Счастливцев-Несчастливцев - Григорий Горин

Дон Жуан (разглядывая фото). Бесчувственный ты человек, Лепорелло… А я стал сентиментален! И понимаю, что обман, но когда вижу вот такое юное создание, которое колется автографами, то набегает непрошеная слеза… (Смахнул непрошеную слезу, начал декламировать очередную роль, постепенно увлекаясь.) «Я пью за матерей, которые бросают своих детей… Пусть пребывают они в веселии и радости…»

Лепорелло еще громче захрапел. Дон Жуан понизил голос и еще несколько секунд беззвучно, мимически выразительно исполнял монолог Незнамова из пьесы «Без вины виноватые». Тихо открывается дверь, вновь появляется Алик, внимательно наблюдает пантомиму Дон Жуана. Наконец Дон Жуан замечает его, прижимает палец к губам, решительно оттаскивает в сторону.

Дон Жуан (шепотом, но гневно). Что вас снова принесло?! Какого черта?

Алик (шепотом). Извиниться пришел…

Дон Жуан (шепотом). Мы вас прощаем! (Пытается вытолкнуть Алика, тот сопротивляется.)

Алик. Подождите!.. Я не хотел, но все получается почему-то глупо и пошло… То, что ненавижу больше всего. Глупо и пошло! Смотрите! (Хватается за свою бороду и, к изумлению Дон Жуана, отклеивает ее.) Вот! Фарс! Глупейший!.. Фарс!

Дон Жуан (удивился). Допустим, фарс… И что?

Алик. А то, что по сути – трагедия… Два любящих человека страдают и мучаются. Понимаете?

Дон Жуан. Ничего, что в трусах?

Алик (не слушая). И помочь, как ни странно, можете вы – столичные знаменитости, со своими дурацкими лошадками… Еще раз извините!.. Мне действительно важно, чтоб вы обратили внимание на мою жену…

Дон Жуан. Я в трусах, вы, что, не видите?

Алик (взвился). Не смейте так шутить!

Дон Жуан. Я не шучу. Мне холодно…

Алик. У нее – стресс! Депрессия! Понимаете? Виноват я, не спорю… Я! Изменял, выпивал, уходил, всякое было… Потом вернулся, но она уже была надломлена… Стала нервничать, думать, что некрасива. Сделала пластическую операцию… Нос укоротила. Зачем? Почему?! Мне как раз ее нос нравился… Теперь считает, что еще хуже стала. Сидит дома. Зеркала завесили, как при покойнике…

Дон Жуан (теряя терпение). Слушайте, как вас там?..

Алик. Алик.

Дон Жуан. Алик, мы-то при чем?

Алик. Вы – столица, вы – телевидение! Знаменитость! А теперь представьте: Дон Жуан из Москвы среди всех женщин нашего города выбирает Марину. Это – событие. Снимки в газетах. Завистливые глаза подруг!..

Дон Жуан. Марина, это – кто?

Алик. Марина – моя жена.

Дон Жуан. А вы – Маринин?

Алик. Фамилия – другая. Маринин – литературный псевдоним… Я, вообще-то, режиссер и драматург… У меня здесь студия театральная… Между прочим, мы начали как раз работать над моей пьесой о Дон Жуане. Хотите прочитать? (Открыл портфель.)

Дон Жуан. Не сейчас… Пришлите в Москву, к нам в театр.

Алик. Я посылал… Гиблое дело, никто не читает! Поставлю сам. Свободная фантазия на тему… Современная история, но с включениями из Мольера… из Терсо де Молина… Фриша… И такое перетекание жанра – от классики к импровизации, к хэппинингу… Я очень бы просил вас прочитать. Мне кажется, вы сможете сыграть Дон Жуана.

Дон Жуан. А я чем здесь занимаюсь?

Алик. Нет. Не эстрадно… Всерьез! Понимаете, для меня Дон Жуан – прежде всего фигура трагическая…

Дон Жуан. Для меня – тоже… (Схватился за поясницу.) У меня ноги закоченели.

Алик. Вы опять шутите?

Дон Жуан (взорвался). Я шучу на работе! А сейчас – отдыхаю! (Взял себя в руки.) Черт с вами! Давайте пьесу. Посмотрю… (Берет из рук Алика рукопись. Тут же раздается сухой треск, словно пробежала искра. Дон Жуан отдергивает руку, листки пьесы рассыпаются по полу.)

Алик. Аккуратней!! Ну, что вы наделали? (Садится на листки.)

Дон Жуан. Вы ее сейчас заряжаете или разряжаете?

Алик. Примета плохая… если рукопись упала, то надо на ней посидеть…

Дон Жуан. Надеюсь, не на каждом листке?

