Дневник Коли Синицина - Николай Носов

Вот какое большое научное достижение! Сегодня Женя Шемякин изобрел способ наблюдать пчелиную жизнь внутри улья. Он взял зеркальце и пустил в леток солнечный зайчик. Солнечный зайчик осветил внутренность улья, и пчелы стали видны. Только всем сразу нельзя смотреть, потому что леток маленький и можно смотреть только одному человеку. Все ребята смотрели по очереди, и я никак не мог дождаться. Передо мной стал смотреть Витя Алмазов. Я все просил, чтоб он пустил меня, а он все «подожди» да «подожди». Целый час, наверно, смотрел! Потом говорит:

– На, смотри.

Я взял у него зеркальце и стал пускать в улей зайчик, но солнце уже перешло на другую сторону, и зайчик не попадал в леток.

Я говорю:

– Что же ты дал зеркало, когда солнце ушло?

– А я виноват, что оно ушло?

Вот и поговори с ним! Такая жадина! Завтра возьму зеркало, приду раньше всех и захвачу место у улья. Пусть тогда попросят меня.

Дома читал газету. В газете была статья про мед. Оказывается, мед – лечебное вещество. У кого больной желудок, или сердце, или легкие, или нервы, или еще что-нибудь, всем надо есть мед, и они быстро поправятся. А если у кого-нибудь нарыв или чирей, то надо намазать его медом и завязать тряпочкой, и чирей быстро пройдет.

Вот какая досада! Сегодня нарочно пришел на пасеку с зеркалом, а солнышка нет. За весь день солнце не выглянуло ни разу. Не везет мне!

Потом у нас был сбор отряда. Все звенья рассказывали о своей работе. Мы рассказали о наших опытах с пчелами, а звеньевой второго звена Шура рассказал о работе на опытном огороде. Он сказал, что у них будет очень большой урожай огурцов; гораздо больше, чем в прошлом году. Это, конечно, потому, что в прошлом году пчел не было, а в этом году наши пчелы собирали на огуречных цветах мед и помогали опылению.

Наконец-то солнышко выглянуло! Я надел на голову сетку, на руки натянул рукавицы, чтоб пчелы не жалили, уселся возле улья и стал пускать зеркальцем зайчик в леток. Батюшки, что там в улье творилось! Пчелы копошатся на сотах, лазят по ним вверх и вниз, для чего-то залезают в ячейки, потом вылезают обратно. Когда солнышко начало припекать, пчелы снова стали вентилировать улей. Они махали крылышками не только в летке, но и внутри улья. Некоторые пчелы сидели прямо на сотах и изо всех сил работали крыльями. Каждая пчелка – как будто маленький вентилятор. Мне очень хотелось увидеть пчелиную детву, но сколько я ни смотрел, ни одной маленькой пчелки не видел.

Вечером я сказал Нине Сергеевне, что у наших пчел нет никакой детвы.

– А какая, по-твоему, пчелиная детва? – спросила Нина Сергеевна.

– Ну, это такие маленькие пчелки, совсем-совсем крошечные, – говорю я.

Нина Сергеевна засмеялась и говорит:

– Нет, пчелиная детва не такая. Вот мы завтра откроем улей, я вам покажу пчелиную детву.

Я сказал всем ребятам, чтоб приходили завтра смотреть пчелиную детву.

Все наше звено собралось с утра на пасеке. Скоро пришла Нина Сергеевна и стала рассказывать, как пчелы выводят детву. Оказывается, что пчелы строят ячейки из воска не только для того, чтобы складывать в них запасы меда, но и для того, чтобы выводить в них детву. В каждой пчелиной семье есть одна самая большая пчела – матка. Пчелиная матка ничего не делает в улье, только кладет яйца. Остальные пчелы не могут класть яйца, они только работают и поэтому называются рабочими пчелами. Пчелиная матка может отложить за день до двух тысяч яиц. Она откладывает яйца в пустые восковые ячейки. Каждая ячейка – это как будто гнездышко, в котором лежит яйцо.

Нина Сергеевна велела нам открыть улей и вынула из него одну рамку. Мы стали рассматривать соты. Сначала нам показалось, что соты пустые, но Нина Сергеевна сказала, что в них лежат яйца. Мы присмотрелись и увидели, что на дне каждой ячейки лежит по крошечному яйцу. Каждое яйцо не больше макового зернышка, только маковое зернышко черное, а яйцо белое.

Мы никак не могли понять, как из таких маленьких яиц выходят пчелы, но Нина Сергеевна сказала, что из яиц выходят не пчелы, а личинки, то есть такие маленькие червячки или гусенички, только без ножек. Нина Сергеевна нашла на сотах ячейки, в которых из яиц уже вывелись личинки, и показала их нам. Одни личинки были совсем маленькие, другие побольше. Они свернулись калачиком и лежали на дне ячеек.

– Вот эти личинки и есть пчелиная детва, – сказала Нина Сергеевна.

Мы удивились. А Толя сказал:

– Какая же это детва? Они когда вырастут, из них получатся какие-нибудь червяки или гусеницы. Что с ними будут делать пчелы?

