Тайные учения Тибета (сборник) - Александра Давид-Неэль

У некоторых индивидов расставание двойника с телом происходит непроизвольно. Тибетцы уверяют, будто занимавшиеся упражнениями ад хок могут вызывать его желание. Однако такое отделение двойника бывает неполным: остается связующая обе формы нить. Она сохраняется более или менее длительное время и после смерти. Разложение трупа обычно, но необязательно влечет за собой разрушение двойника. В некоторых случаях двойник переживает тело.

В Тибете встречаются люди, пролежавшие в летаргическом сне очень долго. Они описывают различные места, где они, по их словам, побывали. Одни из них ограничились посещением стран, населенных пунктов, но другие повествуют о странствиях в райских краях, в чистилищах или в Бардо — промежуточной области, где дух скитается после смерти в ожидании нового воплощения.

Этих необыкновенных путешественников именуют делог, что означает «вернувшийся с того света».

Хотя рассказы делогов о виденных местностях и дорожных приключениях не совпадают, почти все они единодушно признают, что ощущения мнимо умерших довольно приятны.

В одной деревне Цаваронга я встретила женщину, пролежавшую несколько лет тому назад бездыханно целую неделю. Она рассказывала, как приятно ее поразили легкость ее новой оболочки, передвигавшейся с необыкновенной быстротой. Стоило ей только захотеть перенестись в какое-нибудь место, как она там оказывалась мгновенно. Она могла переходить реки прямо по воде, проходить сквозь стены и т. д. Для нее было невозможно только одно: ей не удавалось разорвать почти неосязаемую материальную нить, соединяющую ее с прежним телом, распростертым на ложе. Она видела его очень ясно. Нить эта могла вытягиваться до бесконечности, но мешала ей передвигаться: «Я в ней запутывалась», — говорила женщина.

Мой приемный сын в юности видел делога-мужчину, и тот описывал переживаемое им состояние точно так же.

Поскольку делог умирает не по-настоящему, очевидно, ничто не доказывает, будто ощущения, испытываемые им в летаргическом сне, подобны ощущениям настоящих мертвецов на том свете. Тибетцев такие соображения, по-видимому, не смущают.

Когда умирающий испустил последний вздох, на него надевают платье навыворот, перед сзади, спина впереди, затем усаживают и стягивают веревкой в позе Будды со скрещенными ногами или с подтянутыми к груди коленями. В деревнях после этого труп обычно сажают в котел. Когда его оттуда извлекают, котел, загрязненный трупной жидкостью, слегка споласкивают и варят в нем суп или чай для угощения присутствующих на похоронах гостей.

В Тибете с момента смерти до похорон всегда проходит много времени. В высокогорных центральных и северных провинциях на большой высоте над уровнем моря тело разлагается медленно. Но в жарких долинах с влажным климатом трупы, оставляемые в доме в течение восьми дней и даже больше, распространяют омерзительное зловоние.

Это обстоятельство нисколько не портит аппетит у трапа, расточающих мертвецу советы, какие пути следует избрать и каких следует избегать на том свете. Они вкушают свою трапезу перед лицом покойника и ВМЕСТЕ С НИМ, поскольку старший трапа недвусмысленно приглашает покойника разделить с ним угощение в следующих выражениях: «Такой-то (имярек), пусть дух твой незамедлительно явится сюда и насытится».

В лесистых местностях Тибета трупы сжигают. Жители обширных безлесных центральных и северных областей, располагающие в качестве топлива только навозом скота, оставляют своих покойников на растерзание хищным зверям на специально отведенных для этой цели участках на окраине селения. Кочевники или жители отдельных районов уносят мертвецов куда-нибудь в горы. Что касается останков высоких сановников или духовенства, то их иногда высушивают двойной процедурой: засолкой и поджариванием в масле.

Получаемая в результате такой обработки мумия именуется мардоно. Мумии завертывают в одежды, золотят им лица и таким образом обряженных заключают в мавзолеи из массивного серебра, украшенные драгоценными каменьями. В некоторых гробницах на уровне головы трупа помещают зеркало, отражающее его золотой лик. Других великих лам просто пережигают в масле, а кости их хранят в богатых ковчегах.

Все тибетские могильные памятники имеют форму шертен, в подражание стюпа древних буддистов.

Под влиянием буддийского учения о святости добрых дел ламаисты видят в обряде погребения возможность раздачи посмертной милости. Умирающий выражает желание — или по крайней мере предполагают, что он его выражает, — чтобы тело его, в качестве последнего дара милосердия, послужило для насыщения голодных.

В сочинении, озаглавленном «Путеводитель для душ умерших на том свете», о церемонии погребения говорится следующее:

1. Труп переносят на вершину горы. Здесь хорошо отточенным ножом отсекают от него руки и ноги. Внутренности, сердце, легкие раскладывают на земле. Их пожирают птицы, волки и лисицы.

2. Тело сбрасывают в священную реку. Кровь и трупная жидкость растворяются в голубых волнах. Мышцы и жир идут в пищу рыбам и речным грызунам.

3. Труп сжигают. Мышцы, кожа, кости превращаются в груду пепла. Тизасы (полубоги, питаются запахами. Некоторые насыщаются ароматами, между тем как другие предпочитают зловоние) питаются смрадом от костра.

4. Труп зарывают в землю. Тело, кости, кожу сосут черви. Зажиточные семьи, имеющие чем заплатить ламам, уже после погребения заказывают отправление заупокойных обрядов на каждый день в течение почти шести недель. После этого сооружают изображение покойника из деревянных палочек и навешивают на них принадлежавшие ему при жизни платья. Голову изображает лист бумаги. Иногда на нем рисуют умершего, но чаще всего такие листы покупают в монастырях, где они изготавливаются типографским способом. Существует два образца листов: на одном изображен мужчина, на другом — женщина. Под изображением оставлено место, куда вписывают от руки имя покойника или покойницы.

Снова совершают религиозный обряд. В конце церемонии лама сжигает лист с изображением умершего. Одежды, надетые на чучело, переходят в его собственность как часть гонорара.

После этого символического сожжения узы, еще привязывавшие мертвого к живым, окончательно обрываются.

Тибетцы всеми силами стремятся избежать всяких сношений с усопшими. Особенно ясно выражают это крестьяне в прощальных речах, обращенных к мертвецу.

Непосредственно перед выносом тела из дома, когда покойнику подают его последнюю трапезу, один из старейших членов семьи говорит ему:

— Слушай (имярек), — говорит он, — ты умер. Пойми это как следует. Тебе здесь больше нечего делать. Поешь посытнее в последний раз, тебе предстоит долгий путь через ущелья и перевалы. Наберись сил и больше назад не возвращайся.