Зимнее чудо для босса - Юлия Гауф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А я тебя замом сделаю. Или еще кем.
— А я не захочу. Дома буду сидеть, монограммы вышивать, рубашки, а вы работайте на здоровье, – подмигнула я. — Свадьба – мероприятие важное. Платье выбрать, список гостей составить, придумать тему… как вам Элвис и Присцилла? Или лучше Джон и Дейнерис? Хотя, Дейнерис из меня никакая, скорее Игритт.
— Ты о чем? – кажется, мне удалось пронять Никиту – нахмурился, смотрит на меня, как на чокнутую, чего я и добивалась.
— О нашей свадьбе, конечно!
— Так не пойдет, – покачал он головой.
— Вот именно! Не пойдет! Вы правда не понимаете, чего я хочу? – нахмурилась я.
Никита смотрел на меня больными глазами. Красивый мужик, но из-за усталости выглядит – краше в гроб кладут. И, видимо, из-за этой усталости и не понимает, о чем мы речь ведем.
Или потому что дурак. Наслышана я про похождения этого красавчика. То с моделями в клубе, то гонки в Монте-Карло, то вдруг открывает автомастерскую и сам машины ремонтирует. Человек-оркестр, блин.
Или оркестровая яма.
— Да ну вас, баб! – рыкнул он вдруг, и саданул по столу кулаком. — Ну вспылил, да, облажался. Так пришел же, с веником этим, с предложением как возместить ущерб. Отец про свадьбу пел, а кто его надоумил? Точно не мать. Я и жениться готов, хотя это уже за гранью, но понимаю, что здесь с ума сойду. Мне войну объявили, приказы выполняют дословно и получается лажа, а не работа. Все вокруг обожают Наденьку – сотрудники, клиенты, родной отец. Так я жениться готов! Что еще-то?
— Искренние извинения за хамство, – холодно произнесла я. — Этого было бы вполне достаточно! Я не английская королева. Всякое бывает. И можно просто извиниться. Словами через рот. А жениться я вам на Верочке желаю!
Я встала, не желая оставаться здесь больше и минуты. Вот сейчас возьму, и сама эту дверь выбью, или хоть попытаюсь. Выбью я не дверь, а свое плечо, но лучше так, чем терпеть этого нахала. Его будто в лесу воспитывали.
— Ладно, – меня вдруг обхватили сильные руки, не дав дойти до двери. — Ладно, извини. У меня характер дерьмовый, это семейное. Я психанул, не хотел компанию возглавлять, но мать меня с ума свела рассказами, как папа себя гробит. А тут еще ты. Накосячил, Надь, но ты меня достаточно наказала.
— Я вас не наказывала.
— Разве? – Никита все еще держит меня за плечи, греет их своими большими ладонями. И устало шепчет: — Я не сразу решил клиентам запретить тебя брать. Вернее, подумал об этом сразу, но передумал, хотел честно играть. Утром на работу пришел, а тут диверсия от коллектива. Твоих ведь рук дело? Они на меня волками смотрят, вроде работают, но результат ужасный. Вот я и ответил. Подговорила, признайся?
Ох, еще и в этом я виновата. Курс рубля, думаю, тоже из-за меня рухнул. Как и Советский Союз.
Ужасный я человек!
— Просто меня любят в коллективе. Никита Борисович, – я подняла на него глаза, — у вас и правда дерьмовый характер. И извиняться вы не умеете совершенно! Но попытка засчитана, второго извинения я не переживу. Давайте так: завтра у меня начинается стажировка, и проходить она будет здесь. В какой компании – не скажу, не доверяю я вам. Но…
— Но?
Ох, ну я и слабачка. Мне бы фигу этому красавчику показать, но я просто не могу смотреть на то, во что превращается компания. Я, конечно, не управленец от Бога. Может, с другой компанией я бы вообще не справилась, но эту я досконально знаю. И люблю. А она за неделю накренилась, как Пизанская башня, и того и гляди рухнет.
— Я помогу вам наладить работу, – вдохнула я. — Вечерами. Я до пяти работаю, Лиза два дня у моей мамы будет. И я могу вам помочь.
— Обедаем вместе. Вечерами ты моя. И на праздники тоже, – нагло заявил Никита Борисович. — Не спеши спорить, родители уезжают, мне за их домом и дачей следить. Лизе там понравится, ты поможешь мне с компанией, и, может, надумаешь вернуться. А я извинюсь как следует!
— Извинились уже, – мрачно ответила я. — Мне хватило!
— Словами я дерьмово извиняюсь, а вот делами – ты удивишься, – подмигнул мужчина, и дверь открылась.
— О, вижу вы помирились? – хитро произнес Борис Ефимович.
За его спиной стояла Лиза. Над губой у дочурки были потешные шоколадные усы, а в руках она держала два картонных стаканчика с какао.
— Мы пришли! И какао принесли. Будете? – щедро предложила Лиза.
ГЛАВА 5
— Ну и как новая работа? – поинтересовалась Ксюша на следующий день.
— Вникаю. Вы Никиту Борисовича терроризировать прекратили?
Мне и приятна такая верность от коллег, и немного совесть грызет. Есть у меня странная особенность: вот не просила я мстить за меня, даже не знала об этом, но такое ощущение, что именно я всех и подговорила. Или дала понять, подала знаки, что нужно Никиту проучить.
Вчера днем я высказалась в нашей флудилке, чтобы прекращали безобразничать. Никита молодой еще, доведут мужика до инфаркта, а мне потом мучиться совестью.
— Прекратили. И с радостью, – хихикнула Ксю. — Ты чего так оглядываешься?
— Босса жду.
— В кафе? – удивилась подруга. — Ты со своим новым шефом закрутить успела? Ну даешь, подруга!
Я лишь вздохнула.
Жду я не нового шефа, который и правда симпатичный, вежливый, коммуникабельный и вообще мечта, а не мужик.
Жду я как раз-таки Никиту, который тоже симпатичный, и это все его достоинства. Даже симпатичность поистрепалась за последние дни.
— Не волнуйся, больше Никиту изводить не станем, – Ксюша поставила на поднос салат, и мы пошли дальше. — Ради тебя все затеяли, надеялись, что вернет тебя. А некоторые за свои шкурки испугались, потому в месть включились. Раз уж тебя вынудил уйти, то может и до других добраться. Но он вроде понял все.
— Он понял! – уверенно произнесла я, этой самой уверенности не чувствуя.
Как Борис Ефимович мог оставить компанию тому, кому эта компания не нужна? Это как мне доверили бы быть командиром полка