Алик. Лучше – на каждом… (Пересаживается с листка на листок)

Дон Жуан (печально). О Господи!.. (Подходит к Лепорелло.) Не спишь?

Лепорелло (скидывает пальто, которым укрывался, поднимается). Уснешь тут с вами, черт вас всех подери… (С удивлением смотрит на Алика, пересаживающегося с листка на листок.) Он чего это делает?

Дон Жуан. Исполняет ритуальный танец!

Лепорелло (испуганно). Сектант, что ль? А где борода?

Дон Жуан. Побрился… У него вместо руки – электробритва… Короче, чтоб покончить с этим кошмаром, придется позвать его жену на сцену…

Лепорелло (заволновался). Почему – придется?.. Что за шантаж? Это каждый будет приходить за кулисы, понимаешь, прыгать задницей по листкам… и что-то требовать? (Алику.) Завтра – пожалуйста. Завтра у нас концерт в Верхнем Арзамасе. Приходите с супругой, с детьми. Всех пригласим на сцену. Сегодня, извините, – никак-с!

Дон Жуан (строго). Это ты брось, Аркашка! Почему «никак-с»?!

Лепорелло. А потому, Геннадий Демьяныч, что вы сами растравили мою душу… Я говорю про письмо «дочурки» нашей! Жалко девочку! Она ведь надеется! Позвала наверняка подружек, мальчика любимого… Все будут сидеть с лапшой на ушах, ждать… (Жалобно смотрит на Дон Жуана.) Не вы ли учили меня благородству, Геннадий Демьяныч? Или мы уже не люди, а порождение крокодилов?

Дон Жуан (подозрительно посмотрел на Лепорелло). Ты про эту девчонку?

Лепорелло. Про нее. Про Марию Жуановну-Лепорелловну!! (Алику) Понимаете, дорогой, мы тут получили одно трогательное письмо. У нас с синьором здесь обнаружилась дочь…

Алик. Второй ряд, место тринадцать? Маша?!

Лепорелло (растерялся). Маша…

Алик (смеется). Да вы что? Эта Маша – не ваша… Фу! Пошлость, да еще в рифму! Ну, как объяснить? Она – из моей студии… Способная актриса… Но на главную героиню не годится… И потому у нас с ней довольно непростые отношения…

Дон Жуан. Вы сказали, у вас с женой – непростые…

Алик. С женой – сложные, с Машей… непростые… В жизни все может быть, но в театре Донной Анной будет Марина! Машку я с роли снял! А она вон что придумала…

Лепорелло. Слушайте, что вы нам голову морочите? Разбирайтесь сами: кто кому – жена, кто кому – дочь! Устроил, понимаешь, нам «Санта Барбару»!

Женский голос (откуда-то издалека). Извините, к вам можно?

Алик (заметался). Это – она! Это – она!

Лепорелло. Кто – она? «Санта Барбара»?

Алик. Марина. Я не хочу, чтоб она меня здесь видела…

Женский голос. Можно к вам?

Дон Жуан. Нельзя! Я без штанов… (Поспешно надевает брюки.)

Алик. Без штанов!.. «Санта Барбара»! Ах, как все глупо и пошло! (Прячется за одну из ширм.)

Быстро входит Марина, миловидная молодая женщина. Лепорелло и Дон Жуан внимательно рассматривают ее. Пауза.

Марина. Извините, что врываюсь… Но после спектакля к вам вообще не пробьешься… Я – от театральной общественности… Марина Алешина… Актриса. Работала в этом театре… А что вы на меня так смотрите?

Дон Жуан. Так просто… А что? Нельзя?

Марина. Нет, почему?.. Мне просто показалось, что вы как-то по-особенному смотрите… А если просто… Пожалуйста! О Господи, что я несу? Это от волнения… Когда видишь людей только по телевизору, а потом вот так – глаза в глаза… как-то непривычно… Ирреальность какая-то. (Нервно смеется.) Не буду время тратить… Вам тут сувениры от коллег… Альбом с видами города… Банка меда. Мед у нас особый, целебный… (Замечает такую же банку меда на столике.) Впрочем, вижу, вам уже его подарили… Фантазия у нас в городе на подарки, конечно, убогая… Ну, ничего. Будет две банки… Две ведь лучше, чем одна?

Лепорелло. Вдвое лучше.

Марина (нервный смех). Ну, вы скажете… Люблю, когда вы шутите… Капустники ваши… (Дон Жуану.) Нет, мне все-таки кажется, что вы на меня как-то по-особенному смотрите.

Дон Жуан. Красивое у вас лицо. Вот и смотрю по-особенному… Очень красивое лицо!