Тихоокеанский водоворот - Клайв Касслер

Шоковая терапия принесла хорошие плоды. Сам­мер побледнела, и у нее сделался такой вид, словно ее действительно вот-вот вырвет.

Питт продолжал:

—   А на случай, если ты думаешь, будто я так же чист и неискушен, знай: ты глубоко ошибаешься. Когда я нес тебя сюда с пляжа, то прощупал целиком, с головы до пальцев ног. У тебя под одеждой только футляр для шприца — на внутренней стороне левого бедра.

Взгляд Саммер был полон отвращения. Питт не мог припомнить, когда женщина так смотрела на него. Девушка поглядела в сторону ванной, словно ре­шала: вытошнить там, в раковину, или прямо здесь, на ковер. Раковина победила. Саммер неуверенно встала, прошла в ванную и захлопнула дверь.

Вскоре Питт услышал плеск воды, уходящей в слив; потом слив заткнули. Питт вышел на балкон и посмотрел на мерцающие огни Гонолулу далеко вни­зу; у пляжа гудел прибой. Наверно, он слишком задержался на балконе: к реальности его вернул плеск воды в ванной, слишком долгий и мерный для обыч­ного умывания. В три шага он добрался до двери, за­пертой изнутри. На театральное «Ты там?» не было времени. Он сильно ударил ногой по замку. Ванная была пуста.

Саммер исчезла. Единственным следом была ухо­дящая в окно веревка из банных полотенец. С беспо­койством посмотрев вниз, Питт убедился, что конец веревки болтается всего в четырех футах над балконом номера под ним. В номере — ни света, ни тревожных возгласов жильца. Саммер благополучно ушла. Слава богу, подумал Питт.

Он стоял, вспоминая ее лицо — страстное, нежное и веселое.

И выругал себя за то, что позволил ей уйти.

Глава 4

Было раннее утро. Легкий призрачный туман, ос­тавшийся после недавнего дождя, ночью пришел и ушел. Воздух был бы удушливо-влажным, если бы пассат не очистил его от влаги и не унес ее избыток в синий океан, за кольцо рифов. Дуга песчаной полоски пляжа от Алмазной Головы до отеля «Рифы» была пуста, но из огромных стеклянных и бетонных гости­ниц уже потянулись туристы; начинались ежедневные прогулки и походы по магазинам.

Лежа на пропотевших простынях поперек кровати, голый Питт смотрел в открытое окно на двух майн, которые дрались на соседней пальме из-за равнодуш­ной самки. Птицы хрипло кричали, обильно летели черные перья, а крик был слышен едва ли не во всем квартале. В то мгновение, когда птичья драка заканчивалась, в дверь позвонили. Питт неохотно набросил халат, зевая, направился к двери и открыл.

—   Доброе утро, Дирк. — В коридоре стоял невы­сокий светловолосый мужчина с выпуклым лбом. — Надеюсь, я не прервал романтическую интерлюдию.

Питт протянул руку.

—   Нет, я один. Заходите.

Маленький человек вошел в номер, неторопливо осмотрел его, потом вышел на балкон и полюбовался великолепным видом. Он был безупречно одет — свет­лый костюм-тройка, в жилетном кармане часы на це­почке. Лицо украшала аккуратно подстриженная ры­жая шкиперская бородка с двумя одинаковыми белы­ми полосками с боков от подбородка; вообще, лицо с растительностью — очень необычно. Оливковую кожу покрывали капли испарины — то ли от влажности, то ли от подъема по лестнице, то ли по обеим этим при­чинам. Большинство обычно проживает жизнь, выбирая пути наименьшего сопротивления, но адмирал Джеймс Сандекер, директор Национального управле­ния подводных и морских работ, всегда выбирал крат­чайший путь из пункта А в пункт Б, преодолевая лю­бые препятствия.

Сандекер повернулся и кивнул через плечо.

—  Как можно спать, когда эти проклятые вороны орут прямо над ухом?

—  К счастью, когда солнце поднимается, они пе­рестают бесчинствовать. — Питт показал на диван. — Устраивайтесь поудобней, адмирал, а я сварю кофе.

—  Брось. Девять часов назад я был в Вашингтоне. Разница во времени вывела из строя мою биохимию. Предпочту выпить.

Питт достал из шкафа бутылку шотландского вис­ки и налил. Посмотрев через комнату, он увидел, как адмирал заморгал. Что происходит? Директор одного из важнейших правительственных агентств не летит за шесть тысяч миль, чтобы поболтать со своим руково­дителем отдела специальных проектов о птичках.

—  Что привело вас сюда из Вашингтона? Мне ка­залось, вы занимаетесь только планами новой глубо­ководной экспедиции.

—  А ты не знаешь, почему я здесь? — Адмирал го­ворил тихо, с язвительностью, от которой у Питта все­гда мурашки бежали по спине. — Из-за твоей при­вычки совать нос не в свое дело. Мне пришлось при­лететь, чтобы выдернуть тебя из одной заварушки и бросить в другую.

—  Не понимаю.

—  Я слишком хорошо знаю эту твою способ­ность. — Адмирал улыбнулся с легкой насмешкой. — Когда ты принес капсулу со «Старбака», то, считай, разворошил осиное гнездо. Ты, сам того не зная, вызвал землетрясение в Пентагоне, которое уловили сейсмографы в Калифорнии. К тому же ты сразу стал важной птицей в Морском департаменте. Для этих парней я всего лишь старик в отставке, поэтому мне не позволили даже заглянуть за занавес. Глава депар­тамента просто попросил меня — вежливо, должен сказать, попросил, — немедленно лететь на Гавайи, объяснить твое новое назначение и временно пере­дать в подчинение ВМФ.

Питт прищурился.

—   И кто за этим стоит?

—   Адмирал Ли Хантер из 101-го отделения флота спасателей.

—   Вы серьезно?

—   Он лично просил о твоем переводе.

Питт сердито покачал головой.

—   Глупо. Что помешает мне отказаться?

—   Ты вынуждаешь меня напомнить, — спокойно сказал Сандекер, — что, несмотря на твой статус в НПМА, формально ты все еще майор военно-воздушных сил на действительной службе. А ты хоро­шо знаешь, как командование относится к неподчи­нению приказам.

Питт с вызовом смотрел в глаза Сандекеру.

—   Не подействует.

—   Подействует, — ответил Сандекер. — Ты от­личный морской инженер, лучшего у меня нет. Я уже встретился с Хантером и сообщил ему об этом.

—   Есть другие сложности, — не очень уверенно сказал Питт, — которые не принимались во внимание.

—   Ты про то, что спишь с дочерью адмирала?

Питт застыл.

—   Вы знаете, кто вы после этого, адмирал?

—   Хитрый, изобретательный сволочной старикаш­ка? — спросил Сандекер. — На самом деле в этой ис­тории есть много такого, чего ты и не заметил.

—   Звучит чертовски зловеще, — сказал Питт, на которого это не произвело впечатления.

—   Этого я и хотел, — серьезно сказал Сандекер. — Ты переходишь на флот не для того, чтобы освоить новую профессию. Будешь связным между Хантером и мной. Пока суд да дело, НПМА увязнет во всем этом по уши. Нам приказано помочь ВМФ любыми океанографическими данными, какие понадобятся.