Рассказы - Гарри Тертлдав

Джордж — все еще с кислой миной на лице — сказал:

— Я предлагаю разработать серию опытов для проверки этой гипотезы.

Предложение было принято единогласно. Если в идее есть зерно, ее надлежит всесторонне проверить, а еще лучше — дополнить и развить. Если нет — она не заслуживает внимания.

Рамон с нетерпением ждал результата.

Зажав уши руками — так силен был грохот — Питканас смотрел, как исчезает в облаках небесный корабль. Вот он с его руку… с мотылька… вот он стал просто серебристой точкой… исчез.

Король увидел, что корабль оставил за собой на поле вмятину в локоть глубиной. Посевы, попавшие под корабль, разумеется, погибли; соседние поля тоже заросли сорняками.

Яррис, богиня урожая и плодородия, с укоризной обратилась к Питканасу: «Это хорошая земля. Пошли крестьян восстановить ее плодородие».

— Будет исполнено, Госпожа, — пробормотал он и передал распоряжение своим министрам.

Теперь с ним говорил покойный отец: «Пошли воинов охранять крестьян, чтобы люди из Маруваса не нагрянули с набегом, как это было в годы твоего детства. Проследи сам».

Питканас повернулся к Тушратте.

— Дзидантас хочет, чтобы я послал воинов охранять крестьян, чтобы люди из Маруваса не нагрянули с набегом, как в годы моего детства. Проследи сам.

— Слушаю и повинуюсь, — поклонился Тушратта, — как слушаю и повинуюсь богам.

Король повернулся и пошел прочь, не сомневаясь в том, что приказ будет выполнен.

По правде говоря, Тушратта давно уже не слышал голоса богов. Они начали пропадать еще со времен войны с горцами, но Тушратта знал день, когда они бросили его окончательно. «Блеф», — пробормотал он себе под нос. Он использовал земное слово — в куссаранском языке ничего подобного не было.

Тушратте ужасно не хватало богов. Он даже молил их вернуться, что само по себе странно и необычно — ведь боги должны быть с тобой всегда. Без их советов он ощущал себя одиноким, нагим и беспомощным.

Но старый вояка выжил. Более того, дела его складывались удачно. Как знать, может, боги и продолжали слышать его, хотя сами и молчали. За те полгода, что боги оставили Тушратту, он дослужился от Стража Ворот до Верховного Военачальника Куссары — его предшественник на этом посту внезапно скончался. На новое место Тушратта взял с собой нескольких офицеров — молодых и безоговорочно преданных ему — и верных им воинов.

Он решил выполнить приказ Питканаса, но на свой лад. Старшим над солдатами в полях он поставит, гм… Кушука, который не доверяет ему, зато возглавляет дворцовую охрану.

Как убедить Кушука оставить теплое место? «Блеф», — вновь прошептал Тушратта. Он до сих пор с опаской использовал новое знание, словно человек, пытавшийся говорить на новом для него языке. Представлять себя как бы со стороны — как он говорит или делает одно, но замышляет совсем другое — требовало усилий, от которых лоб Тушратты покрывался испариной.

Он скажет ему… он скажет… Рука непроизвольно сжалась в кулак и он нашел ответ. Он скажет Кушуку, что Питканас говорил ему, что никто другой не справится с этой задачей лучше него. Это сработает.

А тогда Тушратта во главе верных ему людей пойдет во дворец… Он ясно представлял себе, как уволокут труп Питканаса, как сам он, облаченный в королевскую мантию, будет наслаждаться королевской роскошью, как будет он возлежать с Аззиас — самым восхитительным созданием богов. Видеть такие картины оказалось делом несложным. Он уже давно видел такие картины.

Когда он станет королем, Кушук больше не будет препятствием — он будет повиноваться Тушратте, как повинуется богам, как повиновался Питканасу. Менее уверен был Тушратта в собственных подручных. Он не объяснял им, что такое «блеф» так, как это объяснил ему Кастильо. Но он часто пользовался этим тем-что-похоже-на-одно-а-на-самом-деле-совсем-другое; иначе ему бы не продвинуться так быстро. Они парни неглупые. Они и сами могут дойти до этого.

Но если так, если он никогда не сможет быть уверенным, что то, что ему говорят, — не блеф, как ему править такими подданными? Они запросто смогут ослушаться его приказов. Что же теперь, жить остаток дней в страхе? Эти мысли окрашивали картины будущего в мрачные тона, Тушратте не нравилось видеть себя отчаянно цепляющимся за завоеванный трон.

Впрочем, почему именно он должен бояться? Если кто-то выступит против нового короля и потерпит неудачу (а с ним, Тушраттой, справиться посложнее, чем с Питканасом, ведь он будет начеку), почему бы не покарать бунтовщика так жестоко, чтобы другим было неповадно? И тогда не важно, будут ли его приказы звучать в их головах или нет. Они все равно покорятся ему — из страха.

Будет ли этого достаточно?

Тушратта с нетерпением ждал результата.

От автора.

«Блеф» построен на основе захватывающих дух гипотез, выдвинутых Джулианом Джейнсом в «Происхождении разума в процессе распада двухкамерного сознания». Результатом стал мой любимый тип инопланетян: тех, что думают почти как люди, но не совсем.

Вскоре после того, как «Блеф» был опубликован в «Аналоге», я получил от профессора Джейнса письмо. Должен признаться, я не без трепета вскрывал конверт. Однако, к моему облегчению, в своем письме он сообщал, что рассказ ему понравился. Ну что ж, хоть что-то я сделал удачно.

Дороги, которые мы не выбираем[4]

Десант инопланетян-роксоланцев под предводительством капитана Тограма совершает нападение на планету Земля. У роксоланцев есть преимущество перед людьми в области межзвездных перелетов, но как оказывается это еще не главное преимущество на пути к победе. Ведь люди тоже кое в чем превосходят пришельцев…

Капитан имперской пехоты Тограм как раз пользовался ночным горшком, когда «Неукротимый» вышел из гипердрайва. Как всегда при этом маневре, офицер испытал сильнейший приступ тошноты. Он схватил горшок и выблевал в него

Когда ему полегчало, он поставил горшок на пол и вытер слезящиеся глаза пушистым запястьем. «Прокляни вас боги! — взорвался он. — ну почему, почему команда не предупреждает нас о своих фокусах?» Слышались голоса его подчиненных, вторивших ему, хотя и в более резкой форме.

Тут же в дверях возник юнга.

«Мы вновь в нормальном космосе», — крикнул он и побежал сообщать эту новость дальше по каютам.

Вслед ему неслись проклятия и грубые шутки: «Заткнись, дубина!», «Вот спасибо!», «Передай рулевым — им пора на переработку!»

Тограм вздохнул и печально потер морду. Как офицеру, ему полагалось бы подавать пример подчиненным. Он был достаточно молод, чтобы относиться к этому серьезно, но достаточно и послужил, чтобы не ждать ничего большего, чем пара полосок на Погоны. Высокие чины добываются не службой, а старинным родом или большими деньгами.