Кодекс Крови. Книга III (СИ) - М. Борзых

— Какие нахрен выходные? — хором возмутились девушки.

— Ты там подыхал, — от Тильды.

— Ты при смерти был, — более аккуратно сформулировали Тэймэй и Света.

Даже Имяул возмущённо мяукнула, возмущаясь по связи, сколько пирожных и макров сверху я ей должен за такие «выходные».

Агафья расхохоталась, увидев такую сплочённую женскую реакцию:

— Попал ты, внучок! Если женщины спелись, то это страшная сила!

На этом обсуждение закончилось, но Тильда не преминула показать мне язык и всё равно добавила, оставив последнее слово за собой:

— А машину хочу! Аметистовую!

Я закатил глаза, усаживаясь на переднее сидение рядом с Агафьей, мысленно обратившись к баронессе:

— Дай контакты изобретателей автомобиля, она теперь не отстанет. Может, удастся уговорить сделать ещё один прототип.

— Ох, внучок, женщины тебя разорят! — хохотнула молодая блондинка, по совместительству являвшаяся моей «бабушкой». — Наверно, надо было и мне счёт выставить за своё посредничество в твоём деле.

— Обсудим, — абсолютно серьёзно отреагировал я на её шутку.

— Тьфу на тебя, — показательно обиделась Агафья, — уже и пошутить нельзя! Ты у меня пока пользуешься непомерным кредитом доверия, так что расслабься.

— Кстати на счёт кредита, есть у меня для тебя предложение… — уже вслух произнёс я.

Пока мы добирались в центр столицы, я поделился соображениями по защитной черте вокруг родовых земель. В качестве базы имелись сигнализации Кротовского, необходимо было их усовершенствовать под наши нужды и создать полностью закрытый периметр. Но это уже моя работа. От Агафьи я хотел разработки прототипа, определяющего «свой-чужой» по принципу крови или родового покровителя. Баронесса крепко задумалась над предложением. Ещё я предупредил, что, скорее всего, буду возводить форты вокруг всех поселений на моих землях. Одной войны родов мне хватило с головой.

— Ты размер затрат представляешь? — искренне удивилась размаху моих планов Агафья, — твой дед бы удавился от жадности.

— Мой дед не собирал кишки своих людей с кустов, — отрезал я значительно резче, чем хотел. — На кой вообще нужны деньги, если не для защиты собственных людей? Покупать машины, шмотки, цацки? Коллекционировать артефакты? Содержать жён и любовниц? Увольте! Я не мой дед! У меня другие приоритеты!

Женщины в машине притихли, стараясь не встречаться со мной взглядами. Особенно усердствовала в этом Тильда.

— Я передумала насчет авто, — голос её был тих и напряжён, — пусть лучше эти деньги на форт пойдут.

* * *

Аудиенция у императора была назначена на утро, но уже вечером меня вызвали в Кремль по приглашению Их Императорских Высочеств Александра Петровича и Марии Петровны.

Ожидал меня наследник престола в собственном кабинете. До этого я не встречался со старшим из сыновей императора. Они были неуловимо похожи. Серьёзный хмурый взгляд, жилистые фигуры и печать вечной усталости на лице, сопутствующая бремени власти.

— Михаил Юрьевич, рад видеть вас в добром здравии, — протянул руку для рукопожатия наследник престола.

Я чуть не брякнул «вашими молитвами», но вовремя сдержал рвущуюся наружу колкость. В конце концов, оплошность Александра по итогу подарила мне земли вокруг Абрау и возможность исполнить обещание Винограду. Цену же этого «подарка» мне теперь нести до конца своих дней.

— Рад знакомству, Ваше Императорское Высочество, — ответил я вежливостью на вежливость.

— Можно просто Александр Петрович, — получил я высочайшее соизволение обращаться к принцу крови по имени, — я хотел бы обсудить с вами некоторые вопросы, касаемые вассалитета, — перешёл от слов к делу престолонаследник.

Общались мы до поздней ночи. Вопросы поднимались самые разные: от особенностей охраны земель от прорывов до принципа формирования гвардии рода. Отдельно обсудили ситуацию с объявлением родовой войны.

Принц извинился, вот так просто, как обычный смертный признал свою ошибку. Более того Александр Петрович, оказывается, уточнил все потери рода Комариных в этой войне и готов был не только выдать компенсации семьям погибших из собственных средств, но вознамерился финансово поучаствовать в возведении фортов вокруг гражданских поселений. Отказываться сразу я не стал, обещая вернуться к этому предложению, когда получу сметы и планы строительства. Вопрос был не в деньгах, я видел, что Александру действительно важно попытаться искупить свою вину за гибель ни в чём не повинных людей.

