Сосуд (СИ) - Ольга Вереск

— Тиана?! А причем тут она?

— А ты не понимаешь? — Тайя пристально всматривалась в мое лицо.

— Нет!

— А притом, дорогая моя, что твой друг детства Тэнэт так и не смог определиться до ритуала, с кем же ему связать свою судьбу! Но Айора милостива к мужчинам, как ты поняла, и всё расставила по своим местам!

— Что значит не смог определиться? — какие‑то смутные догадки, беспокоившие меня раньше, вновь замелькали в голове. — Что вы от меня скрываете?!

— Ладно, девочка, из уважения к твоей матери, объясню! — Тайя плавно поднялась из‑за стола и стала кружить по комнате. Волнуется? — Надеюсь, ты помнишь, Тэнэт и Тиана знакомы. И очень близко, кстати.

— Конечно, мы же вместе выросли!

— Вместе выросли вы — ты и он! — раздражение в голосе Найрими стало чуть более заметным. — А с Тианой он тогда почти не виделся. Да и какой может быть интерес у мальчишки к сопливой девчонке, младше его на пять лет! — она поправила свою и без того аккуратную прическу. — А вот у молодого мужчины к юной барышне, приехавшей погостить к родной тётке на всю зиму, интерес есть. И достаточно определенный!

— Так они провели эту зиму вместе? — так Кьяра, челюсть подними, это еще ничего не значит. Или значит?

— Значит, Кьяра, еще как значит!

Опять я думаю вслух, вот и Тайя этому уже не удивляется.

— Совместные прогулки в лес, катание на санках, встречи у Серебряного водопада. Дальше продолжать? Нет?

— Нет! — прошептала я помертвевшими губами. — Не нужно. Я поняла.

— Вот видишь, Кьяра, мужчина должен быть всегда перед глазами, — она горько улыбнулась, — иначе натворит глупостей, боль от которых будет мучить всю жизнь.

Это она о Тэнэте или …?

— Малышка Ти влюбилась, Кьяра! Какие чувства к ней испытывает молодой Ларсен Сиверский, мне доподлинно неизвестно! — продолжала Тайя. — Зато мне известно, чего он желает! Вернее сказать кого!

Я продолжала молчать, всё еще пытаясь проглотить свалившиеся на меня новости.

— Тебя, Кьяра! Он хочет тебя!

— Как? Что вы имеете ввиду?

— Тебе действительно пояснить 'как', или это риторический вопрос? — сыронизировала лучшая подруга(?) моей матери.

— Нет! — растерялась бедная я. — Да! Не знаю!

— А я знаю, Кьяра, знаю, — мачеха снова подсела к столу и, налив из графинчика вина, пригубила, — твой милый дружок решил убить одной стрелой сразу двух зайцев, так кажется, вы — охотники говорите? К тебе у него страсть, что сжигает его сердце и томит чресла, а к Тиане он благоволит как к будущей жене и матери своих детей. Да и приданое за неё не в пример больше твоего дают. Вот так, детка!

— Такого не может быть!

— Может, Кьяра, может. Мужчины, они, знаешь ли, любят, когда им удобно, — губы мачехи скривились в ухмылке, — а что может быть лучше, чем две красавицы сестры, холящие и лелеющие его? Одна — днем, а другая — ночью! Да и женская дружба между вами вполне возможна! Общее детство, как- никак, и родство.

— Я не верю! Тэн, он не такой! Вы его не знаете! — кажется у меня истерика. Но когда твоя первая и единственная любовь тебя предаёт, то это вроде бы нормально, так? — Он хотел спасти меня! Увез бы в Крепость, а там мы остались друзьями! Он же хороший!

— Да, Кьярка, мать права! Ты — дура! — Тайя переклонилась через стол и со злостью стукнула меня по лбу. Больно же! — Разуй глаза! Он поигрался бы с тобой, потешил свою плоть, и пошла бы ты по рукам его дружков из казармы! Ты ж и на родовую клятву согласишься, если он тебе наплетет про неземную любовь!

— Но я действительно люблю его! — голова моя шла кругом. — И что мне теперь делать? Он же на Кайрими не жениться?

— Даже думать о женитьбе не смей! Он нужен Тиане, так что придется тебе отойти в сторонку! — этот прожигающий насквозь взгляд. Повезло Тэну с будущей тёщей! Сардос, его побери!

Спокойно, Кьяра, темнит Тайя, что‑то ей от тебя нужно. Но что?!

— А если я соглашусь, — спросила я, — всё лучше, чем стать Кайрими какого — то неизвестного мужика?

— Если ты согласишься, Кьяра, то обречешь себя до конца своих дней на годы ревности и злобы к собственной сестре, и Ти сделаешь несчастной! Ибо эта наивная девочка любит тебя и о твоих чувствах к своему суженному даже не догадывается!

— Но почему вы мне(!) всё это говорите? Почему не Тиане? — возмутилась я столь вольной трактовкой моего будущего. — Разве она хотела бы делить мужа с собственной сестрой?! Разве не больно было бы ей, если её любимый станет посещать меня по ночам?!

— Понимаешь, Кьяра, моя дочь, словно комнатный цветок, что по дому расставила твоя мать! Она тянется к свету, к солнцу, и для неё этим Солнцем сейчас стал Тэнэт, — с некоторой грустью тихо заговорила Найрими отца. — Я бесконечно счастлива, что Айора отвела ей роль законной супруги. Единственной у своего мужа. Другого бы моя дочь не вынесла. Такова её суть — нежной фиалки.

— А я, значит, другая? — злость во мне усиленно набирала обороты. Ещё немного, и я просто закричу. — Меня можно, как второсортный товар, и выбросить, и поменять?!

Ах, надо же!!! Тиана влюбилась! Она не выдержит соперничества и я должна отдать ей свою любовь на блюдечке с каёмочкой!

Я сжимала и разжимала кулаки, пытаясь справиться с яростью, охватившей меня. Ведь это же нечестно, несправедливо! Почему уступать должна я? Всегда, я!

— Кьяра! Успокойся! Послушай меня! Я… — казалось, женщина, сидящая напротив, не находила слов. — Я понимаю тебя, пойми и ты меня! Я — мать! И счастье дочери — это то, ради чего я пойду на многое! И многим пожертвую!

— И для начала вы решили пожертвовать мною?!

— Кьяра, милая, если бы я знала, что ты смогла бы смириться с тем, что твой любимый будет всегда отдавать предпочтение Тиане… Это её он станет представлять друзьям, хвалить перед родителями, её! А тебя… прятать как самую страшную и постыдную тайну. Если бы ты смирилась с этим, то я бы только помогла вам! — Тайя судорожно вздохнула. — Но ведь это не так? Я права?

— Да… мне бы сложно пришлось! — да, знаю себя, я не смирилась бы. — Тут Вы правы!

— И чтобы ты тогда делала? Молча бы терпела? Не верю! Ты бы боролась, Кьяра! Ты бы отвоевывала пядь за пядью, кусочек за кусочком любовь Тэнэта! Ты бы распаляла его страсть! Привязывала бы его к себе, сильнее каната! И делала бы мою дочь несчастной, забытой мужем женщиной, единственной ценностью которой оставалось только рождение детей.

Чего она добивается? Моего отречения от Тэна?

— А если бы ты сама родила? — продолжала мачеха. — Тогда молодой Ларсен никогда бы не бросил тебя — детей от любимой женщины любят больше.