холодным утром пальцы коченели от воды – а потом связать в пучки и начать трудовой день. Маленькие торговки стучались в двери, предлагая свой нехитрый товар, или же бродили по улицам, выкрикивая "Кресс, четыре пучка за пенни!" Заработки день на день не приходились. Так, восьмилетняя торговка, у которой взяли интервью в 1851 году, сообщала, что однажды она заработала феноменальную сумму – 1 шиллинг и 6 пенсов за день, при стоимости кресса в 6 пенсов. Обычно ее доход бывал гораздо скромнее – 3 – 4 пенса в день.

Самый продуктивный период торговли выпадал на интервал между 6ю и 10ю утра. Многие девочки завтракали лишь после того, как кресс был распродан. Завтрак зачастую представлял из себя пару кусков хлеба с маслом и чашку чая. Мясо дети видели только по воскресеньям, и то не каждый раз. Вернувшись домой после торговли крессом, девочки не теряли времени даром и занимались уборкой или же помогали матерям с их работой (например, дочки швеи могли пришивать пуговицы к рубашкам). Хотя у многих были игрушки, времени на игры почти не оставалось.

Кроме того, женщины и дети нередко работали в шахтах, по 12 и более часов. В некоторых шахтах от них требовалось поднимать на поверхность корзины с углем, в других – тянуть за собой вагонетку груженую углем, которая привязывалась к талии с помощью цепи. Для этого приходилось передвигаться на четвереньках. Дети нередко тянули вагонетки наравне со взрослыми или же открывали затворку, чтобы вагонетки могли проехать. Сара Гудер, 8летняя девочка, открывавшая дверь вагонеткам, так описывала свою работу, "Я не устаю, но там где я сижу нет света, и мне страшно. Если рядом есть свет, иногда я пою, но только не в темноте. Тогда я не смею петь. Мне не нравится находится в шахте." В 1842 годы в шахтах работали 2 350 женщин, одна треть из них в Ланкашире. Но в 1842 году работа женщин под землей была законодательно запрещена. Кроме того, владельцы шахт больше не имели права нанимать на работу детей младше десяти лет. А десятью годами ранее, в 1833 году, были определены часы работы для несовершеннолетних – дети младше 13 лет не могли работать больше 8 часов в день, подростки до 18 лет – только 12 часов в день. Кроме того, детям запрещено было работать по ночам. Тем не менее, законодательные препоны можно было обойти с помощью махинаций – в некоторых случаях родители прибавляли свои детям пару лет, чтобы они могли работать дольше, а следовательно и зарабатывать больше. После 1842 года, женщины и девочки работали на поверхности, занимаясь в основном сортировкой угля. Их называли pit brow lasses.

Но самая известная детская профессия 19го века – это, конечно, трубочист. Дома тогда отапливались преимущественно углем. Когда топливо сгорает, выделяется копоть, которая частично оседает на стенках трубы. Чтобы камины работали эффективно, не дымили, трубы приходилось время от времени чистить. Но каминная труба – это не футбольное поле, зачастую она была очень узкой. Поэтому для чистки труб требовалось или специальное оборудование, или же трубочисты маленького роста. Дети, иными словами. Ну а поскольку дети стоили дешевле новых технологий, англичане предпочитали применять именно их.

В подмастерья у трубочистам обычно отдавали мальчиков-сирот в возрасте от 4 лет – чем меньше тем лучше. Сиротские приюты хотели таким образом "обустроить будущее" своих воспитанников. Кроме того, вполне законным было принуждать к этой работе бродяжек. Хозяин маленького подмастерья обязался одевать его, кормить и обучать мастерству. Теоретически подмастерье мог дослужить до помощника трубочиста, но большинство мальчиков, когда их рост больше не позволял лезть в трубы, вынуждены были искать другую работу. А некоторые так и погибали в юном возрасте, потому что профессия трубочиста была связаны с серьезным риском.

Работа состояла в том, чтобы залезть в трубу и почистить ее скребком или щеткой. Некоторые дети на первых порах боялись лезть вверх по трубе, вдруг еще застрянешь. Обычной практикой считалось зажечь немного соломы или бумаги в камине, чтобы вынудить трубочиста двигаться вверх. Отсюда и происходит выражение, to light a fire under you (т.е. заставить кого-то работать побыстрее). Разумеется, у них не было защитной одежды или респираторов. В некоторых случаях дети застревали в трубах, срывались вниз или погибали прямо в трубе, задохнувшись от пыли. И можно только представить, какой они получали психологический ущерб, каждый день карабкаясь в узкое пространство – не все рождены диггерами, а для тех, кто страдает клаустрофобией, это воплощение кошмаров.

Хозяева редко заботились о благополучии подмастерьев, потому что маленький трубочист – это не долгосрочная инвестиция, он нужен лишь пока не подрастет. Дети спали в подвалах или на чердаках. Кормили их плохо, потому что чем тоньше подмастерье, тем он полезней. Кроме того, маленькие трубочисты редко мылись – воду для них никто разогревать не станет – поэтому год за годом на их теле накапливались слои сажи. Постоянное прикосновение кожи и копоти приводило,в частности, к раку мошонки (не говоря уже о раке легких и туберкулезе).

Никого особо не заботило их физическое состояние, а вот за духовным развитием маленьких работников строго следили. Согласно лондонским законам, подмастерья трубочистов могли работать лишь 6 дней в неделю. Воскресенье было выходным днем, когда мальчики должны были посещать воскресную школу чтобы изучать Библию. Можно лишь представить, что чувствовали дети, никогда не знавшие милосердия, сталкиваясь с подобным лицемерием. С другой стороны, религия давала им утешение и прогоняла одиночество. Это двоякое чувство отражено в стихотворениях Уильяма Блейка (см. ниже). В стихотворениях можно увидеть игру слов: трубочисты ходили по улицам и кричали "Sweep!" рекламируя свои услуги. В детских устах слово sweep – "чистить" – звучало как weep – "плакать."