Часы пробили полночь, когда мы завершили обсуждение моего обвинения в двоедушии и участия Андрея Петровича и Марии Петровны в моей защите. Такая откровенная поддержка со стороны молодого поколения императорской семьи меня не столько радовала, сколько смущала. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. А во всеобщую императорскую благодарность я не верил, хоть убейте меня, сказывался опыт прошлой жизни. И я оказался прав.

Искренне поблагодарив за заступничество и даже свидетельствование в мою пользу, оказывается, Андрея Петровича и Марию Петровну тоже допрашивали как свидетелей по моему делу, я ожидал того огромного подводного камня, который крылся за всей этой куртуазной обработкой моей персоны. И камешек последовал.

— Михаил Юрьевич, а как вы относитесь к моей сестре?

Глава 5

— Михаил Юрьевич, а как вы относитесь к моей сестре?

Да вы тут сговорились, что ли? Сначала сама Мария, теперь наследник престола с такими вопросами. Ладно ещё барышня, всё списалось на эмоциональность и впечатлительность, но принц-то — мужик, уж всяко более взвешенно подходит к своим словам. Я всеми силами держал нейтрально-вежливое выражение лица. Это не император, здесь глубокомысленным молчанием отделаться не выйдет. Понимать бы ещё, чем вызван сей непраздный интерес.

— Её Императорское Высочество Мария Петровна — красивая, благородная девушка, иногда весьма импульсивная как для наследницы престола, но её поступки продиктованы лучшими побуждениями, — максимально обтекаемо ответил на вопрос Александра. — Я всегда останусь перед ней в неоплатном долгу за спасение детей в Малых Трясинках, к тому же, принцесса — лучшая подруга моей невесты.

Принц, как мне показалось, смутился, но взял себя в руки:

— Мария проявляет к вам весьма недвусмысленный интерес. Я люблю сестру, поэтому хотелось бы знать, поддерживать или нет её стремления в этом направлении, — Александр откинулся на спинку кресла, расслабившись, разом скинув с себя официальную личину. — Как мужчина и человек слова вы мне импонируете, финансами и магией не обделены. Отсутствие древней родословной всегда можно нивелировать преданной службой Отечеству, чем вы и занимаетесь весьма успешно даже в таком молодом возрасте. А дружба между Марией и Светланой может стать хорошим подспорьем для гармоничной обстановки в семье. Но остаётся главный вопрос: оно вам надо?

Пока принц расписывал мне все преимущества от будущего союза, я просто-таки чувствовал, как удавка всё туже затягивается на моём горле. Переход от свидетельствования в деле двоедушничества к неофициальным смотринам был слишком явным. Возможно, это не должно было выглядеть как угроза в случае отказа, но выглядело именно так. Хочешь жить? Женись! И не на ком-то там, а на принцессе. Охренеть перспектива. Так и хотелось спросить: «А папа-император вообще в курсе, чем у него детишки занимаются?» На кой ему вообще зять-вассал?

— Александр Петрович, позволю себе уточнить, вы у меня сейчас как у аристократа или как у мужчины спрашиваете? — я почувствовал себя ужом на сковороде, которому нужно очень постараться извиться, чтобы не покрыться золотистой корочкой.

— А ответы будут разниться? — заинтересованно приподнял одну бровь наследник престола.

— Будут.

— Тогда хочу услышать обе версии и надеюсь на максимально честный ответ, ибо сейчас в семье мнения разделились на этот счёт. Мария уже подключила тяжёлую артиллерию, отправившись к оракулу. А мне важно знать, что у сестры есть шансы на простое женское счастье, прежде чем включаться в жёсткую конфронтацию с отцом.

Я присвистнул. Машенька, однако, хуже бульдога. Что ж она так в меня вцепилась-то? Александр, напротив, оказался слишком честным и открытым, неудивительно, что Крысин с лёгкостью обвёл его вокруг пальца на заседании комиссии при Канцелярии Императора. Не тому власть пророчат… не тому. Но в моём случае, такой откровенный и благородный подход может сыграть мне на руку. Что же, попробуем.

— Как аристократ и вассал я должен был бы до потолка прыгать от счастья сочетаться узами брака с принцессой. Это же такие карьерные, политические, финансовые перспективы, что многие за это убить были бы готовы, — я криво усмехнулся, показывая собственное отношение к такому подходу, — но, если посмотреть на Марию Петровну, с точки зрения государственного ресурса, то принцессы — товар штучный, уж простите за выражение, и разбазаривать его на какого-то вшивого местного графа, если можно попытаться