Нина Сергеевна сказала:

– Когда личинка вырастет, она превращается в куколку, а из куколки через несколько дней уже выходит сразу настоящая большая пчела.

Еще Нина Сергеевна рассказала, что, кроме рабочих пчел, в ячейках выводятся молодые матки и трутни. Для молодых маток пчелы делают большие, просторные ячейки. Перед тем как должна вывестись молодая матка, часть пчел вместе со старой маткой улетает из улья, и получается рой. Если рой посадить в другой улей, то получится новая пчелиная семья. Трутни немного крупнее рабочих пчел. Рабочие пчелы – это самки, а трутни – самцы. Меда трутни не собирают, а едят за четверых. Когда приходит зима, пчелы прогоняют всех трутней из улья, чтоб они не уничтожали запасов меда.

Сегодня вечером я долго думал о пчелах. Сначала я решил, что пчелы – это все равно что птицы: у птиц есть крылья, и у пчел крылья; птицы несут яйца, и пчелы тоже откладывают яйца. Только из птичьих яиц сразу выводятся птенцы, а у пчел сначала выводятся какие-то личинки или гусеницы. Значит, пчелы – не птицы. Что же такое пчелы? Я думал, думал и решил, что пчелы – это все равно, что бабочки. У бабочек тоже есть крылья, бабочки тоже откладывают яйца, а из яиц выводятся гусеницы, а из гусениц получаются куколки, а из куколок получаются снова бабочки. Это я точно знаю, потому что у меня в прошлом году жила в ящике большая мохнатая гусеница, которая в один прекрасный день превратилась в куколку. И вот эта куколка лежала-лежала, и в один еще прекрасный день из нее вышла большая, замечательно красивая бабочка Значит, и пчелки – это такие маленькие бабочки.

Сегодня был очень хороший, солнечный день. Утром я прихожу на пасеку, а Толя уже сидит возле улья с маленьким зеркальцем, заглядывает одним глазом в верхний леток и потихоньку смеется.

– Чего ты смеешься? – спрашиваю я.

– Они танцуют.

– Кто танцует?

– Пчелы.

– С ума, – говорю, – спятил!

– Посмотри сам.

Я взял у него зеркальце и стал смотреть в леток.

Одна пчела бегала вприпрыжку по сотам. Она поворачивалась то в одну сторону, то в другую, то быстро вертелась. Вдруг другая пчела бросилась следом за ней, и они стали вертеться вместе. Следом за второй пустилась плясать третья пчела.

Я не выдержал и громко рассмеялся.

– Все время так, – сказал Толя. – Я за ними уже давно слежу.

Я пустил зайчик в нижний леток и увидел на дне улья настоящий хоровод. Одна пчела бегала впереди, а за нею вприпрыжку мчалась целая вереница пчел. Первая пчела вертелась в разные стороны, описывала круги, а остальные пчелы в точности повторяли ее движения.

Повертевшись на месте, первая плясунья перелетела в другое место и начала снова плясать. Постепенно к ней присоединились другие пчелы, и опять получился пчелиный хоровод.

Тут пришли остальные ребята. Мы стали показывать им, как пляшут пчелы.

– Что же это происходит? – говорит Витя. – Может быть, у них тут какой-нибудь пчелиный праздник? Все засмеялись:

– Разве у пчел бывают праздники?

Мы побежали к Нине Сергеевне и стали спрашивать, почему пчелы пляшут. Нина Сергеевна сказала, что, когда какая-нибудь пчела находит место, где цветет много цветов, она возвращается в улей и начинает плясать. Этим она дает знать другим пчелам, что надо лететь за медом. Во время танца остальные пчелы обнюхивают первую пчелу и по запаху узнают, на каких цветах она брала мед. После этого пчелы вылетают из улья и летят туда, откуда доносится запах этих цветов.

– В особенности часто пчелы танцуют во время главного медосбора, – сказала Нина Сергеевна. – Вы проверьте, может быть, уже зацвела липа.

Мы скорей побежали к школе. Во дворе перед школой росли большие старые липы. Мы посмотрели вверх и увидели, что пчелы во множестве летают вокруг деревьев и садятся на цветы.

Мы увидели, что липа уже зацвела, побежали на пасеку а поставили на улей надставку. Пчелы до вечера продолжали плясать в улье.

Одна пчела так расплясалась, что выскочила на прилетную доску и там еще продолжала плясать, а потом улетела за медом.

Вечером я пошел домой и стал думать о пчелах. Так вот какой пчелиный язык! Когда пчелам нужно сообщить друг другу, что надо лететь за медом, они просто пляшут. Конечно, пчелы не могут сказать, куда нужно лететь за медом, а только по запаху узнают дорогу. Значит, у них хорошее обоняние, гораздо лучше, чем у людей. В этом, конечно, ничего удивительного нет, собаки тоже очень хорошо умеют находить дорогу по запаху, но зато собаки не умеют плясать. Правда, хорошую собаку тоже можно научить танцевать, но все-таки никакая собака не поймет, что если другая собака пляшет, то это значит, что нужно лететь за медом. А пчелы это хорошо понимают.