Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном - Юрий Яблочков

«Хотел бы — нашёл», — сказала мне Вера при нашей встрече через тридцать три года. Я «пробил» Веру через её родную деревню, которая находится всего-то в часе езды на машине от нашего посёлка, и даже плохонький асфальт до неё есть. Родители Веры уже умерли, но, когда я нашёл их дом, там был её младший брат. Он тоже, как и Вера, живёт в областном городе, а тут был в отпуске. Мы с ним выпили бутылку водки и хорошо поговорили. Он мне рассказал о Вере и дал её рабочий телефон.

По приезду в областной город, где тогда я тоже жил, сразу позвонил Вере, узнал, где находится аптека, в которой она работает. К закрытию подъехал туда на автобусе, в надежде, что мы с ней посидим где-то в кафе, поговорим. Вера уже в возрасте, но такая же симпатичная, приятная женщина, только стала худенькой, как и моя сестра.

Посидеть где-либо Вера отказалась, ибо очень спешит домой. На маршрутке мы вместе доехали до нашей общей остановки. Оказывается, и жили мы с ней недалеко друг от друга, правда от остановки нужно идти в разные стороны от проспекта. Я проводил её, и по дороге мы немного поговорили. Вера сказала, что смутно помнит нашу любовь, всё было так давно. Может быть, но, наверное, все-таки она меня обманывала, говоря так.

Вера все годы после окончания техникума работает в одной аптеке, то есть очень постоянный человек. Была бы, наверное, верна мне всю жизнь. Вера, по всей вероятности, как мои мать, сестра и старшая дочь, из «породы» верных женщин. Замуж она вышла только в двадцать шесть лет, а не как я, в восемнадцать женился. Вера сказала, что счастливо живёт с мужем; её единственная дочь, моей Тане ровесница, и в то время тоже заканчивала институт.

«Где ты раньше был?», — ответила мне Вера на слова, что я часто вспоминал о ней. Да всё-таки, наверное, ждала она меня и любила тогда, а сейчас я ей только «душу бережу». До своего дома Вера не разрешила мне проводить её, соседи могут увидеть. Тоже, наверное, давно живет в одном месте. Хоть хорошую ли квартиру получил её муж при социализме, в хорошем ли доме? Там, куда направилась Вера, стоят как новые, хорошие дома, так и старый, ветхий фонд. Вера после работы спешила сразу на дачу, варить варенье и компоты, очень хозяйственная она, наверное, женщина.

Я сказал Вере, что пишу книгу; так она попросила меня не писать о ней. Пусть Вера простит меня, но как я могу не написать о ней, ведь лучше и чище любви у меня в жизни не было, по крайней мере, пока.

ГЛАВА 10

Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй.

Первого сентября я пошел в школу, в десятый класс. За столом в девятом классе я сидел с пацаном из деревни, который тоже хорошо учился, с ним же мы сели и в десятом. С Саней Соболевым, с которым я сидел на одной парте с первого класса, теперь мы близко не общались. Его двоюродные сестры Мишины сразу после трагедии уехали с матерью жить в город, купив там квартиру. Благо ворованных денег на жизнь отец им много оставил.

В первый же день я обратил внимание на новенькую в классе. Очень симпатичная, невысокая, плотная девушка с длинными, до пояса, светлыми волосами и голубыми глазами, с очень красивой родинкой в правом уголке губ. Мы на уроках стали с ней часто переглядываться, но пока не больше.

Школа готовилась к «Осеннему балу», а наши выпускные классы были ответственными за его проведение. Тоня, так звали новенькую, должна была там петь песню. Мы (я, Иван и Лёнька) решили перед балом немного выпить «бормотухи» для смелости, и, пока мы это делали, на вступительную часть, то есть на концерт, опоздали.

Когда начались танцы, Иван сразу пригласил Тоню на танец, он с ней на танцах в клубе уже раньше успел познакомиться. А я на танцы после расставания с Верой не ходил, наверное, скучал по ней. Стояли мы с Лёнькой у стенки в спортзале, я глядел, как танцуют Иван с Тоней. Он «увивается» вокруг неё как уж, а она танцует, но на него не смотрит и отвечает ему односложно.

На следующий танец Тоню пригласил я, и тут её словно «прорвало», мне негде было вставить слово. Тоня рассказывала мне всё подряд: откуда она, где училась девять классов, о своей семье, и как голос у неё дрожал, когда она пела. Мне было стыдно, что я этого не слышал, и мне пришлось соврать (что я делаю по жизни крайне редко), что мне очень понравилось, как она пела.

Затем Тоню на танец пригласил Иван, и опять она с ним танцевала не разговаривая. А пригласил я, и она опять не может наговориться, и Ивану стало всё понятно. Потом весь вечер мы с ней танцевали только вместе, а после бала я пошёл её провожать. Мы с Тоней поцеловались в первый же вечер, правда, это было довольно проблематично. У неё губы с одной стороны были окинуты герпесом, и мне пришлось целовать только одну сторону, там, где родинка.

Тоня была из деревни, расположенной довольно далеко от нашего поселка, поэтому и училась до десятого класса в другой школе. А сейчас она жила с девчонками на квартире в нашем посёлке, но не близко от моей улицы. Я в ближайшие же дни устроил её на квартиру на нашей улице, к хорошим знакомым моих родителей.

На следующее воскресенье нашу школу пригласили на «Осенний бал» в среднюю школу в другой посёлок нашего района, куда мы с Тоней поехали вместе со своими одноклассниками. Там мы с ней не расставались ни на минуту, а домой приехали ночью на поезде. Её хозяев дома не оказалось, и я остался с Тоней.

Мы легли в одну кровать, Тоня попросила меня, чтобы я не делал «этого». Она была девственница, как и Вера. Я пообещал, но как тут уснёшь с такой красотой рядом? Я попросил, или более правильно, уговорил Тоню снять бюстгальтер. А у неё были очень большие, красивые девичьи груди, что не исцеловать их, не насосаться как младенец мамкиной титьки, я просто не смог. «Кончив» в трусы, я кое-как уснул, а утром мы вместе пошли в школу. Теперь целыми днями на уроках мы не сводили друг с друга глаз, а на уроках, где были «простые» учителя, которых мы не боялись и не стеснялись, сидели за одним столом. Я обнимал её, гладил ножки под столом, когда не видит учитель.

У нас была вторая любовь, у обоих. У Тони был парень, с которым она встречалась, он учился в нашем областном городе в военном училище, а у меня до Тони была Вера. Мы с Тоней, наверное, оба влюбились. По крайней мере, нам хотелось быть всегда вместе, никогда не расставаться. А какое это счастье — взаимная любовь, знает каждый, кто когда-то любил или любит сейчас.

В Октябрьские праздники (7–8 ноября) у Розы были «пропои», то есть к нам приехали Толины родители и их родственники сватать её. За столом мы с Тоней сидели рядом, обнимались и целовались, я за ней очень внимательно ухаживал. Мы были такие счастливые, что не совсем было понятно, кого тут сватают. Все родственники решили, что и наши «пропои» не за горами.